Дубай. Волшебный сон, ставший явью - Василий Журавлев

Перемены шейха Рашида неожиданно создают и новую проблему в Дубае: в страну хлынул поток предпринимателей и «дешевых» работников из Индии, Пакистана и Ирана. Правительство страны впервые сталкивается с тем, что коренное население со своими привычками и традициями может раствориться в толпе приезжих, как в современных Париже, Лондоне и Москве, и неожиданно для самого себя превратиться в национальное меньшинство в собственной стране. С такой же проблемой, но уже в большем масштабе, Дубай столкнется через двадцать лет. Для того чтобы сохранить вековую славу самого космополитического эмирата и избежать ксенофобии и роста социальной напряженности, в Дубае принимается ряд жестких законов, которые четко разграничивают права коренного населения и возможности приезжих, которые действуют и поныне.

Отец Дубая

Во многом такой скачок в иное качество жизни для всех жителей страны стал возможен лишь благодаря дальновидности и нестяжанию одной уникальной личности – правителю Дубая шейху Рашиду.

Шейх Рашид – «отец» Дубая

Шейх Рашид бин Саид аль-Мактум правил Дубаем столь же долго, что и его дед – первый правитель эмирата, которого в народе называли «Великим». Официально шейх Рашид правил страной с 1958 по 1990 г., но в действительности уже с 1939 г. он был регентом при своем отце шейхе Саиде бин Мактуме. Шейх Рашид был одиннадцатым правителем княжества из династии аль-Мактумов. Его нередко называют «отцом Дубая», поскольку его представления о будущем Дубая и конфедерации эмиратов стали тем основанием, на котором и развиваются эмираты и по сей день. В его характере природа удивительным образом сочетала дар мыслителя и практического деятеля. Сегодня его умение не просто предвидеть будущее, а создавать его в согласии с собственным народом не вызывает сомнений даже у пессимистов, а вот более полувека тому назад, на заре «нефтяной эры», многим его проекты модернизации страны казались пустым прожектерством и словами романтического мечтателя.

И тем не менее его первые шаги на посту правителя Дубая привели к тому, что в 1966 г., по решению племени бани яс, шейх Шахбут, правивший в то время в Абу-Даби, на племенном совете был отстранен от власти. Правителем «самого нефтяного» эмирата стал, по совместительству, энергичный стратег шейх Рашид. Он являл собой полную противоположность потерявшего власть Шахбута – старого и крайне осторожного человека, который стал «тормозом» для развития страны: все доходы от добычи нефти шли в казну шейха – этакий эмиратский вариант нашего «стабилизационного фонда», при котором шейх, по привычке, копил деньги и складывал их в кубышку на «черный день».

Власть к представителю правящей семьи в Абу-Даби вернулась лишь 6 августа 1966 г., когда правителем Абу-Даби стал шейх Заид ан-Нахайян – единомышленник шейха Рашида аль-Мактума.

Официально признано, что главная инициатива создания ОАЭ принадлежала шейху Заид ан-Нахайяну, но огромную роль в этом сложном процессе сыграл и правитель Дубая шейх Рашид. Согласно традициям племенной демократии, власть и деньги были в руках шейха Рашида, что дало ему возможность приступить к осуществлению своих планов. Прежде чем сделать первый шаг на пути к созданию независимого государства, он в деталях продумал все элементы создания нового государства, не разрушая привычный уклад и традиций своего народа. Стоит обратить внимание на страницы недавней, но забытой, а порой вовсе нам не известной, истории Аравии.

Как Бисмарк своей волей и прозорливостью сумел в считанные годы создать из раздробленных немецких княжеств в Европе новую империю, ставшую в одночасье серьезным конкурентом прочим старым империям, так и шейх Рашид создал на просторах Аравии независимую конфедерацию арабских государств, вступивших во дворцы мировых политиков прямо из шатра бедуина.

Вступив в должность, шейх Рашид сконцентрировал власть и доходы, разумеется, при уважении традиций племенной демократии, и, казалось бы, больше ничего не мешало осуществлению его амбициозных планов. Однако именно в это время разрозненные княжества оказываются между «двух огней»: с одной стороны, усиливается влияние Ирана, который обладает самой мощной армией на Ближнем Востоке, к тому же имеет территориальные притязания к Эмиратам – все «усиление» послевоенной Персии, где британцы теряют свои традиционно сильные позиции, связано с помощью американцев.

