Люциана. Трилогия - Алекс Джиллиан

— Почему ты не хочешь немного поесть? — она продолжила увещевать его мелодичным мягким голосочком, от которого хотелось выть. Вадим развернулся и сел. Лицо его было покрыто жесткой щетиной, мышцы затекли и ныли неимоверно, многозвучие окружающего мира раскалывало мозг, но это были не те звуки, которые помогли бы ему определить свое место расположения. Он слышал, как скрипят половицы в старом доме и возятся крысы под полом, как ветер шелестит листьями на деревьях в саду возле дома. О том, что сад есть, говорил, неповторимый аромат цветов и травы доносившийся из окна. Запахи, звуки, обострившееся зрение — это было только началом необратимых изменений, происходящих с ним. Вадим чувствовал себя гораздо сильнее, энергия била в нем через край, но ему не куда было ее девать и он метался по своей клетке, как раненый зверь. Особенно тяжело становилось по ночам. Его мышцы наливались свинцом, появлялось странное ощущение отстраненности от реального мира и ярость, неукротимый гнев, заставляющий его бросаться на железные прутья. В эти моменты Вадим уже не был уверен, что остается самим собой. Он постепенно терял контроль, зверь просыпался в нем и овладевал его душой.

— Вадим. — снова позвала его стражница. — Ты должен есть.

— Зачем? — хрипло спросил он.

— Тебе понадобятся силы, чтобы переродиться. — она присела возле клетки, взявшись обеими руками за прутья. Глаза ее смотрели на него с мольбой.

— А что, если я не хочу перерождаться. Тем более, что процент выживания равен нулю.

— Ты выживешь. — уверенно произнесла она, лучисто улыбаясь. — Ты особенный. Я выбрала тебя не случайно. Ты — лучший из смертных.

— Лестно, конечно. — с сарказмом хмыкнул Вадим, враждебно поглядывая на нее из своего угла.

— Ты должен понять, что я не враг тебе, Вадим. Я — Камилла, я живу на свете полторы тысячи лет. Единственного мужчину, которого я любила, убили восемьсот лет назад. Он был слаб, но ты другой. Я верю, что ты не сбежишь и не испугаешься. Я предлагаю тебе большее, чем твой… — девушка коснулась губ, вовремя спохватившись. — Чем твой друг.

— Ричард пытался спасти меня, пока ты не выкрала меня. — яростно крикнул Розовский.

— Но он найдет нас и тебе не поздоровится. С ним лучше не связываться. Ты еще не знаешь, кто он. — зловеще добавил Вадим.

— Знаю. — печальная улыбка коснулась губ Камиллы. — Он — вампир. Мой враг. Но теперь он и твой враг. Как он спасет тебя? Будет держать в цепях в сыром подвале? Разве это спасение. Я предлагаю тебе свободу. Мы спрячемся ото всех и возродим наш род. Мы будем счастливы вечно.

— Да? И каким образом, какой ценой? Поедая людей, превращаясь в чудовищ?

— Мы уйдем в тайгу, будет питаться животными. Я существовала так целое тысячелетие. Никто не пострадает, я обещаю тебе.

— Но я не хочу превращаться в волка или еще кого-нибудь, я не хочу жить в тайге, не хочу быть вечно счастливым с тобой. — он сделал удар на последнее слово.

— Ты можешь забрать свою женщину с собой. Когда нас будет двое, ты сумеешь обратить ее. — Широко распахнутыми глазами Камилла смотрела на него, ожидая ответа. Вадим посмотрел на нее долгим изучающим взглядом. Почему ему раньше не пришло в голову подозрение, что эта девушка не та, за кого себя выдает. Ведь казалось же ему странным ее навязчивое внимание к своей персоне. Но он был слишком польщен откровенной симпатией юной красивой девушки с голубыми невинными глазами. Его обескуражил тонкий нежный голосок, хрупкое стройное тело, томные взгляды из-под длинных ресниц.

