Росич. Книга 2. Мы наш, мы новый - Константин Калбанов

Ориентироваться в этих мутных водах, плотно заставленных различными судами не показываясь на поверхности было практически нереально, вот и приходилось использовать лодочника. С этой целью в дно лодки вкрутили пару крюков, к которым линем подцепили скутер. Давая самые малые обороты он как на веревочке шел за ней, ведомый к своей цели. Придерживались четырехметровой глубины, дыхательные аппараты замкнутого цикла и электродвигатели скутера никоим образом не выдавали пловцов, мины полусферической формы двигались на буксире имея плавучесть позволяющую им держаться на этой же глубине. За последнюю держался Зубов, так и его буксировали и он сможет контралировать заряды, чтобы не прилипли к корпусу там где не надо, не то потом замучаешся отдирать, тут уж и семь потов сольешь и без рычага никак, благо полярность у мощных магнитов была одна, так что друг от дружки они только отталкивались.

Пока проходили у носа, Зубов успел прилепить к стальной обшивке мощный заряд в сто килограмм пироксилина. Лодка практически не задерживаясь начала обходить крейсер и ближе к корме прилип второй заряд.

У "Касуги" задержаться вообще не удалось, здесь на вахте у трапа находился не улыбчивый англичанин, а переполненный спесью японец, по виду самы обычный крестьянин, но преисполненный самурайским духом и презрением ко всем иноплеменникам, а уж к азиатам тем паче. Он даже не стал интересоваться у корейца, зачем тот припожаловал, а тут же требовательно взмахнув рукой потребовал, чтобы он отваливал в сторону, грозясь применить оружие, если тот не послушает, было ли у него оружие Ким сильно сомневался, но Пак изобразив испуг резко ударил веслами по воде, спеша покинуть опасное место и тем самым подавая сигнал об установке мины. Зубов несколько удивился этому, так как чтобы мины не сорвало гидроударом, было решено разнести их друг от друга подальше, но сигнал подан, делать нечего, хотя он и понимал, что расстояние не столь велико, он дисциплинированно прилепил последний сюрприз и перерезал линь. Все что могли они сделали, теперь все зависело от воли Господа и от инженеров концерна, от того, насколько они хорошо сделали свою работу. Каждая из полусфер была оборудована хитрой системой подрыва с небольшими турбинами. Когда корабль набирал ход в семь узлов, эти турбины запускали часовой механизм, а через двенадцать часов, шток отходил высвобождая боек взрывателя мгновенного действия. Довольно хитро, но иначе никак, к моменту подрыва гарибальдийцы, их так отчего-то называл Гаврилов, должны были находиться в открытом море, а учитывая, что в путь обычно отправлялись с утра, то трагедия должна была произойти мало того, что в открытом море, так еще и ночью.

— Ты хорошо подумал, Арым? — Ой как не хотелось терять уважаемому Лао своего работника, а что, работник и есть, он Лао его взял под свое крыло, пусть только кто пикнет на Пака, а тот в свою очередь половину своего заработка ему отдает. Очень удобно.

— Да уважаемый. Большое вам спасибо, за заботу, но и вы поймите. На этой яхте во время последнего шторма смыло за борт матроса, мне предложили его место. Такое бывает только раз в жизни.

— Да-а Арым, повезло тебе.

— Вы не поможете мне продать мою лодку.

— Отчего не помочь. А давай я ее и куплю. Цену дам стоящую.

Стоящая цена оказалась ровно в два раза ниже, чем уплатил в свое время сам Пак, ну да и пусть его. Оно конечно, уважаемый Лао, тот еще прохиндей и симпатий не вызывает, но вот смог помочь, так пусть еще немного подзаработает.

Ясным, январским днем, белоснежная яхта "Светлана" покидала рейд Сингапура, того самого что бананово-лимонный, здесь ей больше делать нечего. С одной стороны, поставленную задачу они выполнили, но с другой, раз уж сложилось все так удачно и время позволяет, Семен хотел поспеть еще в одно место.

Зимнее холодное Желтое море, небо затянутое тучами, темные неприветливые волны, ветер бьющий в лицо и бросающий обжигающие холодом соленые брызги. На палубе находиться нет никакого желания, но никуда не денешься, яхта идет под парусами, машина тоже работает, нужен максимальный ход, а если машина станет, то винт значительно снизит скорость. И куда гнать? Ветер довольно свежий судно идет весьма бодро, но в Гаврилова словно бес вселился, гонит и гонит. Холодно, зараза. После теплых южных широт, в которых провели столько времени, этот зимний холод вкупе со всепроникающей сыростью, выматывает душу. Вот и цель их бега по волнам, серый неприветливый Чемульпо. Господи, да что все так уныло-то.

