Золото богов - Артур Б. Рив
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я перестал печатать и резко повернулся в кресле. И сразу же уловил мимолетное движение: кто-то отпрянул от окна – и это на втором-то этаже! Я не смог понять, кто это. Но там действительно кто-то был, и мельком увиденные черты лица показались мне ужасно знакомыми, хотя я и не смог опознать их владельца. Во всяком случае, это событие заставило меня почувствовать себя крайне неуютно, особенно после только что полученных писем с угрозами.
Я вскочил на ноги и побежал к двери. Но было уже слишком поздно. Незваный гость исчез. И все же чем больше я думал об этом случае, тем больше уверялся в том, что должен попытаться по возможности проверить свое смутное подозрение.
Я надел шляпу и поспешно направился в университетскую справочную. Там я выяснил, что у Альфонсо де Моше в тот день были занятия в университете, он должен был присутствовать на лекции примерно за час до происшедшего. Так как я все равно был свободен, то разыскал нескольких его профессоров и расспросил их о нем. Как я и ожидал, они сказали, что он был отличным студентом, хотя слишком тихим и сдержанным. Все его устремления, казалось, были направлены только на постижение инженерного и в особенности горного дела. Я заключил, что, очевидно, он тоже был заражен азартом охотника за сокровищами, несмотря на свое индейское происхождение. О его жизни за пределами лекционного зала и лабораторий было известно на удивление мало. Профессора знали, что он жил с матерью в отеле в центре города, – вот и все. Казалось, вне занятий ему почти не о чем было разговаривать с другими студентами. По всей видимости, он был бесконечно далек от общественной жизни университета. Все выглядело так, что Альфонсо приехал в Нью-Йорк, чтобы подготовиться к поискам зарытого клада. Неужели его тоже заманило в свои сети Золото богов?
Размышляя о запутанности событий, о странных действиях Локвуда и об амбициях Уитни, я зашагал тем же путем обратно в лабораторию, убежденный, что де Моше шпионил за нами, по крайней мере некоторое время. Возможно, он видел, как к нам приходила Инес.
Внезапно до меня окончательно дошло: пикировка взглядами между де Моше и Локвудом вызвана тем, что Альфонсо относился к Инес не просто как к знакомой. Возможно, его побудила подслушивать не только охота за сокровищами, но и ревность.
Продолжая размышлять обо всем этом, я решил зайти в музей к Нортону и застал его нервно расхаживающим взад-вперед по маленькому кабинету.
– Не могу выбросить из головы эти записки, – с тревогой признался он. – Мне кажется немыслимым, чтобы кто-то не поленился послать четыре таких угрозы, если только не имел в виду именно то, что в них написал.
– Совершенно верно, – согласился я и рассказал ему о том, что только что произошло.
– Я предполагал что-то подобное, – кивнул Аллан, – и уже принял некоторые меры предосторожности.
Он махнул рукой в сторону окон, на которые я только теперь обратил внимание. Хотя они и находились на значительной высоте над землей, оказалось, что профессор закрыл их и запер на задвижки, лишив себя свежего воздуха. Предупреждения, казалось, произвели на него большее впечатление, чем на остальную нашу компанию.
– Никогда нельзя сказать наперед, где и когда на тебя может обрушиться удар этих людей, – объяснил он. – Видишь ли, я жил среди них. У них горячая кровь. Кроме того, как ты, возможно, знаешь, в Южной Америке есть много всяких неизвестных науке ядов. Я не собираюсь подвергать себя ненужным рискам.
– Ты ведь с самого начала подозревал, что кинжал имеет какое-то отношение к Золоту богов? – прямо спросил я.
Нортон помолчал, прежде чем ответить, как бы взвешивая свои слова.
– Подозревал… да, – сказал он наконец. – Но, как я уже говорил, у меня не было ни единого шанса прочитать надпись на кинжале. Не могу сказать, что я воспринимал эту историю очень серьезно до теперешних событий.
– Мог ли Стюарт Уитни, который, как я понимаю, серьезно интересуется Южной Америкой, знать об истинной ценности кинжала? – задумчиво спросил я.
Целую минуту Аллан пристально смотрел на меня.
– Я об этом не думал, – признался он наконец. – Для меня это новость.
И все же я не сомневался, что Нортон лукавит. Была ли причиной тому верность человеку, который внес вклад в финансирование его экспедиции в Южную Америку?
– Ты хорошо знаешь сеньору де Моше? – рискнул я спросить мгновением позже.
– Довольно хорошо, – ответил профессор. – А что?
– Что ты о ней думаешь?
– Весьма умная женщина, – уклончиво ответил мой друг.
– Все эти люди так или иначе связаны с Перу, – продолжил я. – Мистер Уитни, Мендоса, Локвуд…
Нортон заколебался, как будто боялся сболтнуть лишнего. Я не мог не восхититься его осторожностью, хотя она начинала дико раздражать. Тем не менее я был полон решимости разобраться в ситуации, насколько это было возможно.
– Альфонсо кажется достойным сыном, – заметил я. – Однако откуда у сеньориты такое очевидное предубеждение против его матери? Похоже, оно не распространяется на него самого.
– Подозреваю, – неохотно ответил Аллан, – что Мендоса был с сеньорой в довольно близких отношениях. Познакомившись с ней, ты поймешь, как много у нее амбициозных планов на сына. Полагаю, она ни перед чем не остановится, когда речь идет о его интересах. Ты, должно быть, заметил, как сильно Альфонсо нравится сеньорита. Но не думаю, что существует возможность преодолеть старые кастильские предрассудки. Ты знаешь, они гордятся тем, что никогда не вступают в смешанные браки. С Локвудом все было бы по-другому.
Я начал понимать, как обстоят дела.
– Теперь Уитни довольно хорошо знает сеньору де Моше, не так ли? – выпалил я.
Нортон пожал плечами и этим только подтвердил мои слова.
– Об этом лучше поговорить с Локвудом и Уитни, – заметил он наконец. – И почему бы вам с Кеннеди не попытаться увидеться с сеньорой де Моше? Ты же знаешь, я ученый. Не люблю досужих сплетен. Я бы предпочел высказываться только о том, что знаю наверняка.
Возможно, археолог намекал, что затронутые мной вопросы достаточно существенны. По крайней мере, я понял его именно так.
– И все же, – медленно продолжил он, – кое-что я могу предположить. Мне самому было интересно понаблюдать за Альфонсо де Моше и Локвудом, когда рядом была сеньорита. Говорят, в любви и на войне надо действовать напрямик. А
