Наиль. Ты не уйдешь - Лила Каттен

и отдает родителям, которые проводят в доме жениха послесвадебную ночь. В той самой каббе он возвращает кольцо, зафиру и говорят, расторгая клятвы и данные обещания, на семью невесты сыпятся ужасные проклятия от Всевышнего.

– Кошмар. Но, как тогда женятся вдовы?

– У вдов иначе все. Там то никто не заявляет о невинности невесты, нет обмана.

– Короче очень на нас похоже. Не девственница, сразу позор. Но, конечно, девушка которой это не особо было нужно, все равно найдет и богатого, и красивого. На самом деле большее внимание уделяется кошельку, и он все же перевешивает чашу весов.

– За меня отдали огромную сумму. Я не слышала цифру, но она просто ужасно большая. И мне от этого так приятно.

– А кто отдал-то?

– Заур. Он ни копейки не взял у родителей своих. Пока я училась, заработал и все до последнего дирхама сам. Хотя так не положено обычно. Родители ведь тоже принимают в семью девушку, но он решил так. И я так счастлива.

– Вот это да. Какой он молодец. А я сразу заметила, как он смотрел на тебя, когда поднял фату.

– Это не фата, – смеется. – Это называется – аль хака – доверие.

– Странное слово – аль хака, но красивое.

– На последний слог ударение.

– Столько всего. У нас, конечно, проще. Ой, а торт будет?

– Обязательно. Сейчас, когда все поздравили нас, будет праздничный обед, а в промежутках между подачей, будут танцовщицы.

– Слушай, а если родители ночевать будут тут, я как вернусь домой к тебе?

– Водитель отвезет вас с братом. Не переживай, там прислуга. Они тебе помогут, если нужно. А завтра мы увидимся после завтрака.

– Эх, уже завтра улетать.

– Я попробую поговорить с Зауром, может удастся уговорить иногда прилетать к тебе.

– Проще будет мне к тебе.

Вспомнила о Никите и стало грустно. Мне о любви и не придется мечтать. Похоже кобель еще тот.

Нас провели во внутренний двор, который был таким уютным и чистым. Большой навес, небольшие клумбы с цветами, которые я раньше не видела даже, диванчики с кучей подушек. Вдалеке виднелся большой сад. Огромная территория была покрыта зеленью, и солнце красиво играло по ее поверхности.

Столы расположили ромбом, а внутри его были расписные ковры, видимо для танцовщиц.

Мужчины и женщины сели порознь, по сути, напротив друг друга, но на большом расстоянии.

«Неужели это все родственники?»

Фатима говорила, что никого из посторонних не будет, кроме меня. Слов нет. А народу тут около сотни человек, а может и больше.

Стоило мне взяться за ложку, я тут же почувствовала жгучий взгляд. Тот момент, когда взгляд обжигает и оставляет след на коже. Мне стало не по себе. Какого черта он пялится, глазастый.

Аккуратно склонилась над тарелкой и стала из-под бровей рассматривать мужчин, напротив. Но не прошло и секунды, как я увидела его.

«Боже, у него и правда черные глаза. Словно демон смотрит!»

Уже и самой захотелось подойти и спросить на чистоту, чего он хочет и в чем его проблема. Надоело. Жаль, что невозможно все это осуществить сейчас, пока я в боевом настроении.

Когда первое блюдо было съедено, заиграла музыка перед нами появились четыре танцовщицы, а в центре на подушки сели два мужчины. Одни играл на инструменте типа барабана маленького, а второй в руках держал нечто вроде дудки, но немного не такой, как мы привыкли видеть. Она была шире.

Девушки на пальцы надели сагаты. Я сразу услышала их звонкое, будто колокольчики звучание, мне Фатима дарила такие, в колледже мы часто устраивали танцы, наряжаясь в восточные наряды.

Девушки закружили под первые звуки красивой мелодии. Так нежно и плавно двигая бедрами, руками, волосами. Завораживающе смотрелось каждое движение, я улыбалась, не могла держать свои эмоции глубоко. Невольно прошлась по окружающим и вновь увидела его.

Нечитаемое выражение лица. Мужчина облокотился на спинку стула и принял задумчивую позу, при этом не сводя с меня взгляда. Вновь гипнотизируя, вновь подавляя меня и силу воли. Я не могу отвернуться, не могу даже моргнуть, а еще дурацкая улыбка по-прежнему не сходит с моего лица, потому что я застыла во времени…

Тут его отвлек какой-то мужчина и пелена спала с нас обоих. Стряхнула с себя этот дурацкий морок и вновь погрузилась в танец девушек.

Дальше вечер шел тихо и мирно. Точнее тишины было мало. Это была не такая свадьба, к которой привыкла я, но безумно интересная. Единственное что омрачало, это то, что Фатима сидела далеко от меня и не было возможности быть ближе, плюс незнакомая речь.

Когда пришло время провожать молодых, Зулейка всплакнула, обнимая дочь. Я обняла подружку и ее буквально вырвали из моих рук, остальные женщины, раздавая видимо советы молодой жене.

Мужчины были, с другой стороны, провожая жениха.

После, Заур взял за руку свою Фатиму и прослушав напутствия свидетеля, периодически что-то отвечая, смотря ей в глаза развернулся и повел ее, скрываясь в коридорах огромного дома, под звонкое улюлюканье всех женщин. Мне хотелось плакать, от того, что она теперь счастлива будет и любима им.

– Ульяна, пойдем, – подхватила меня под руку мама подруги и позвала Надира. – Поедешь с ним. Там Диля тебе поможет, если попросишь, она в курсе что ты сейчас вернешься.

– Зулейка, – проговорил громкий убивающий мой слух голос. Только не это.

– Да, Наиль?

– Я попросил водителя остаться тут и дождаться вас с Каримом, а Надира и вашу гостью я отвезу сам.

– Ох, Наиль, спасибо тебе большое.

«Вот же, чертов Наиль…»

И что мне делать? Поворачивается и смотрит мне в глаза. Надеюсь, он видит в моих ярость.

«Чего еще ему надо?»

– Тут будешь стоять?

– Спокойной ночи, девочка моя, – обнимает мама Фатимы, а после я разворачиваюсь и иду, понятия не имею куда.

Какая у него машина?

– Сюда, – басит сзади.

Оборачиваюсь и вижу, как он сворачивает к огромному монстру.

«Да я в него и не залезу даже».

Наиль открывает мне дверь, и я кое-как забираюсь внутрь, в то время как Надир уже восседал спереди. Вот же… еще и пялился по-любому.

– Нравится тут? – прерывает тишину в салоне мужчина.

Тоже мне собеседник.

– Красиво.

– Да она чуть ли не пищала, когда увидела наш сад, – болтун.

Но судя по выражению лица этого злыдня, зря он полез в разговор.

– Надир, – рычит и мальчишка тут же потухает.

Доехали в полном молчании, и стоило мне выдохнуть, радуясь свободе, как меня тут же опустили на землю.

– Идите, я сейчас проверю снаружи все ли в порядке, раз