Наваждение - Вениамин Ефимович Кисилевский

Выбегая с ведром к мусорному баку, Олег заметил, что сквозь дырочки почтового ящика что-то белеет.

Кроме «Вечерки», выписанной еще Петровной, в ящике лежало письмо. Олег с удивлением глянул на смазанный лиловый штамп вместо обратного адреса, надорвал конверт. И ахнул, развернув сложенный вчетверо лист бумаги.

— Ленка! — заорал, врываясь в кухню и размахивая над головой нежданным посланием. — Представляешь, меня вызвали в Москву, на «Поле чудес», к Якубовичу! На, читай! — Обнял жену, расцеловал, закружил.

Чуть ли не полгода назад, на дежурстве, вздумалось вдруг ему послать на «Поле чудес» парочку своих кроссвордов, мнение о передаче высказал. Ответа, как он и предполагал, не последовало, и вскоре он начисто позабыл о той ночной блажи. А теперь сразу решил, что в Москву поедет обязательно, чего бы это ему ни стоило — такая удача не часто выпадает. Ликовала вместе с ним и Лена.

— Я ж говорила, тебе ворожит кто-то! Видик хочу! Выиграешь мне, Олежка? Ты ведь так здорово всегда отгадываешь!

— Видик, сказала тоже! — куражился Олег. — Меньше чем на машину не согласен!

Вечером собрались гости, юбилей был загнан куда-то в дальний угол, шумно обсуждали сногсшибательную новость — поездку Олега на «Поле чудес». Ехидина Валерка, институтский дружок, попугивал Олега:

— Ты плохо представляешь, что такое стоять перед направленными тебе в рожу софитами и знать, что лицезреют ее сейчас миллионы людей! Собственное имя забудешь!

— Не забудет! — вступалась за мужа Лена. — Хуже других, что ли? Олежка у меня умничка, кроссворды как семечки лузгает! И сам запросто сочиняет. Вот увидите, обязательно что-нибудь выиграет. Да и не в выигрыше дело, покрутиться там интересно, неужели не понимаете? Своими глазами на все поглазеть!

— Почему же не в выигрыше? — сытым котом жмурился Олег. — Вернусь на собственном автомобиле, выходите встречать!

— Уж лучше тогда на собственной квартире! — не угасал Валерка. — В Москве! Кого это там Якубович рекламирует все время, «Юнисстрой», что ли?

— Для начала хватит машины, «Юнисстрой» в следующий раз.

— Привет нам передать не забудешь? — подзуживал Валерка.

— Это уж как положено! Всем дядям, тетям, всем Валеркам!

И почему-то уверен был Олег, что все у него получится, не растеряется он и не опростоволосится. Не потому только, что выпил не одну рюмку, — чувствовал, что поймал удачу за хвост. Представил вдруг уксусное лицо своего зава, сидящего перед телевизором, и громко, запрокинув голову, расхохотался…

Забот хватало. Опять пришлось занимать деньги на дорогу, договариваться о переносе дежурства, купили новый галстук. Хорошо еще, у Лены в Москве жили родственники, было куда заехать. Больше всех радовался Максимка, рвался ехать вместе с папой. Лена тоже сияла, как новогодняя елка, по-девчоночьи гордилась удачливым и смышленым мужем…

Пятничным вечером в квартиру Покровских набилось человек двадцать, стульев не хватало, сидели друг на друге, пялились на экран. Олег появился в последней, третьей тройке. Лена, пока дождалась, извелась вся. Волновалась, конечно, страшенно, и все-таки свято верила, что ее ненаглядный Олежка выглядеть будет достойно, в грязь лицом не ударит. Но всё, что происходило затем, превзошло любые ожидания. Олег творил чудеса. Везло ему фантастически. Призовой сектор выпал ему с первой же попытки. От приза он отказался, продолжил игру, нужное слово отгадал мгновенно. Та же история повторилась в финале — снова отказался от выпавшего ему приза и сходу назвал слово. Усатый Якубович расточал Олегу комплименты, поздравлял российское здравоохранение с такими замечательными кадрами. Перешли к суперигре, барабанная стрелка уперлась в табличку с надписью «автомобиль». Визжал Максимка, молилась Лена, охали и ахали заполонившие комнату гости. Сказочный вишневый «Рено» последней модели, красовавшийся на постаменте, через несколько минут мог обрести владельца. Якубович засуетился, соловьем заливался, Олег стоял с отрешенным лицом, не улыбнулся ни разу…

Он плохо понимал, что с ним происходит. Шум в зале, выкрики, аплодисменты, веселое ёрничанье Якубовича почти не касались его сознания. Ощущал себя каменисто твердым, крепко сжатым кулаком. Голова работала холодно, ясно, четко, ни тени волнения. Слова в клеточках угадывались легко, без малейшего напряжения, будто специально для него придумывались, а вращая барабан с призом на суперигру, Олег уже точно знал, что выпадет ему автомобиль. То самое сверкающее вишневое чудо, которое сразу же бросилось ему в глаза, едва переступил порог телевизионной студии.

Взмокший, раскрасневшийся Якубович решающее слово загадал недлинное, из семи букв, разрешил назвать три. Олегу три буквы были не нужны, из каких-то непостижимых глубин памяти тут же всплыло название этого хитрого орнамента в виде раковины.

— Рокайль, — четко сказал Олег и впервые за вечер улыбнулся…

…Мужики были похожи как братья — оба коренастые, темноглазые, усатые. Только пиджаки разного цвета — бордовый и синий. А может быть, они и были братьями. Отвели Олега в сторонку, вызволив из толпы поздравлявших его зрителей, разговор завели неслабый, все сводилось к тому, что предлагали Олегу продать им выигранную машину. Расплатиться обещали на месте, долларами. Тридцать тысяч долларов.

— Зачем тебе такая тачка? — убеждал Олега бордовый. — Ты ж на ней домой можешь не доехать, время-то сам знаешь какое.

— А держать ее где? Ремонт, ежели что случится, с нашими дорогами и водилами? — стращал синий. — Догадываешься, во сколько выльется? Проклянешь день, когда связался с этой француженкой!

— Мы хорошие деньги даем, — снова подключился бордовый. — Очень хорошие. Купишь себе нормального «жигуленка», и на гараж хватит. Еще останется с семьей на Канары слетать на недельку, в теплом море побултыхаться.

Олег вспомнил, что именно об этих ставших притчей во языцех Канарских островах говорила перед отъездом Лена, невольно улыбнулся.

— Чего ты лыбишься? — досадливо зашевелил усами бордовый. — Ты ж умный человек, всему миру сегодня это доказал, соображать должен. Тридцать тысяч зеленых — и никаких забот, все хлопоты мы на себя берем!

Под каждым словом пиджаков Олег мог бы расписаться. Машины у него никогда не было, равно как и водительских прав, — вообще за рулем сидеть не приходилось. Да и ни к чему ему была эта офигенная иномарка, деньги сейчас прельщали много больше. И прекрасно поладил бы с усатыми, если бы не опасался, что те облапошат его — фальшивые доллары подсунут или, того хуже, пристукнут где-нибудь. Сделал первый ответный ход:

— Не возьму в толк, почему вы именно к этой машине прицепились. Время в самом деле уже не то, деньги у вас есть, запросто можете здесь же, в Москве, любую иномарку купить, еще и «спасибо» вам скажут.

— Можем, да не можем, — непонятно ответил синий. — Есть тут, понимаешь, некоторые… — покрутил перед носом пальцами, подыскивая нужное слово, — соображения.

— А где гарантия, что вы меня не кинете? —