Верховная: по тропе из еловых веток (СИ) - Рейхарт Лина

Джерте, окрестности маркизата, после полудня

«Контракт заключают умные, на слово верят глупые. Но никто не дает гарантий, что это негласная истина».

Ветер с дождем свистели в ушах, приглушая шум погони. Я слышала их настойчивый шелест и ощущала тяжелую влагу на ресницах и в волосах, стараясь не думать, что смерть вновь дышит мне в затылок. Из-за потраченных на призыв Царицы и Льетольва сил, поддерживать маскировку было так трудно, что перед глазами плясали темные пятна. Казалось, даже ослабевшие руки едва не выпускали поводья из-за бьющей тело дрожи.

Всего в нескольких метрах держалось около десятка рыцарей. Над нашими с Хельги головами то и дело пролетали шальные стрелы. Сердце замирало каждый раз, когда я подмечала цепляющиеся за стволы близ лежащих деревьев наконечники. Мужчины наспех запрягли лошадей для охоты. Аристократы, как правило, учились фехтовать и стрелять, но их оружие отличалось от оружия рыцарей. Если это не рыцарский род, мечи им выдавались тупые, а луки меньше положенного размера — лишь бы будущие главы родов не поранили свои нежные руки. Наверное, именно поэтому преследователи до сих пор не попали нам в спины — попросту не могли справиться с тем, что изначально создавалось потехи ради.

Но их неудачи несильно мне помогали. Лошадь, которую дал слуга, из-за моего ужасного управления не вписалась в поворот. Дорогу сильно размыло, и бедное животное оступилось. Меня опасно накренило вбок. Шум непогоды разбавило отчаянное ржание. Нам обоим было не выбраться — этот факт распаленное сознание подкинуло мне за долю секунды. В груди замер испуганный крик, который так и не сорвался с губ вплоть до моего падения. Лихорадочная хватка, из-за которой грубая тесьма отпечаталась на коже багровыми линиями, ослабла, и я выпустила поводья.

Первый удар пришелся на правое бедро и часть спины, а потом все перемешалось, и было сложно сказать, где именно вспыхивала очередная вспышка боли. Все тело горело, словно меня подожгли на погосте. Склон здесь был довольно крутой, но не бесконечный. С хлюпающим звуком я приземлилась в огромную грязную лужу прямо под ним. Несколько секунд потребовалось, чтобы не позволить себе такую роскошь, как обморок. Желание распугать ворон с раскинувшихся над головой ветвей истошным криком на несколько секунд стало невыносимо навязчивым.

Я с трудом разлепила сомкнутые веки и до крови прикусила губу, сдерживая себя. Нельзя, иначе найдут, иначе убьют. Слезы потекли по щекам, смешиваясь с дождем. Вместе с болью я ощущала всплески энергии — Рунольв и Рэндалфр хотели помочь мне, но не решались явиться. Оба понимали, что этим опрометчивым действием могут лишь навредить. Хотелось позволить себе выплеснуть накопившуюся боль, и физическую, и душевную. Однако все, что мне оставалось — лежать и пытаться выровнять дыхание, чтобы предпринимать дальнейшие шаги.

Рыцари могли обогнуть холм, и тогда даже величественные кроны многовековых дубов не сумели бы скрыть меня от их разящих клинков.

— Мисс!

Мужской голос заставил мое сердце замереть в ужасе. Кто-то успел так быстро спуститься со склона⁈ Я постаралась пошевелить конечностями, с толикой облегчения замечая — сломана лишь правая рука, ноги целы. Прикладывая титанические усилия, принялась двигаться. Если буду лежать, не оставлю себе ни единого шанса. Правда, и сидячее положение особо не меняло ситуацию, но так хотя бы появлялась возможность посмотреть лицо смерти. Опираясь на здоровую руку и левый бок, я кое-как отползла к большому камню и оперлась на него спиной.

— Мисс!

Крик повторился, и слышался он гораздо отчетливее — кто-то приближался. Стоило догадаться, что, скорее всего, это был тот самый слуга, с которым мы бежали, но я не спешила выдавать себя. Кэролайн не выказала ему безоговорочного доверия. Да и этот альтруистический порыв помочь ведьме бежать из поместья, рискуя не только должностью, но и жизнью, вызывал много вопросов. Всю дорогу я держалась позади него, чтобы не получить стрелу или пулю. Хотела, как представится возможность, скрыться.

