Наиль. Ты не уйдешь - Лила Каттен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После вновь поет девушка и мы входим внутрь огромной комнаты.
В центре стоит тот самый мужчина и ждет, когда к нему подойдут жених и невеста.
После следует длинная речь, и свидетель отходит назад, позволяя Фатиме и Зауру встать напротив друг друга.
Хоть лицо подруги покрыто специальной укороченной фатой, я знаю, как она волнуется.
Он аккуратно берет ее кисть в свою ладонь и медленно, проговаривая клятву, надевает кольцо ей на палец. Тоже самое делает и Фатима. И лишь после этого он открывает ее лицо, впервые заглядывая в глаза своей, теперь жене.
Слежу за его реакцией и вижу… чувствую, что она ему нравится. Оценив самого Заура, я знаю, что и моя подружка в восторге. Ведь ей достался очень красивый мужчина в мужья.
Пока я пристально впитывала эмоции праздника и молодоженов, даже не заметила, как сама стала объектом стального взгляда, способного им убить.
Я никогда не чувствовала ничего подобного. А еще знала кто это. Но бегать глазами по комнате и лицам гостей не могла себе позволить.
Старалась отстраниться от этой бури, вызванной им, но не могла, потому что постоянно прокручивала его слова в голове, его угрозы. Одновременно с этим я вспоминала и заверения Фатимы, о том, что на свадьбе нет врагов, все одна семья. Может это всего лишь мое воображение?
«Ну да, обманывай себя!»
После того, как молодые увидели друг друга, девушка снова стала петь, а подружка с мужем отправились к двум, словно троны, стульям крепко держа друг друга за руки.
Мамы обоих подошли и связали их руки красной нитью.
Когда Фатима подняла свои глаза и посмотрела на меня, уже сидя рядом с Зауром я увидела в них счастье.
Она была рада, она была замужем и этот брак будет крепким. Уверена, они быстро полюбят друг друга. Конечно, Заур уже видел Фатиму на фото, и сравнив с тем образом, что сохранила память с оригиналом он был рад.
На моих глазах выступили слезы.
Четыре года назад, когда мы познакомились, нам едва исполнилось восемнадцать, а теперь она стала замужней девушкой, и я была свидетелем этого важного момента, моей лучшей подруги.
Отхожу немного назад, чтобы семья и родные поздравили их. Тем более тут все делается по старшинству.
Двигаюсь в сторону стола, где стоят вода и соки, как меня внезапно хватают за руку, до боли сжимая.
Вскрикиваю и оборачиваюсь.
– Вы что себе позволя… – обрываю сама себя, потому что язык в миг отсыхает, а кровь по венам больше не течет.
Снова этот пугающий черный взгляд. Снова убивает им, испепеляет.
Встает так, что меня и не видно за ним, а если и увидят, то мы будто просто говорим, что не запрещено.
– Хочу услышать лишь одно, ты что, не поняла меня в прошлый раз?
Дергаю рукой, но этот «халк» держит ее мертво, а мне кажется, что она онемевает уже.
– Если, вы меня сейчас же не отпустите, – зашипела я ему полушепотом, – я закричу так громко, что сюда сбегутся все, это, во-первых. Во-вторых, свадьба вашей единственной племянницы, и я уверена безумно любимой вами испортится, и ее повторить вы уже не сможете. А в-третьих, репутация вашей семьи опустится ниже плинтуса. Представьте заголовки газет: «Хаддад, берет женщин силой!» и неважно при этом, что тут правды, кот наплакал, – конечно я бы ни за что так не сделала, но мало ли поможет спровадить от себя этого… не знаю, как сказать.
Стоило мне закончить свою речь, я хотела проглотить свой длинный язык, потому что выписала им себе билет на смертную казнь, как минимум.
Вжала голову в плечи и ждала. Хотя, чего именно не знала.
А он хмыкнул, а потом сказал загробным голосом:
– Мы еще поиграем. Но лучше, не попадайся мне на глаза, – развернулся и ушел.
А я дошла до стадии, когда вся жизнь перед глазами пронеслась.
– Уля, – врывается в мое пространство голос мамы Фатимы. Оборачиваюсь к ней, и она тянет меня за собой. – Пойдем поздравишь ее.
Ноги идут за Зулейкой, а глаза смотрят в спину этого мерзавца.
«Что все это значит?»
Я так напряжена, что кажется струна внутри лопнет и я взорвусь либо истерикой, либо… не знаю короче.
Я была уверена, что тогда он меня спутал с кем-то и в этот раз не станет донимать нелепыми фразами, но ошиблась.
Увидела счастливую Фатиму и тут же обо всем позабыла. Она сидела все на том же стуле, Заур отошел к мужчинам видимо, поэтому я свободно приблизилась к подруге и обняла ее.
– Меня трясет всю. Чувствуешь? – шепнула она мне, пока я не вернулась в исходное положение.
– Это от счастья.
– Я так рада, Уль. Он… Ты же видела его?
– Да, подружка, твой муж очень красивый. Я так за тебя рада. Поздравляю. Будь счастлива и любима.
– Я буду сильно его любить. Мне кажется, что я тоже ему понравилась.
– Что? Ты с ума сошла? Да он поедал тебя глазами с момента, как только увидел впервые. Даже не сомневайся в этом.
– Думаешь? Я так волнуюсь.
– Не стоит. Про брачную ночь ты все прекрасно знаешь…
– Ох… ты меня в краску вгоняешь. Боюсь думать о ночи.
– Ты расскажи, что дальше? Церемония мне так понравилась.
– Садись на стул, – указывает на рядом стоящий, видимо специально принесли, чтобы можно было с невестой поговорить. – Церемония важна. Эти клятвы не шутка, Ульяна. Они сплетают судьбы. Последняя будет перед тем, как мы с Зауром будем уходить.
– Куда? В одном же доме.
– Обычно да, молодые уходят наверх. А тут есть крыло, которое родители Заура для него строили, чтобы привел жену в дом. Оно и осталось за ним, сам там живет. В нем четыре комнаты, и кухня есть. Это мне его мама сказала.
– Поняла. И? Мне ужасно интересно.
– Ну, свидетель прочитает последнюю молитву и Заур поведет меня туда. Наши мамы завяжут красную нить на двери, и он оплетет мне ею запястье, чтобы за завтраком родные видели, что супружеский долг исполнен, а девушка чиста и невинна.
– А, если нет?
– Страшный позор, – Фатима вдруг стала напуганной и заговорила дальше шепотом. – Уля, о таком даже думать страшно. Если происходит обман, то мужчина выводит еще до рассвета девушку
