Моя Москва, или Понаехали тут! - Наталья Щорс

У русских есть странная черта, с которой я пока никак не могу смириться, – они быстро взрослеют. Или, точнее сказать, стареют. Иногда прямо из детства – сразу в старики. То ли дело иностранцы, и особенно – европейцы. Отрываются, пока позволяет здоровье, до последнего. Им не слабо в 45 лет каждую пятницу веселиться в ночном клубе, кокетничая с противоположным полом, даже если этот пол по возрасту аналогичен собственным детям. Им не слабо пить на брудершафт и танцевать на столе. Носить мини-юбки или модные рваные джинсы и гонять на мотоцикле по ночной Москве. От них никогда не услышишь: «Это неприлично! В моем возрасте это непозволительно!» Живут, как хотят. Или, скорее, – как могут. И получают удовольствие. Завидую…

Бывают ситуации, когда иностранец подметит то, что мы можем и не заметить. Как говорится, «большое видится на расстоянии». Как-то я проводила одно мероприятие с участием звезд шоу-бизнеса, модных артистов и шоуменов, и конечно же писателей. Писать сегодня модно, пишут все. Даже модели. Особенно – бывшие, живущие за границей. Одна такая дама, уже много лет пишущая про то, как достичь успеха, как стать самой сексуальной, как всех покорить, ну и о себе, конечно же, была гостьей этого мероприятия. Ее звериной хватке могут позавидовать даже львы в цирке на Цветном бульваре – для достижения успеха не побрезгует ничем. Так как на этом вечере присутствовало много важных для продвижения ее книги особ, все они удостоились ее внимания. Избежать его не было ни единого шанса – бюст пятого размера вкупе с ее звериной хваткой и цепким умом делают фантастические вещи. Она получает почти все, что хочет. Один крупный бизнесмен, француз, после такой «встречи с прекрасным» произнес гениальную, на мой взгляд, фразу, которая как нельзя лучше характеризует нашу писательницу: «Молодец! Теперь по красной ковровой дорожке в Каннах ходит. А ведь могла бы быть обыкновенной б***ю!» Точнее не скажешь.

Особое место в Москве занимают итальянцы – они тут почти как дома, разве что климат другой. Москва – Третий Рим, не иначе. И Древний Рим, и Москва наших дней – настоящие перекрестки многочисленных культур, где символами могущества до сих пор остаются деньги и мода. Деньги служат престижу, помогают подчеркнуть положение в обществе и социальное превосходство. Но деньги сами по себе ничего не решают. И если они призваны возвысить их обладателя над остальными, их нужно грамотно инвестировать в необходимый декор – другими словами, в моду. В моду на роскошный образ жизни в первую очередь. Если почитать исследования по культуре повседневности древнеримской знати, то совершенно закономерно возникнут параллели между жизнью древнеримской аристократии и современной московской элиты. Те же стандарты люксового бытия, тот же «набор» средств самовыражения: коллекционирование произведений искусства, приобретение дорогой одежды (элитных брендов), стремление иметь здоровое и красивое тело – новый греческий гедонизм, сделавший роскошной римскую цивилизацию и украсивший жизнь современного общества. Хотя, с точки зрения социологии, в Древнем мире моды не было, исторические факты говорят о противоположном: именно Древний Рим положил начало элитного потребления, роскоши как образа жизни состоятельных людей. Москва, в свою очередь, развила этот тренд как, пожалуй, ни один город в мире.

Московские итальянцы – это рестораторы, бизнесмены, творческие люди, представители фэшн-бизнеса. На мой взгляд, самый московский из них – Стефано Верреккья, в прошлом консул Италии, а теперь писатель. Поразительно, до чего он гармонично вписался в столичное светское общество – плавает как рыба в воде. Он успел пожить в Риме, Берлине и даже в Нью-Йорке, но утверждает, что в Москве жить намного интереснее. Наверняка ни одна тусовка не проходит без его участия. Вокруг него всегда много русских барышень, восторженно и с придыханием произносящих его имя. Красивый итальянский мужчина – это просто мужчина мечты для русской женщины.

Но красивые мужчины тоже пишут книги. Так с ними начинаю работать я. Естественно, флер из восторгов, ахов и вздохов не мог меня не насторожить. Поэтому в первую встречу я была настроена более чем скептически. Ехали на нее мы большой компанией: руководитель отдела, редактор и я. Договорились, что, в случае тотального непонимания, буду переводить на английский.