— Как же ты собираешься возрождать свой род, не причиняя вреда людям. — спросил он. Изящные бровки девушки сошлись на переносице. Видно было, что она не ожидала такого вопроса. Сейчас Камилла была похожа на пойманную птичку, немного растерянную, но не потерявшую своего достоинства. Ее глаза потемнели, приблизившись своим оттенком к цвету вечернего неба перед бордово-красным закатом. Но они не предвещали хорошей погоды на следующий день, в них была снежная буря и тоска тысячелетий. Вадим спросил себя: КАК? Как ей удавалось прятаться так долго, скрывая свое истинное лицо. Как она выжила, и… как нашла его?

— Быть другим — это не проклятие. Ты можешь оставаться человеком в глубине своей души. Посмотри на меня. Разве я монстр?

— А разве нет? — Вадим даже рассмеялся. Такими абсурдными показались ему ее слова, сказанные с чувством и некоторым апломбом. — Ты чуть не убила меня, причинила боль моей девушке. Из-за тебя мы лишились нашего малыша. А я сам сижу в клетке по твоей милости. И ты меня спрашиваешь, не монстр ли ты?

— Ты вправе злиться. — Она слегка качнула головой в знак понимания.

— Злиться? — Вадим поднялся на ноги и двинулся к краю клетки, Камилла поспешила отпрянуть на безопасное расстояние. — Да, ты не знаешь, что я чувствую. Я просто в ярости. Я готов разорвать тебя на части. Ты вошла в мой дом, ты наблюдала за мной и моей женой, ты посмела ворваться в нашу жизнь, не спросив нас, не подумав о нас.

— Прошу напомнить, что вы с Людмилой не женаты. — спокойно произнесла Камилла, сложив руки на груди. — А что касается вашего не рожденного ребенка, то скажу прямо, он все равно был обречен. Но это не моя тайна. Спроси своего друга Ричарда, и он расскажет, что он отнял у вас обоих. Из нас двоих, он большее зло, уж поверь мне. Если я пыталась спасти свое уничтоженное племя, то он действовал из эгоистичных побуждений.

— Что ты можешь знать о Ричарде? Он никогда бы не навредил мне. Он воспитал меня, помогал мне и моей матери и любил нас. Он был мне, как отец, А кто ты? Ты — зверь, который заразил меня своим сумасшествием. — глаза Вадима налились кровью, голос охрип от ярости и гнева.

— Пусть так. — согласилась Камилла, взгляд ее торжественно блеснул, разрезав сумрачное освещение. — Я зверь. Но и ты теперь тоже. Мы в одной упряжке, Вадим. Ненависть ко мне не спасет тебя от неминуемой участи. Я прямой потомок самой древней женщины-оборотня. Я — злейший враг вампиров. Твой Ричард придет, чтобы расправиться со мной. Но с чего ты взял, что он пощадит тебя, что врожденная ненависть между нашими видами не возьмет верх?

— Он не причинит мне зла. — упрямо отвечал Розовский, вцепившись в железные прутья.

— Да. Цепи и замки, и причиняющий невероятные страдания амулет на твоей груди. Есть и еще один метод удержания оборотня. Знаешь какой? — она улыбнулась зловещей улыбкой. — Серебреная клетка. Она может быть больше, чем эта. И он, возможно, позволит тебе выходить из нее днем, но разве это жизнь? Пойми, Вадим, мы не такие, как вампиры. Мы чувствуем все, что ощущают смертные. Нас легко убить, по-крайней мере, легче, чем самого слабого вампира. Боль и страдание не чужды нам. И мы не убийцы. Я запираю себя по ночам в подвале в ночи, когда не чувствую власти над собой и своими инстинктами. Это тоже клетка своего рода, но я заточаю себя сама. Когда я нашла тебя и вошла в твой дом под видом служанки Марины, я почувствовала, что за внешним довольством собственной жизнью, ты глубоко несчастен. Людмила — не твоя женщина. Ты всегда знал, что ее сердце и душа принадлежат другому, но решил обмануть самого себя, и это стало не легкой ношей. Я не могу читать мысли, как вампир, но я видела твои глаза. В них было все. — взгляд Камиллы смягчился, наполнившись нежностью и сожалением. — Ты — не случайная жертва. Однажды ты все узнаешь и поймешь, что то существование, которое предлагаю тебе я, сделает тебя большим человеком, чем ты есть сейчас.