Что ж, скрылась.

— Мисс!

Он появился из-за деревьев, держась за раненое плечо. Судя по всему, одна из стрел прошлась по касательной, и этого хватило, чтобы пустить кровь. Однако ее уже не было видно — на ткани рубахи остались лишь едва заметные разводы. Слуга сильно не пострадал или вовсе специально показывал этот спектакль. Чтобы поверила и ослабила бдительность. Ведь общие невзгоды сближают.

Заметив меня, Хельги с облегчением улыбнулся и ускорил шаг.

— Стой.

Мой хриплый, севший голос вынудил его озадаченно вскинуть светлые брови. Однако просьбу мужчина не выполнил.

— У вас кровь не останавливается, — произнес он. — Я хочу помочь!

Звучало практически безобидно, но истинные мотивы не так сложно скрыть за добродетелью. На своем веку я повидала немало лицемерных ублюдков даже среди ведьм. Чего хотел этот слуга? В чем была его выгода? Сдать, убить? Мог бы сделать это все гораздо раньше, или?..

Хотелось прочувствовать его энергетику, чтобы иметь представление об общем фоне его настроения, вот только неимоверная боль не позволяла. Сейчас я могла сосредоточиться только на борьбе с ней.

— Понимаю, вы насторожены, — будто читая мои мысли, произнес Хельги. — Но я действительно хочу помочь. Только помочь и все.

— Зачем? Нужен ведьмин долг?

Мужчина странно посмотрел на меня. Было сложно понять, что именно он вкладывал в этот взгляд. Но по моей спине то ли от холода, то ли от плохого предчувствия пробежал холодок.

— Давайте поступим следующим образом, — миролюбиво предложил слуга. — Просто пообещаем друг другу не вредить.

Он сделал осторожный шаг навстречу. Светлые брови изогнулись, встречаясь кончиками у переносицы. Здоровая рука располагалась перед телом, плавными движениями прибивая воздух к земле. Мужчина выглядел так, будто пытался договориться с диким зверем.

— Я обещаю не причинять вам вреда.

Недоверие явно читалось на моем лице, однако выбора не оставалось. В таком состоянии невозможно благополучно выбраться из леса. Скорее всего, Хельги просто побаивался ведьм, и считал разумным себя обезопасить. Конечно, мне хотелось верить, что он искренний человек, который не станет делать что-то плохое. Но опыт прожитых лет скалил свои гнилые зубы где-то под веками, приговаривая: «дура». Не согласна. У дураков обычно есть выбор.

— Я клянусь не калечить и не посмею убить тебя.

Казалось, это просто слова. Для обычных обывателей так оно и было, но на мне они оставили магический след. Если ведьма в чем-то клянется, это нерушимо. Благо, еще сотню лет тому назад мои предки предусмотрели маленькую тонкость — тот, с кем ведьма заключала договор, обязался делать то же, что и она.

До Хельги я ставила незримую подпись лишь раз — с Клементом. Это было обязательным условием для всех, кого он брал под свое крыло.

— Крови мы и без того на двоих потеряли достаточно, — продолжила я, когда мужчина приблизился. — Дождь запечатает…

Я бормотала что-то еще про тонкости дополнительных гарантий по контракту, но почти не слышала собственного голоса. Словно мое тело и мой рот разделились, и последний упал куда-то в толщу воды. Даже в грязную неглубокую лужу рядом, неважно. Ведь подумать об этом дольше секунды не получилось — мой разум в один короткий прыжок провалился во тьму. Раз, и все, расшибся о бесконечность, даруя желаемое ничего. Глупая, глупая Регинлейв, как ты еще не умерла со своим везением?..

* * *

Неизвестное пространство

Беспросветная тьма. Казалось, вокруг почти ничего не было. Лишь пробирающий до костей холод напоминал — органы чувств способны считывать пространство, а значит, тело еще живо. Но живо не так, как обычно.

Я открыла глаза. Что-то пахнущее сырой землей капнуло мне на кончик носа и стекло по нему к верхней губе. Чувство отвращения ударило куда-то меж лопаток, вынуждая резко свести и развести их. Из-за непроглядного смога едва бы вышло рассмотреть даже собственные руки, поэтому я сосредоточилась на всем, кроме зрения. Не поддаваться панике, собрать как можно больше информации слухом, нюхом, осязанием и придумать план действий.