Сначала я удивилась консульству – все-таки Италия, страна роскоши и праздника, а тут – старый особняк с узкими коридорами-лабиринтами. Все скромно и скорее напоминает какое-нибудь маленькое гуманитарное издательство начала девяностых. Поднимаемся к консулу, садимся на диван в его кабинете. Ждем три минуты, пока он поговорит с мамой. Долго обсуждаем дела – что будем делать с книгой, как будем ее продвигать. Задаю много вопросов: хобби, интересы, что любите, о чем можно говорить, о чем нельзя. Картина вырисовывается из серии «дольче вита по-московски». Скепсис достигает «апофигея», когда я слышу признание в любви к Рублево-Успенскому шоссе. Все. Приехали… И как с этим работать?! Еще один гламурный писатель. Оксана Робски по-итальянски. Но как показало время, я ошибалась.

В первый раз я поняла, что мне нравится этот мужчина, когда мы делали интервью у него дома для журнала «GQ». Классический формат: ваши взгляды на жизнь, принципы и философия, книга и планы на жизнь. Два часа интервью, которые кардинально поменяли мое отношение к этому человеку. Первое открытие, которое делаешь, – это то, что он нормальный человек. Реальный. Я давно не встречала мужчин с таким чувством реальности – и места, и времени, и себя в этом месте и в это время. В городе, где каждая прожитая минута – марафон, рефлексия, это, увы, не является нормой. Вот и удивляешься людям, которые столь трезво оценивают свою жизнь. Я даже, прощаясь, выдала фразу из песни: «You just too good to be true». Правда, потом испугалась – а те ли выводы он сделает?!

За свою профессиональную карьеру я провела не одно интервью с разными мужчинами, но всегда ловила себя на мысли, что внутренне сначала ставлю им диагноз, а потом пытаюсь объяснить, почему так могло произойти: маменькин сынок, неудачный брак, сложности в бизнесе, жена – стерва, просто плохой характер. Но в случае со Стефано я готова подписаться под большинством из того, что о нем сказано и написано. Хотя и с диагнозом тоже все получилось.

Друзья предостерегают: «Смотри, не влюбись». Это – история не про влюбленность или страсть. Это просто радость общения со зрелым мужчиной, который четко знает, чего он хочет от жизни, и умеет получать удовольствие от нее. Опять учусь у более опытных и старших. Дожив до тридцати лет и пройдя через серьезные перипетии семейных отношений, могу сказать только одно: я наконец-то понимаю, чего хочу от жизни, а чего не хочу. И именно такие встречи заставляют с уверенностью идти по жизни дальше – а вдруг там ждет меня МОЙ мужчина. Ведь они же бывают, я знаю. Те, кому тридцать и кто находится в поиске, меня поймут.

Другого моего знакомого – голландца Эмиля, топ-менеджера крупной финансовой компании, наоборот, светская жизнь Москвы скорее поразила тем, насколько мы стремимся демонстрировать свой достаток. Заработал – покажи! Докажи свою состоятельность и свой статус. Наверное, поэтому, в отличие от Европы, где самый распространенный автомобиль – что-то миниатюрное типа Mini или Smart, в Москве – «Порш Кайен», «Инфинити» или «Лексус». Эмиль приехал в Москву из маленького голландского городка. И первым, что его сразило, был огромный размах и бешеный ритм города. Не зная русского языка, трудно окунаться с головой в культурную жизнь. Поэтому отношения с русскоязычной публикой он начал изучать в офисе – далеко не всем экспатам выпадает возможность познакомиться с русскими коллегами до работы в России. Например, Эмиль заметил, что русские менеджеры постоянно пытаются контролировать или прятать свои эмоции. И как бы ты ни вглядывался в лицо, понять истинную реакцию очень сложно.

Выводы он делал, наблюдая жизнь непосредственно на улице.

1. В Москве много бабушек, которые любят останавливаться в самый неожиданный момент прямо перед тобой.

2. В центре Москвы совершенно нет детей. Более того, с коляской тут абсолютно невозможно передвигаться – высокие бордюры, необорудованные переходы делают родителей практически инвалидами.

Москва очень прогрессивный, быстро развивающийся город, в котором живет и трудится большое количество иностранцев. Даже русские компании очень часто приглашают на работу топ-менеджеров из Европы и Америки, и уже стало нормой для компаний, ведущих бизнес на международных рынках, в качестве рабочего языка использовать английский. Да и в повседневной жизни в русском, на котором мы говорим, половина слов – английские. Мы уже четко понимаем, что такое career-building, down-shifting и dress-code, и даже знаем, что нужно надеть, когда на приглашении написано «black tie». И уже не так шокируют статьи в журнале «Forbes» о том, почему филиппинские горничные лучше местных. Вроде бы все как в Европе: есть возможность получить образование, сделать карьеру, путешествовать. Граница давно стерта. Но все равно продолжаем прокладывать четкий водораздел на «мы» и «они».