Летописец. Книга 1. Игра на эшафоте - Юлия Ефимова

Дайруса. К счастью, Марик сам решил вопрос, Дайрусу же лучше сделать вид, что он ничего не слышал. В конце концов, Мая того не стоит. Вон уткнулась в книжку, словно ничего не слышит. Дайрус вспомнил, что хотел проверить, о чём она пишет. Он протянул руку, рывком выхватив книгу из рук девушки. Мая вздрогнула, испуганно покачала головой. Она попыталась отобрать книгу – Дайрус упрямо оттолкнул её руку и громко прочёл вслух:

– «…мы всё еще плывём на север. Берега Сканналии не видны за горизонтом, мы держимся подальше от них, чтобы нас не заметили с береговых постов…» – Дайрус фыркнул: – Гляжу, ты внимательно слушала. Никогда бы не подумал. – Он перелистал пару страниц:

– «…родители так много говорили об этой стране, что мне кажется, будто я знаю о ней больше, чем все на этом корабле. Странно: я помню, чему меня учили, а вот папу и маму не помню почти совсем, хотя они умерли недавно. Не знаю, порадовались бы они, если узнали бы, что я возвращаюсь сюда…»

Дайрус с досадой смотрел на Маю:

– А меня уверяла, что ничего о себе не помнишь!

Мая молчала. Дайрус нахмурился и вернулся к чтению:

– «Не знаю, что бы я делала, если бы не встретила принца. Я не помнила, где мой дом, только знала своё имя. Он взял меня, чтобы я помогала его воинам общаться между собой, но, мне кажется, они друг друга понимают и без меня, я их боюсь. Принц Дайрус снова мучился от морской болезни, его рвало почти весь день, он совсем ослабел…» – Если бы громкий хохот не прервал чтение, Дайрус и сам бы остановился. Те неприятные мгновения он предпочёл бы забыть напрочь. Чёрт побери Маю с её писульками! Что ещё она там понаписала о нём и как она вообще посмела?! Если придётся покинуть Сканналию, он бросит девчонку тут!

Дайрус смял книжку в руках и швырнул её в огонь. Мая застыла, глядя на горящую бумагу, потом кинулась к костру. Дим перехватил её, удерживая, пока огонь пожирал свидетельство чужих слабостей. Мая не вырывалась, она прижалась к Диму и сквозь слёзы смотрела то на книгу, то на Дайруса.

– Между прочим, вышло получше, чем раньше, – встрял Сильвестр по прозвищу Монах. Он представлялся поэтом. То ли он сбежал из монастыря, то ли принял обет вести себя как монах, но прозвали его именно так. Он был довольно толст, почти лыс; его черты менялись в зависимости от выражения лица – невозможно было сказать, толстые ли у него губы, широкие ли щёки, даже цвет серых глаз иногда словно менялся. Целый день он где-то шлялся и вот внезапно возник из темноты. Никто не знал, как эта странная личность затесалась в армию Дайруса, зато настроение он поднять умел.

Василь подскочил к ним. От него разило хмелем.

– Вашество, от девчонки заодно не хотите ли избавиться? Я бы её оприходовал…

– В моя страна муссина спрасивать зенсина про её зелание, – глядя в упор на Василя, произнёс Дим. Он вечно коверкал слова, из-за чего над ним все издевались. Дим не обращал внимания на такие мелочи.

Василь медленно обернулся к нему:

– Жёлтая обезьяна что-то сказала? – Он оскалился и передразнил: – А в моя страна мужчина берёт, что хочет, или он не мужчина! – и ехидно оглянулся на Дайруса.

Дайрус понял, что придётся отреагировать на оскорбление. Пока он думал, Дим вдруг оказался рядом с Василем и нанёс резкий, почти невидимый удар в грудь противника, после чего врезал ему ногой между ног. Василь издал какой-то задушенный стон, повалился на землю и завыл. Пара его приятелей, чьих имён Дайрус не знал, бросилась на помощь – Дим с лёгкостью, словно это ему ничего не стоило, отправил их к Василю. Казалось, Дим с места не тронулся, а оба нападавших уже катались по грязи, причём один явно сломал руку и орал благим матом.

Ещё несколько человек поднялись, решая, стоит ли вмешаться. Дайрус, наконец, опомнился и крикнул:

– Хватит!

Прозвучали окрики из темноты, Марик Седой угрожающе навис над Василем. Кто-то пошутил над поверженными, кто-то присвистнул, глядя на три корчившиеся от боли жертвы; некоторые явно не прочь были расправиться с иноземцем, поднявшим руки-ноги на их друзей. Большинство же собравшихся с интересом поглядывали на Дима, который внимательно водил по сторонам раскосыми чёрными глазами. Дайрусу Дим напоминал приготовившуюся к броску змею.

– Иди в палатку! – велел Мае Дайрус. Та кивнула и побрела в темноту. Дим пошёл проводить её, Дайрус сделал вид, что так и надо. Новых оскорблений не последовало.

– Чтоб ему, безбожнику поганому, с его ломаным языком, пусто было, – пробормотал себе под нос Дайрус. – Не хватает мне с ним проблем! Чего лезет на рожон?

Настроение, без того поганое, испортилось совсем, зато незаметно прошёл страх перед солдатами. Поэт, увидев возможности для развлечения, принёс лютню и запел похабную песенку о том, как два брата не поделили юную деву, порешив начать из-за неё поединок. Веселье продолжилось.

Дайрус не стал слушать песню до конца. Напоследок глянув на Василя и его приятелей, он отправился вслед за Маей и Димом. Эта парочка удивительно легко нашла общий язык – друг с другом они говорили больше, чем со всеми остальными вместе взятыми. Мая обучала Дима сканналийскому, расспрашивала его о далёкой родине, Дим покровительственно относился к девушке с самого первого дня, когда она появилась во дворце. Сегодня впервые Дайрус увидел, на что он способен кроме мытья посуды и готовки еды. При нём Дим никогда не брал в руки оружия – кто же знал, что оно ему не нужно?

Мая уже почти не плакала, когда Дайрус забрался в палатку, а тихо лежала на сырой подстилке. Дайрус разделся догола, моментально покрывшись мурашками, и нырнул под одеяло. Его знобило, он мечтал побыстрее согреться и заснуть. А как лучше согреться? Подтащив Маю к себе, он стянул с неё одежду и приступил к делу. Мая неловко коснулась его лица пальцами – Дайрус отмахнулся. Где же чёртовы посланцы восставших? Разбиты они или идут на помощь? Где армия Айвариха – ведь не может же он не знать об их присутствии? Вопросы волей-неволей возникали – Дайрус остервенело гнал их прочь, усиливая толчки. Потом Дайрус прижался к Мае – так было теплее – и задремал. Где-то в мозгу свербила мысль: зачем он ввязался в эту бессмысленную авантюру? Во сне он шёл от Северной гавани к Нортхеду – вместо этого оказался у неведомой туманной Черты. Айварих швырял его в Мёртвую реку, как Валамир деревянного идола.

***

Самайя долго не могла заснуть, слушая хрипловатое дыхание принца Дайруса. Похоже, он всё-таки простудился несмотря на её