С высоты башни «Бурдж Халифа»

Из-за океана разыгрывают свою внешнеполитическую карту: извечная игра американской дипломатии и разведки в поисках «третьей силы». При том, что СССР делает ставку на молодую арабскую партию Баас («Возрождение»), ставящую своей задачей объединение арабов и построение социализма, американцы в противовес «Советам» всячески пестуют режим иранского шаха Мохаммеда Резы Пехлеви.

Разумеется, они не против экспансионистских побуждений Резы Пехлеви по поводу богатых нефтью стран Персидского залива, которые пока еще контролируют «заклятые друзья» и союзники – британцы. С другой стороны, в Эмиратах и Омане растет недовольство присутствием британцев – примером для многих арабов становятся результаты египетской революции и национализации британской вотчины – Суэцкого канала, а в 1963 г. победа партии Баас в Сирии и Ираке под лозунгом «Единство, Свобода, Социализм».

Подобные успехи «красных» не нравятся ни в Лондоне, ни в Вашингтоне, ни в Дубае.

Присутствие британцев в Эмиратах превращается из раздражительной обузы для правящей верхушки в надежную защиты от проникновения в регион идей социалистов и грядущего хаоса.

Фрагмент уличной фотопанорамы

Перед началом конференции

Перед Эмиратами остро встает задача скорейшего объединения: разрозненные княжества не смогут сохранить свою независимость и просто выжить в обстановке межарабского напряжения, с одной стороны, и противоборства сверхдержав – с другой. И все же в середине шестидесятых годов мало кто верит в возможность объединения не только девяти, а хотя бы семи эмиратов. Шейх Рашид стремится использовать доходы от нефти для скорейшего подъема уровня жизни населения и реформ во всех сферах полуфеодального уклада жизни. В это же время он старается расширить влияние своей страны в арабском мире и вывести ее на международную арену. Но сколько времени у него есть? Сколько еще тыл будут прикрывать англичане?

Результаты заседания палаты общин в Британском парламенте 16 января 1968 г. вызвали удивление британцев и шок в странах Залива: в это день министр иностранных дел страны Джордж Браун огласил решение о выводе британских вооруженных сил с Дальнего Востока и…стран Залива.

Внезапность решения, а точнее ощущение, что их обманули, повергло в удивление правителей Эмиратов: многочисленные британские эмиссары уверяли их в обратном. Нет, речь не шла о том, что Британия никогда не уйдет, а в том, что это произойдет не скоро и не сразу. В Эмиратах, так же как и в Лондоне, опасались, что в странах Залива к власти могут прийти марксисты, как это уже произошло в Адене, и некому будет сторожить британские нефтяные скважины, как это сегодня делают «томми» в Ираке. В Эмиратах к этим опасениям примешивался и страх перед Ираном, который может воспользоваться создавшимся вакуумом. В Тегеране давно воспринимают Залив как «персидское озеро».

В Москве на это событие отреагировали привычно: спустя два месяца после заявления в здании на берегу Темзы в иракский порт Басра, по приглашению правительства Саддама Хусейна, вошла советская военная эскадра.

Перед Эмиратами возникает необходимость создания собственной армии, способной защитить их от внешней угрозы. Одновременно накалившаяся обстановка заставляет шейха Рашида и правителей других эмиратов перейти от разговоров к делу. 18 февраля 1968 г. произошла историческая встреча шейхов Абу-Даби Заида бин Султана аль-Нахайяна и Рашида бин Саида аль-Мактума в деревне Ас-Самих, расположенной на границе двух эмиратов. Во время своей встречи оба правителя договорились о принципах, на основании которых должно в ближайшем будущем произойти объединение княжеств. Однако речь шла не просто об объединении экономических потенциалов двух самых богатых эмиратов, а создании конфедерации, в которую должны войти остальные княжества. Задача непростая в связи с разницей в уровне экономического развитии эмиратов.

Конец ознакомительного фрагмента.