o bdf4013bc3250c39 - User

замечала, а вчера, представь себе, лежу, трахаюсь, муж заходит, а глаза у него

– квадратные!» - и Рюмин загоготал первым, не дождавшись реакции

дружков.

Те двое тоже расхохотались, а Добряков поморщился. Этот анекдот Рюмин

рассказывал ему уже несколько раз, к тому же всякий раз не умел передать

подлинную интонацию, с которой и надо было рассказывать такие вещи.

«Много ли с него возьмешь? – подумал Добряков, презрительно глядя на

соседа. – Так, пустой человечишка, мразь вонючая!»

Он отошел в сторону, не желая слушать других анекдотов. Однако зычный

рокот Ермалюка летел ему вслед:

- А то другой анекдот. Мужик приходит в магазин и спрашивает: «У вас

шампунь есть?» Продавщица ему отвечает: «Есть, яичный». А он рожу

скособочил и говорит: «Как же так? А я хотел весь помыться».

Снова клокочущий пьяный хохот, матюки. Добряков отошел еще дальше,

присел на обшарпанную лавочку, всю в непристойных надписях, среди

которых его особенное внимание привлекла такая: «Здесь добился

благосклонности неприступной Аллочки вчера ночью в 2 часа».

Добряков невольно усмехнулся: «Вот ведь половой страдалец!» - и вытащил

из кармана вторую бутылку. Посмотрел в сторону киоска, подумал было

подойти и взять ключ, но раздумал, достал зажигалку и звонко, со чпоком, откинул легкую пробку в сторону. Сделав полукруг, пробка с легким звоном

40

стукнулась о бордюрный камень, отскочила и, прокатившись полметра,

замерла на асфальте. Проследив ее путь, Добряков запрокинул голову и

отхлебнул два-три глотка. А когда опустил голову, увидел шедшую прямо на

него незнакомую женщину средних лет.

Рыбак рыбака видит издалека, гласит русская поговорка. То же самое можно

сказать о представителях любой профессии. А уж насколько верно это

применительно к приверженцам Бахуса – и говорить не стоит. Потому как

Добряков, едва увидел незнакомку, как сразу же, навскидку признал в ней

заложницу зеленого змия и родственную душу. Нет, она совсем не была

пьяна, не спотыкалась, ее не «штормило», как говорят об изрядно

перебравших. Другой, посторонний человек вряд ли бы определил в ней

неодолимую тягу выпить, сквозившую разве что в ее вымученных глазах, но

никак не в ее облике. Женщина как женщина, идет куда-то по своим делам, торопится, видимо, заметно взволнована – вон как жестикулирует на ходу

правой рукой, левой подцепив замызганную авоську. Может, дети голодные, спешит в магазин, может еще что-нибудь срочное сделать поспешает. Так,

наверное, подумал бы всякий сторонний прохожий, скользнув взглядом по

этой женщине. Если бы вообще подумал что-нибудь. Но в том-то и дело, что

Добряков был не из числа таких равнодушных прохожих, а потому сразу же

наметанным взглядом определил в глазах незнакомки ту неистребимую

жажду, с которой просыпаются по утрам люди, находящиеся в состоянии,

близком его недавнему, утреннему состоянию.

«Ага, вот еще одна страдалица, - смекнул он. – Интересно, утром-то она спит

или тоже мается?» Почему-то именно эти утра, тревожные, мучительные

похмельные утра, волновали Добрякова больше всего. «Наверное, потому, -

подумалось ему, - что если бы не ужас этих утр, все остальное было бы

просто замечательным. У этой вот, видимо, все более-менее в порядке, если

идет сюда сегодня впервые. Ясный хобот, что впервые, иначе выглядела бы

41

она чуть по-другому. Видать, просто вчерашнее дает себя знать, а сама она

тоже хорошо знает лекарство от этой мерзости…»

Женщина, обойдя застывшего в размышлениях Добрякова, подошла к киоску

и стала нетерпеливо всматриваться внутрь. Видимо, Сашок, утомленный

пьяными бреднями завсегдатаев, задремал в глубине помещения на своем

стульчике и не увидел новую покупательницу. А она между тем нетерпеливо

вытягивала шею и все пыталась увидеть внутри киоска продавца.

«Немая, что ли?» - решил было Добряков и подошел к окошку.

- Сашок, а, Сашок? – громко позвал он.

- Да, дорогой! – откликнулся тот изнутри.

- К тебе тут покупатель, а ты и не видишь.

- Теперь вижу, Егорчик, вижу, - и услужливая физиономия торговца

показалась. – Слушаю вас!

Однако женщина почему-то не спешила говорить и только нетерпеливо

жестикулировала правой рукой. Какие-то звуки, похожие на мычание, слабо

вырывались из ее полураскрытого рта, но ни одного связного слова Добряков

с Сашком так и не услышали.

