Граф Вальтеоф. В кругу ярлов - Джульетта Даймоук

– Ты пришел слишком поздно, чтобы призвать нас к ответу. Но это наши люди лежат мертвыми у Филфорда, это наш город разрушен…

– Я ехал, как мог, быстро, – возразил Вальтеоф. – Мы почти не ели и не спали в пути. Если бы вы подождали…

– Подождали! – взорвался Моркар. – Крест Святой, Вальтеоф Сивардсон, неужели ты думаешь, что твои неумелые воины смогли бы сдержать норвежцев, если этого не смогли сделать мы?

– По крайней мере, мы могли бы посчитаться с некоторыми из них. А что король? Вы же послали ему известие.

– У нас были бы только одни неприятности, – усмехнулся Моркар. – Хотя он и женат на нашей сестре, он думает только о своем драгоценном Уэссексе. Наши дома сожжены, над нашими женщинами надругались, здесь царит смерть благодаря его заботам.

– Он думает обо всей Англии, – с горячностью возразил Вальтеоф. – Безусловно, он придет. Разве он не обещал тебе помочь?

– Обещания очень легко нарушить – он это уже доказал, – усмехнулся Моркар. Он был жестоко уязвлен поражением и хотел излить на кого-нибудь свою ярость. Вальтеоф же был так взбешен, что не сразу нашелся, что ответить.

– У тебя нет причин не доверять ему. Пресвятая дева, как ты можешь злословить, если сам ты так легко уступил Харальду Сигурдссону. Я сгорел бы от стыда, если сдал бы этот город без боя…

Торкель потянул Вальтеофа за рукав, но он не обратил на это внимания.

– Разве здесь нет стен, нет ворот? Я считал бы себя плохим воином, если бы не смог продержаться здесь месяц или более…

Все смотрели на них, даже слуга замер с подносом на руках, слушая горячие речи. Моркар побелел от гнева.

– Ты – выскочка! Ты не видел еще и двадцатой весны, не был ни в одном бою – кто ты такой, чтобы указывать мне?

– Но я не сдавался этому дьяволу Тости… А ты собираешься вернуть ему Нортумбрию.

– Ах вот в чем дело, – зарычал Моркар. – Это Нортумбрия тебя так задела? Без сомнения, ты надеялся, что я погибну в бою и она достанется тебе. Ты бы тогда быстро договорился с норвежцами, не так ли?

Тут вскочил юноша, сидевший рядом с графом Моркаром:

– Бог не допустит, чтобы кто-нибудь из родственников Сиварда Датчанина снова правил на севере – они все убийцы.

Эта вспышка напугала сидящих в зале; вытягивая шеи, они старались рассмотреть, кто подливает масла в уже разгоревшуюся ссору. Но те, кто разглядел говорящего, понимающе переглядывались. Вальтеоф обернулся и, при виде говорившего, вспыхнул.

– Я охотно пролью твою кровь, Магнус Карлсон, а что касается предателей и убийц, посмотри-ка лучше на свою родню.

При этих словах два брата Магнуса встали рядом с ним. Четвертый, и самый юный, схватил Магнуса за рукав, стараясь посадить его обратно, но Магнус, выдернув руку, схватился за кинжал. Тут Эдвин быстро встал между ними.

– Ради любви Божией, кто здесь враги?

Наступила тишина. Моркар тяжело дышал, но так как это был голос его брата, которому он доверял, то не сказал ничего больше и хмуро вернулся на место. Магнус и его братья сели. Сомерлед, самый старший из них, маленький, но ладно сбитый, зло смотрел на Вальтеофа и теребил свой кинжал.

– Дому Карла лучше забыть ссору на это время, – сказал Эдвин и взял Вальтеофа за руку. – Пойдем, мы не должны, более того, мы не смеем ссориться друг с другом. – Он приказал слуге принести еду и вина и пригласил Вальтеофа присоединиться к ним.

Но в этот момент Вальтеоф увидел бледного и грустного архиепископа Йоркского, смотревшего на эту сцену в ужасе. Он оставил Эдвина, и, преклонив колена, поцеловал архиепископу руку. Альдред поднял его.

– Мы рады видеть тебя, сын мой. Тем не менее, слишком поздно спасать наш город. Какие новости ты нам принес?

– Никаких, кроме того, что вы уже знаете. Король в пути, я в этом уверен. Что касается других, то еще нет известий о нормандском герцоге. Некоторые думают, что он и вовсе не придет.

Но даже когда он говорил это, то, будто эхо, слышал слова Леофвайна: «Безусловно, он придет».

Альред был по-прежнему встревожен и ничуть не успокоился. Этот старик хотел только покоя.

– Этот непокорный мир, – грустно сказал он. Эдвин рассмеялся, Как-будто непокорность была ему как раз по вкусу.

– Пойдем, – повторил он. – Ты должно быть голоден с дороги. Ешь и пей, мой друг.

Но Вальтеоф не сделал ни шага к столу. Он осмотрел зал, увидел двух своих кузенов, Озалфа, который был близким другом Моркара, и Госпатрика, чьи земли были к северу от Тайна. В эту минуту ему важно было знать намерения графов. Если они собираются сохранять свой договор с норвежским королем, то он должен предупредить Гарольда, который едет в западню.

– А теперь? Что вы собираетесь делать завтра? Вы действительно думаете послать норвежцам заложников?

– Что еще мы можем сделать? – Эдвин сел на край стола, болтая ногой. – Не думаешь же ты, что мы снова будем биться с ними? – он взглянул на своего брата, который открыл было рот, но смолчал. – Мы, на севере, сами должны править своим кораблем. Мерсия и Нортумбрия не похожи на юг, и если королевству суждено быть завоеванным, то, видит Бог, лучше нам в качестве короля иметь норвежцев, а не нормандцев.

Торкель произнес со своего места:

– Я знаю Харальда Сигурдссона и предупреждаю тебя, что его следует опасаться.

Эдвин посмотрел на него загадочно.

– А я тебе говорю, что уж кого следует остерегаться, так это герцога Вильгельма.

– А как насчет Гарольда Годвинсона, нашего помазанного короля? – Вальтеоф оглядел людей, сидящих за столом, надеясь, что это имя возродит в них былую доблесть.

Несколько человек подошли поближе, чтобы услышать ответ, но Эдвин только пожал плечами.

– Мне его жаль. Но никто не может отрицать, что он клятвопреступник, и неразумно было бы полагаться на его помощь. Может ли удача сопутствовать тому, кто нарушил святую клятву?

Вальтеоф сошел со ступеньки.

– Не знаю, но я не могу примириться с этим поражением. Каждый думает только о своих землях. Я согласен в этом с тобой, мой господин. Но мне кажется, что ваш мир с норвежцами точно так же и даже более предал нашу страну, как и Гарольд своей клятвой. Я должен отвести своих воинов к нему.

Он взглянул на Торкеля и в его сопровождении вышел из дома, размышляя о том, как он это сделает, если его не выпустят из Йорка.

Женский голос проговорил ему вслед:

– Хорошо сказано, граф Вальтеоф. Он услышал голос Моркара:

– Пускай катится, тот или иной мерзавец его обязательно проучит.

Он почувствовал, как кровь бросилась ему в лицо, минуту он колебался, затем, взяв себя в руки, вышел вон из дома. На улице воздух был свеж и прохладен, низкая полная луна всплыла над крышами домов. Он глубоко вздохнул, радуясь, что вышел из жары и напряженной атмосферы.