Мечты о морозе - Келли Сент-Клэр

— Ты была в деревне, — говорит он.

— Была, — с улыбкой говорю я.

Было редкостью, когда я не проводила там хотя бы часть дня.

— Тебе тоже следует пойти.

Оландон вздрагивает. Помимо способности моего брата искренне любить двор, это был единственный вопрос, в котором мы были не согласны. Он не мог понять, чем деревня так привлекала меня. Он приходил раз или два по моему настоянию, но я знала, что он делал это с неохотой и отвращением. Он также ненавидит, как при дворе меня высмеивают за визиты в деревню. Этот смех никогда не беспокоил меня, потому что насмешки — единственная причина, по которой мать разрешает мне ходить в деревню. Она безмерно этим наслаждается. Но поскольку я также получаю удовольствие от тренировок и походов туда, я не теряю из-за этого сон.

— Татума Олина, какая встреча, — раздается голос.

Я закатываю глаза, но останавливаюсь. Я оборачиваюсь и вижу, кому принадлежит голос. Искренняя улыбка озаряет моё лицо.

— Сатум Джерин, вы вернулись из шестой ротации, — говорю я, удовольствие звучит в моём голосе при виде него после такого длительного отсутствия.

Он кланяется мне и Оландону.

— Да, мы только что закончили убирать ящики из Каура в следующей ротации фруктовых деревьев и посадили семена для сбора урожая в первой, — с улыбкой говорит он, морщинки вокруг его глаз разглаживаются.

Джерин — один из немногих придворных, которых я оставлю.

— Вы делаете для нас большую работу, — говорю я, кивая головой.

Мать никогда не оценивает его по достоинству, так что я всё время стараюсь хвалить его. Из трёх Сатумов он единственный, кто мне нравится.

Он рад комплименту.

— В этом году мы потеряли только десять деревьев. Двадцать новых деревьев, которые мы посадили в шестой ротации в прошлую перемену, пережили пожары, — я улыбаюсь энтузиазму в его голосе. — Благодаря бережному отношению Татум, у нас накопилось продовольствия почти на целую перемену.

— Пока там есть яблоки, вы знаете, я буду довольна.

Он делает небольшой поклон.

— Могу вас заверить, они выжили. Я всегда убеждаюсь, что эти ящики очень плотно закрыты перед четвертой ротацией.

Я прошу его передать приветы его жене и детям.

По пути на ужин мы с Оландоном обсуждаем тренировки стражников. Я рассказываю ему о проблемах, которые заметила в последнее время.

Технически стражу возглавлял дядя Кассий, но из тех редких моментов, когда я видела его на тренировках, я знала, что он был в лучшем случае посредственным бойцом и уж точно не достаточно хорошим, чтобы быть Главой стражи. Один из Элиты моей матери неофициально занимал эту должность, пока моему брату не исполнилось восемнадцать лет. Я слушаю рассказы брата и отгоняю ниточки ревности, пока он говорит.

Мы подходим к столовой, я вижу Кедрика, стоящего в стороне с делегатами. Он поворачивается в мою сторону. Однако несколько придворных наблюдают. Я скольжу мимо, не обращая на него внимания, моё сердце замирает.

ГЛАВА 06

Несмотря на данное ранее обещание не делать этого, я избегаю Кедрика во второй раз и, восстановившись, провожу всё своё свободное время, тренируясь с Аквином. Работа над собой до изнеможения помогает мне справляться с негодующими взглядами придворных.

Нетрудно избегать его, мать вела переговоры с Кедриком с тех пор, как он допустил промах в столовой. Я странным образом благодарна, хотя и понимаю, насколько это извращенно. Я бегу вниз по пустой дорожке к деревне, направляясь к Аквину. Луг уже убран и пуст. Моя мантия и вуаль прижимаются ко мне спереди, когда я бегу. Я представляю, как материал развевается за мной. В моём сознании моя вуаль становится моими волосами, а вместо движения материала, я ощущаю тепло огня прямо на своей коже.

Занятая этими мыслями, я едва успеваю среагировать на треск справа от меня. Огромные руки хватают меня. Я бью правой ногой, слыша в ответ громкое ворчание. Я подныриваю под руку высокого человека, хватаю его за запястье и, используя момент, перекидываю его через бедро и бросаю в дерево Каур.

Я разворачиваюсь и принимаю боевую позу, когда слышу приближающиеся тяжелые шаги нескольких человек. Я выпрямляюсь при виде Малира и Рона, выходящих на поляну. Эти два мужчины были наименее дружелюбными из всех делегатов, но вместо того, чтобы не любить их за это, я обнаружила, что мне это нравится. Когда люди были вынуждены по обычаю разговаривать со мной, они всегда были вежливы, хотели они этого или нет. Моя мать ненавидела меня, но не потерпела бы открытого неуважения ко мне.

Если неуважение было скрыто, то всё было в порядке.

Они оба в замешательстве смотрят на человека позади меня. Шестерёнки в моём мозгу медленно крутятся, пока я не понимаю, кого только что бросила в дерево.

Я оборачиваюсь к тому месту, где у основания дерева лежит и стонет Принц Кедрик. Малир бросается вперёд.

— Вени! — говорю я, так же бросаясь вперёд. — Кедрик, ты подкрался ко мне.

Он садится, слегка морщась при движении.

— Это худшее извинение, которое я когда-либо слышал. Как, чёрт возьми, ты меня так кинула? Ты такая маленькая!

Он потирает спину, которой ударился о дерево.

Я иду, чтобы осмотреть дерево. На нём нет и следа удара.

— Дерево в порядке, Олина? — саркастично спрашивает Кедрик, вставая на нетвердых ногах.

Рон фыркает, и я удивлённо смотрю на него. Рон издал звук, он может говорить.

В свете предыдущих комментариев Кедрика о том, что женщины-Брумы были в основном для красоты, я подозреваю, что мой бросок нанёс больший ущерб его гордости.

— Спасибо, всё нормально, — отвечаю я тем же тоном, получая в ответ взгляд от него и ещё одно фырканье от Рона.

Он использует моё имя, напомнив мне, что я зла на него.

— Если это всё, я пойду дальше.

— В приют? Я надеялся, что смогу убедить тебя прогуляться со мной, — говорит он мне в спину.

— В другой раз, Принц Кедрик, сегодня я достаточно занята.

Я продолжаю идти, хотя мой желудок опускается.

— Дерьмо!

Я слышу, как он произносит это. Слышу бормотание за мной, которое исчезает, когда я огибаю поворот. Позади меня раздаются шаги. Кедрик бежит в мою сторону и хватает за руку. Я оборачиваюсь и вижу, что Малир и Рон уходят с луга в противоположном направлении.

— Лина, подожди. Мне нужно поговорить с тобой, — говорит он.

Я вырываю свою руку из его хватки.

— Не называй меня так, — шиплю я. — Из-за этого мы оказались в такой ситуации.

— У тебя были неприятности? — спрашивает он,