Граф Вальтеоф. В кругу ярлов - Джульетта Даймоук

Джульетта Даймоук

Граф Вальтеоф. В кругу ярлов

ЗАВОЕВАНИЕ АНГЛИИ НОРМАНДЦАМИ

14 октября 1066 года – день битвы при Гастингсе – день торжества нормандцев, потомков викинга Ролло, над англосаксами – один из самых значительных в истории Англии.

У Англии появился новый король – герцог Нормандии, сын Роберта Дьявола, незаконнорожденный претендент на престол, мстительный и милостивый, жестокий и щедрый, верный и вероломный, целеустремленный и идущий к цели напролом…

О Вильгельме хроники донесли до нас множество сведений и легенд. Одна из них рассказывает, что герцог Нормандский последним высадился на берег Англии, приплыв завоевывать ее и... оступившись, упал вниз лицом. Поднялся шум, раздались крики: «Да хранит нас Господь! Это плохой знак». Но Вильгельм, вскочив, тотчас воскликнул: «Что с вами? Я обхватил эту землю руками и, клянусь величием Божьим, сколько ее ни есть, она наша».

Англия была завоевана нормандцами, несмотря на яростное сопротивление англосаксов и многочисленные восстания народа.

В Англии стали вводить нормандские обычаи и порядки. Иноземные рыцари были совершенно не похожи на англов и по внешнему виду. Они ходили в коротких кафтанах, коротко стриглись. В бою и на турнирах рыцари одевали кольчуги, сделанные из маленьких, четырехугольных щитков, связанных между собой, и стальные панцири. Под кольчугу всегда одевали куртку из толстой кожи. Оружием нормандских рыцарей были длинный, прямой, обоюдоострый меч, копье из легкого и сухого дерева со стальным наконечником и маленьким флажком на конце. По цвету этого флажка можно было узнать, находится рыцарь на службе у какого-нибудь (и какого именно) барона или же сам себе господин. На головах у рыцарей красовались большие железные шлемы конической формы.

В бою нормандцы прикрывались большими овальными щитами, украшенными собственными гербами или гербами своего сюзерена. Руки рыцарей были в железных перчатках, а колени защищены наколенниками. Почти каждый нормандский рыцарь имел при себе лук, стрелы и кинжал за поясом. По цвету этого пояса-шарфа можно было узнать, откуда воин родом.

Сам Вильгельм был одним из первых среди рыцарей и искусным в бою. Однако и у него в Англии нашлись достойные противники, и один из них – граф Вальтеоф, которому и посвящен этот том.

Наталия Будур

ПРОЛОГ

лето 1055

Сивард, граф Нортумберленда, умирал летом того года, когда он разбил шотландцев. Он боролся со смертью так же упорно, как при жизни боролся со своими врагами. Его прозывали Сивард Дитера, Сивард Сильный, а сейчас его громадное тело лежало, как сломленный дуб, в комнате героя Йоркского замка. Болезнь все-таки сразила его, но дух его не уступал, и пока он мог управлять своими мыслями, он послал своего слугу Оти Гримкельсона за сыном в Кройландское аббатство.

– Поторопись, – сказал он мрачно, – приведи мальчика сюда как можно скорее, я чувствую, что это моя последняя ночь.

Оти, как всегда немногословный, кивнул и вышел во двор. Сивард, тяжело дыша, слушал его удаляющиеся шаги.

Лекарь заботливо склонился над ним, натягивая медвежью шкуру на широкую грудь, но старый граф нетерпеливо оттолкнул его руки.

– Убирайся, ты не смог меня спасти, и мне будет лучше без твоей помощи.

