Феноменальный П. Т. Гелиодор - Гвидо Згардоли

Однако П. Т. не годился для работы, по крайней мере, для обычной работы. В этом он, пожалуй, пошёл в своего дядю Сайруса. Он часто слонялся без дела по усадьбе, придумывая для себя самые неправдоподобные оправдания, если кто-то (не говоря уже о самом мистере Уолдо Петтигуфере или его управляющем Джиме Класки) вдруг заставал его там где не надо.

«Мне показалось, там кто-то есть», – говорил он. Или: «Я шёл за водой». Или: «Я видел, как у курятника крутилась лиса». Или: «Мне нужен молоток. Мне нужны щипцы. Удила, закрутка, зевник». Любой предлог годился, чтобы сбежать из конюшен, поглазеть на что-нибудь или даже побродить просто так.

Иногда он не мог удержаться и отправлялся вдоль реки верхом на Гидеоне, беседуя с ним всю дорогу; или мастерил себе удочку и бежал на какой-нибудь из усадебных прудов рыбачить; или дремал в тени клёнов и берёз.

Прогуливаясь, он надеялся встретиться с той девочкой, Алисой, – но она, казалось, исчезла, словно большой дом её проглотил. Она была внутри и занималась там неизвестно чем, а может, просто скучала в одиночестве.

Почему-то ему очень хотелось с ней познакомиться, расспросить обо всём и, может быть, немного рассказать о себе. Конечно, она могла и не захотеть с ним разговаривать; но у нее были зелёные волосы, и это – а также то, что у неё явно не было ничего общего (кроме фамилии) с мерзкими Петтигуферами, – делало её особенной в глазах юного Гелиодора.

Однажды днём, слоняясь вокруг дома, П. Т. заметил движение за окном на первом этаже. То могли быть горничные, или даже его мать, или госпожа Генриетта, которая давала указания слугам, шила или сидела за чашкой кофе.

Словом, повода заглядывать в окно не было, и всё же П. Т. почувствовал, что его влечёт туда непреодолимая сила.

Он встал на цыпочки и заглянул внутрь, однако почти ничего не увидел. Комната оказалась большой гостиной – с камином, с диванами, с шерстяными коврами, бильярдным столом Уолдо Петтигуфера и картинами по стенам, – и по ней как будто кто-то ходил взад-вперёд. П. Т. забрался на пенёк под окном, приблизил лицо к стеклу и, прикрывшись от света ладонями, стал смотреть.

В гостиной действительно кто-то был. Кто-то быстро-быстро перемещался из конца в конец комнаты.

Но не слуга, не мать П. Т. и даже не миссис Генриетта. Нет.

Это была Алиса Петтигуфер.

Она округлила руки, словно держала перед собой невидимую корзину с фруктами. И двигалась невероятно легко, выпрямив спину, сосредоточив взгляд. Казалось, она вот-вот взлетит.

П. Т. пригляделся получше.

Алиса парила над полом.

Под неслышимую музыку (через приоткрытое окно не доносилось ни звука) Алиса плыла над красочными коврами, легко огибая мебель. И всё же музыка звучала, ведь девочка под неё танцевала. Теперь П. Т. тоже её уловил. Мелодия витала и трепетала в воздухе, и девочка двигалась точно в такт.

П. Т. смотрел на Алису с глупой улыбкой, пребывая в гармонии с миром. То было несравненное зрелище.

Да, и у Алисы Петтигуфер действительно были зелёные волосы.

Ярко-зелёные, как первые весенние почки, добавил про себя П. Т.

И она умела летать. Она была Пушинкой.

– Эй, какого чёрта ты тут делаешь? – раздался вдруг голос за его спиной. От неожиданности П. Т. скатился с пенька.

– Да я только…

– Что? Скажешь, опять лиса? На этот раз она забралась в дом? Через окно?

– Я просто…

– Ты просто шпионишь, вот чем ты занимаешься! ШПИОН! Бездельник!

П. Т. хотел было подняться на ноги, но получил увесистый пинок по мягкому месту.

Голос (и пинок) исходили от Сэмюэля Петтигуфера, старшего из полоумных братьев.

П. Т. дёрнулся, как угодивший в капкан зверёк.

– Ну-ну, вставай! – издевался Сэмюэль. – А то, может, хочешь меня ударить? Я же застукал тебя с поличным! Ты подглядывал за моей кузиной! Держись подальше от этого дома, понял? – Глаза его налились кровью, волосы торчали во все стороны, как у загулявшего крестьянина на ярмарке.

П. Т. глубоко вздохнул и постарался успокоиться. От Сэмюэля Петтигуфера пахло перегаром, а из кармана штанов у него торчала металлическая фляга, его вечная спутница.

Не тот случай, чтобы нарываться.

– У-у-ху-ху-ху-ху-у! – завыл Сэмюэль. – Беги, П. Т.! Убирайся чистить конюшню, пока я тебя не проучил! У-у-у-ху-ху-ху-у-у! Прочь! Прочь отсюда!

Удаляясь, П. Т. краем глаза заметил за стеклом смотревшую на него Пушинку. Как только он повернулся, она исчезла.

«Мда, – с досадой подумал П. Т. – Не самое удачное начало».

На следующий день он чистил Гидеона, вспоминая о своём позоре, когда от входа в конюшню донёсся лёгкий шелест, точно бабочка опустилась на цветок.

Это оказалась Пушинка.

Белой, как крыло голубки, рукой она подобрала с пола пучок сена и протянула его к морде ближайшей лошади.

– Его зовут Отто, – сообщил П. Т. – Он приходил первым на скачках в Ньюмаркете, потом трижды в Солсбери – это всё в Англии. И потом два раза подряд в Хенрайко – это уже в Америке, штат Виргиния.

Девочка не ответила, продолжая протягивать Отто сено. Но Отто явно не проголодался.

– Скачки – это такие лошадиные соревнования, – пояснил П. Т.