Вечером двадцать пятого января "Светлана" вошла в гавань, но в глубь не пошла, остановившись буквально на входе, весьма странное поведение для яхты с путешественниками на борту. Понятно, что эксцентричный владелец яхты может себе позволить многое, но к чему такой экстрим.

— Семен Андреевич, может все же объясните, чего мы так гнали-то? — Зубов подошел к Гаврилову, замершему у борта яхты и внимательно всматривающегося в воды бухты.

— Про войну-то веришь?

— Если говорите вы, то верю.

— А что ты видишь тут в порту?

— А что я вижу? Ну, стоят военные корабли, да пара судов и что с того? — Недоумевающее пожал плечами Зубов.

— А что за корабли видишь?

— Англичанин, француз, японец, американец, вон тот флаг не знаю…

— Итальянец. — Вставил Семен.

— Ага. Вон японец, а те два наши.

— Вот самое главное ты и оставил напоследок.

— Вы про наших, что ли? Так, а что им сделается, порт-то вроде не японский.

— Это только пока. Как только японцы захотят начать войну с нами, то в первую очередь займут Чемульпо, очень удобно, чтобы войска перебрасывать из Японии.

— Да вам-то откуда знать?

— А они по-другому не смогут поступить.

— Ну, оно может и так, вы человек образованный… А нам-то что делать? Будем минировать японцев, как только они появятся?

— Хорошо бы, да не получится. Видишь, какое течение. Опять же вода мутная, так что без всплытия промажем в десяти случаях из десяти возможных. А если японцы придут днем, то и вовсе дело глухое. Да-а, думал я, что все тут непросто, а тут вообще все хреново.

— Семен Андреевич, — а что, ситуация не боевая и нет постановки задачи, так что тут со всем пиететом, почему нет, если человека сильно уважаешь, а Гаврилова уважали, — я вот тут думал, думал и никак не могу понять, откуда вы все это знаете? Ну, и про прииск, и про Японию, и как понимаю, к войне мы готовились давно уже, чай не первый год всякие премудрости готовим, взять тот же НИИ. Странно это.

— Значит тебе недостаточно, просто верить мне?

— Достаточно. — Решительно мотнул головой Максим.

— Но вопросы остаются?

— Вы, это… Если не хотите, то не отвечайте, мы и без того готовы, тут не сомневайтесь.

— Да нет, все правильно. Вера это одно, а нужно еще и знать, почему и зачем. Остальным сам объяснишь или собрать надо всех.

— Не надо всех. Сам объясню.

— Ну, тогда слушай. Если коротко, то о том, что случится война с Японией не догадывается только дурак или тот, кто не интересуется тем, что творится в мире. Если бы вы не изнывали целыми днями на тренировках, а почитывали газеты и слушали, о чем разговаривают на рынке да в лавках, то уже давно это поняли бы. Мне, как ты понимаешь тоже особо этим заниматься некогда, а вот Антон Сергеевич, он и в Петербург ездит и вообще общается со многими. Мы вначале хотели просто заработать как можно больше и как патриоты своей Родины, обеспечить процветание нашей стране, опять же нашим рабочим живется куда вольготнее. Разве это плохо? То-то. У нас есть правило, сначала разработать новинку, опробовать ее, а потом постараться начать изготавливать самим. Создали новинку, наладили производство и нате вам, и рабочие места, и производство, и прибыль. Отсюда и такая служба безопасности, чтобы никто ничего не смог украсть. А как стало ясно, что войны с Японией не избежать мы и заволновались. Ну, за что они будут воевать в первую очередь, что им понадобится в этой войне? Молчишь. Ну так я тебе объясню. Порт-Артур, Владивосток, Камчатка.

— Так ведь там везде предприятия концерна. — Задумчиво произнес Зубов.

— Правильно. Вот и выходит, что мы готовимся не просто помочь нашей Родине в будущей войне, но еще и защитить себя, а также людей, за судьбу которых несем ответственность, чтобы им и дальше жилось хорошо. Вон Панков и Марков обосновались в Авеково и Магадане, иные в иных местах, опять же и вас куда-то нужно пристраивать, ведь слово вам дано, а на деле вы у нас пока получаетесь без кола и без двора.

— Ну, это вы зря. Деньжат у меня в банке скопилось уже преизрядно, мне с вами интересно и всем кто в боевых отрядах также, а насчет спокойной жизни, это еще успеется. Был один, кто уже хотел на покой податься, да вы ему всю охоту отбили.

— Причем тут Николай и я? Ты ведь об этом?