Перебирая белый мех, он вспомнил, как в дни его величайшей доблести в боях ходила легенда о его происхождении от женщины и белого медведя. Да, но если это и было, то давно. Он вспомнил зал в Дании, где подрастал, готовясь к приключениям в Англии. Он убил владельца этой шкуры собственноручно, и теперь она его укрывала. Она укрывала его и в брачную ночь, когда он одержал победу над дочерью древнего рода Нортумберлендского короля. При воспоминании об этой давно забытой страсти и о своей любви он утомленно вздохнул. Она давно умерла, и все превратилось в прах и пепел. Даже кровная вражда с домом Карла, в которую она его втянула, сейчас не имеет значения.

Так много смертей – Турбранд убил деда его жены, графа Утреда, а потом он и его тесть Альдред убили Турбрандта, чей сын, Карл, не помня себя от гнева, убил Альдреда. Сейчас это кажется глупой ссорой, но такая война легко не проходит.

Он никогда не возвращался на свою родину, ибо здесь, в этой стране, он возмужал, завоевал славу и большие земли. И вместе с графом Годвином и графом Леофриком Мерсийским он составил тройку величайших людей Англии. Вместе они управляли страной и не только из верности служили своему королю. Эдуард занял великий трон Кнута, и Сивард отдал себя в его руки и воевал на его стороне. А теперь Годвин умер, и его сыновья управляют в его доме, и король умер тоже… Леофрик очень стар, поговаривают, что смерть его близка, но у него есть сыновья и внуки, готовые наследовать его имя, и ему не придется оставлять свою землю ребенку.

Ах, если бы только Осборн был жив. Сивард взглянул на мрачные лица окружающих и вернулся обратно к воспоминаниям о прошлогодней войне в Шотландии, когда он привел английскую армию к победе над Макбетом. Большая победа, но она стоила ему сына, и эта цена очень дорога. Он отчетливо увидел Осборна с его секирой, благодаря которому он и получил прозвище Осборн Булакс, Осборн Боевой Топор. Он был так же громаден и силен, как его отец, красив и в самом расцвете молодости, когда его сразило шотландское копье. Сивард спросил тогда, куда попало копье – в спину или в грудь, и, услышав, что в грудь, сказал: «Значит, мой сын умер, как подобает воину – лицом к врагу». Это была бравада, скрывающая страшное, разрывающее душу горе. Теперь у него остался только Вальтеоф, его второй сын, восьмилетний мальчуган. Как оставить Хантингтон и Нортумбрию ребенку? Он боялся за ребенка и лежал, в беспокойстве подсчитывая медленно плывущие часы, которые остались до возвращения Оти с сыном.

Сивард слышал, как священник бормочет молитвы, взволнованный шепот друзей и домашних. Время тянулось невыносимо медленно, и он изо всех сил преодолевал жуткую боль. Ему подали жидкий суп, который граф ненавидел, и он, отшвырнув чашу, потребовал рог хорошего эля – он все равно умрет, так в чем же дело?! Все это делалось для того, чтобы сохранить жизнь до прихода Вальтеофа. Хорошее имя выбрала его царственная жена, древнее, звучное имя, он хотел бы, чтобы она была жива и видела, как мальчик подрастает. Граф лежал с закрытыми глазами, умоляя своего патрона – святого Олава, еще немного продлить его жизнь.

Стояло лето, дороги были хорошие, и на пятый день поднялась необычная суета во дворе: кожаный полог откинулся и в комнату вошел Оти вместе с его сыном. Слуга подтолкнул, мальчишку вперед, и Вальтеоф неуверенно вошел в комнату. Окно закрывали тяжелые деревянные ставни, и внутри было сумрачно и душно после ясного солнечного дня. Почти всю комнату занимала кровать. Вальтеоф с удовольствием ехал верхом, всю дорогу весело болтая с Оти, сейчас же он был подавлен темнотой, торжественностью, грустными лицами и, самое главное, огромной фигурой, укрытой медвежьей шкурой. Пристально вглядевшись, он увидел, что это его отец. И он бросился к нему. Сивард обнял его, детские ручки обвили шею старика, и тут он почувствовал влагу на щеках.