«Точно, немая», - утвердился Добряков в своем мнении и поспешил помочь:

- Сашок, она, видимо, хочет пивка холодненького, - и вопросительно

посмотрел на странную покупательницу.

Та оживилась, одобрительно закивала белокурой головой, и в такт движению

заколыхались слегка завитые непричесанные волосы.

- Ну вот, видишь, я прав. Сашок дай ей бутылочку… ну, «Хейнекена», что ли,

- и он снова воззрился на немую.

42

И она снова одобрительно закивала в ответ на его взгляд. Потом суетливо

полезла в авоську. Вытащила замызганный кошелек и извлекла из него

пятитысячную купюру.

«Ого!» - чуть не присвистнул Добряков.

- А помельче нету? – спросил Сашок.

Женщина отрицательно замотала головой, и снова синхронно заколыхались

подобия кудряшек на ее немытой голове.

- Егорчик, у тебя размена не будет? – высунулся из окошка торговец.

- Ты шутишь? – парировал Добряков. – Таких денег тыщу лет не видал.

- Может, посмотрите у себя получше, помельче бы мне, с утра еще нет

выручки, - обратился Сашок к незнакомке.

Та растерянно развела руками, и Добряков нашелся:

- Так и быть, сударыня, я куплю вам эту бутылку, потом рассчитаемся. Идет?

Женщина благодарно закивала, сунула пятитысячную в авоську и буквально

выхватила пиво из рук торговца. Отвинтив пробку, отошла в сторонку и

жадно припала к бутылке.

Добряков медленно подошел к ней. Дожидаясь, пока она выпьет, молча

смотрел на нее. Когда емкость опустела, незнакомка отшвырнула бутылку в

сторону, на газон, и вытащила из авоськи пачку «Мальборо». Добряков

подивился еще раз, но снова промолчал.

Женщина прикурила, глубоко затянулась и шумно выдохнула густую струю

дыма.

- Вам полегчало? – спросил наконец Добряков и ожидал ответного жеста. Но

на его удивление женщина заговорила. Грудным таким, густым, нутряным

голосом.

43

- Да, легче гораздо, спасибо тебе. Все утро мучилась, ждала, пока сын на

работу уйдет, неудобно при нем…

- Мы уже на «ты»? – удивился Добряков.

- Да ладно тебе, не бери в голову, – она метнула в него озорной взгляд и снова

затянулась. Выдохнула и еще раз поблагодарила: - На самом деле спасибо.

Если бы не нашлась у него сдача, как бы я дотерпела, не знаю. Это в

универсам тащиться, а дойди-ка до него в таком состоянии…

- Ясное дело. Но тащиться-то все равно придется… - заикнулся он.

- А, ты про деньги! Не волнуйся, отдам.

- Да я даже не про то, - попытался оправдаться Добряков. – Я к тому, что

добавить-то все равно придется, этой поллитры-то, как ни поверни, мало?

- Какой с нее прок, с поллитры-то? – скривилась она.

- Так, значит, и надо к универсаму пройтись. Если силенок маловато, так я

готов еще бутылочку взять.

- Весьма одолжишь.

«Говорит-то как!» – подумал он. Незнакомка определенно не переставала

удивлять его.

- Так возьму? – скорее для проформы уточнил он и, не дождавшись ответа, подошел к киоску, взял еще две бутылки и хотел было вернуться к

незнакомке, но Рюмин вдруг стал ему поперек пути.

- Ты того, Егорыч, - начал он заплетающимся языком. – Ты с ней

поосторожнее. Как друг говорю.

- Чего тебе еще? – насупился на него Добряков.

44

- Ты погоди, не кипятись, не кипятись, - заискивающе залепетал сосед,

осторожно взял Добрякова под локоть и, озираясь на незнакомку, отвел его в

сторону. - Я ее знаю, она вон в том доме живет, - Рюмин неопределенно повел

рукой в сторону. – Всех соседей перебрала, никому не отказала. Хочешь, сам

узнай…

- Что надо будет, узнаю и без тебя, - отрезал Добряков.

- И деньги в рост дает, а проценты дерет заоблачные! – не унимался сосед. –

Ты уж поостерегись брать-то у нее, слышь?

- Пока что берут у меня,- усмехнулся Добряков и внушительно добавил: - Я

ведь тебе, кажется, говорил, предупреждал не раз: не суй нос в мои дела. А то

не посмотрю, что сосед, - и для устрашения, скорее шутя, он слегка занес

сжатый кулак.

Рюмин съежился, заморгал испуганно и отпрыгнул в сторону.

- Гляди, предупреждали!

Добряков презрительно посмотрел на него и пошел к незнакомке.

- Жарко что-то стало после прохладительного, - томно сказала она,

расстегивая «молнию» куртки. Под ней она была в вязаной кофточке, плотно

облегавшей высокую грудь. Добряков скользнул взглядом пониже. Под