Конституционные права и свободы человека и гражданина в современной России: концепция, ограничения, механизм охраны и защиты. Монография - Валериан Лебедев

Мы согласны с позицией О. Е. Кутафина, полагающего, что всеобщее признание предполагает наличие согласия с соответствующими нормами со стороны всех основных групп государств современного международного сообщества. Практика международного права свидетельствует о том, что резолюции, принятые незначительным большинством того или иного международного форума, не могут иметь сколько-нибудь серьезных шансов стать «общепризнанными» юридически обязательными нормами. Резолюции могут использоваться лишь при толковании норм международного права. Кроме того, негативное отношение государства к той или иной резолюции делает невозможным ее применение к отношениям с его участием. Без явно выраженного или молчаливого согласия России ей не могут быть навязаны никакие международные обязательства64.

«Перечисление в Конституции основных прав и свобод не должно толковаться как отрицание или умаление других общепризнанных прав и свобод человека и гражданина» (ч. 1 ст. 55). Это значит, что общепризнанные нормы международного права о правах человека подлежат непосредственному применению даже в том случае, если вытекающие из них права не перечислены в Конституции. Статус, приданный общепризнанным нормам о правах человека Конституцией России, соответствует ее международным обязательствам. В частности, Парижская хартия для новой Европы 1990 г., участницей которой является и Россия, закрепила, что уважение прав человека – существенная гарантия против обладающего чрезмерной властью государства. Их соблюдение и полное осуществление – основа свободы, справедливости и мира.

Рамочная конвенция о защите национальных меньшинств, принятая Советом Европы в 1995 г. и ратифицированная Российской Федерацией, содержит ряд требований, которые должны обеспечить защиту законных интересов меньшинств как неотъемлемой части международной защиты прав человека: отказ от политики дискриминации по национальному (ст. 4) и религиозному (ст. 8) признакам, отказ от ассимиляции (ст. 5)65. Данный акт является первым шагом на пути создания международно-правовых гарантий меньшинств. Однако отсутствие регулирования права на самоопределение в современных условиях со стороны ООН дает почву для спекуляции этим принципом, а также принципом территориальной целостности той или иной стороне конфликта.

Тем не менее, анализ природы двух общепризнанных международно-правовых принципов позволяет сделать вывод об отсутствии коллизии между ними. Принцип территориальной целостности является гарантом государственного суверенитета, призванным защитить это самое государство от агрессии извне66. Принцип самоопределения, напротив, реализуется как во внешней, так и во внутренней государственной жизни; первое было закреплено актами о деколонизации, второе пока находится в процессе становления. Такое понимание природы самоопределения просматривается и в Декларации о принципах международного права: «Ничто в приведенных выше пунктах не должно истолковываться как санкционирующее или поощряющее любые действия, которые вели бы к расчленению и к частичному или к полному нарушению территориальной целостности или политического единства суверенных и независимых государств, соблюдающих в своих действиях принцип равноправия и самоопределения народов, как этот принцип изложен выше, и, вследствие этого, имеющих правительства, представляющие без различия расы, вероисповедания или цвета кожи весь народ, проживающий на данной территории».

Международные договоры дают возможность установить определенную иерархию среди основных прав и свобод. Устав ООН провозгласил принцип равноправия и самоопределения народов (п. 2 ст. 1) и принцип уважения прав человека основных свобод без различия расы, пола, языка и религии (п. 3 ст. 1). Эти принципы, развитые затем в Пактах о правах человека и других договорах, являются обязательными и всеобщими. Согласно Уставу ООН в случае, когда обязательства по нему вступают в противоречие с обязательствами государств по какому-либо международному договору, преимущественную силу имеют обязательства по Уставу ООН (ст. 1030). При этом даже государства, которые не являются членами ООН, обязаны действовать в соответствии с принципами, закрепленными в Уставе ООН (п. 6 ст. 2). На сегодняшний день самоопределение наций является общепризнанным принципом международного права. Устав ООН закрепляет самоопределение и равноправие народов в качестве важнейшего регулятора международных отношений. Принцип получил развитие в процессе деколонизации, провозглашенной Декларацией ООН о предоставлении независимости колониальным странам и народам: «Все народы имеют право на самоопределение; в силу этого права они свободно устанавливают свой политический статус и осуществляют свое экономическое, социальное и культурное развитие», а также в Международном пакте об экономических, социальных и культурных правах и Международном пакте о гражданских и политических правах. В дальнейшем понимание самоопределения было конкретизировано в Декларации о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом Организации Объединенных наций 1970 г.: «В силу принципа равноправия и самоопределения народов, закрепленного в Уставе Организации Объединенных Наций, все народы имеют право свободно определять без вмешательства извне свой политический статус и осуществлять свое экономическое, социальное и культурное развитие, и каждое государство обязано уважать это право в соответствии с положениями Устава».

Право на самоопределение не может быть исчерпано с обретением государственной независимости или уравниванием в правах всех субъектов самоопределения. Более того, зачастую отказ государств учитывать интересы не титульных наций приводит к тяжелым кризисным ситуациям, выход из которых сопровождается войной и крахом политической системы общества (югославские войны, вооруженный конфликт на востоке Украины).

Право наций на самоопределение реализуется различным путем, в том числе и с использованием вооруженных сил уже после принятия Хельсинкского акта 1975 г. Так было в 1983 г., когда была провозглашена Турецкая Республика Северного Кипра. Так было в Косово в 1999 г., после кровопролитной войны с использованием войск НАТО и ковровых бомбардировок. Так было и в 2008 г.: вооруженное вторжение грузинских войск на территорию Южной Осетии обусловило признание Южной Осетии и Абхазии независимыми государствами.

Но есть и мирные примеры реализации права народов на самоопределение: 16 марта 2014 г. – референдум в Крыму и вхождение Крыма в состав России после неконституционного насильственного государственного переворота, осуществленного в Киеве национал-радикалами.

Как известно, Устав ООН не закрепил перечень основных прав и свобод человека. Они были позднее зафиксированы во Всеобщей декларации прав человека, в Пактах о правах человека и других международных документах. Декларация провозгласила основополагающие принципы, направленные на обеспечение гражданских, политических, социально-экономических и культурных прав человека, признаваемые большинством государств – членов ООН. Среди этих прав следует выделить те, которые имеют всеобщий или абсолютный характер: их нельзя не только отменить, но и ограничить, и они должны соблюдаться при любых обстоятельствах, о чем мы скажем несколько позже.

Мы становимся свидетелями происходящей на наших глазах чудовищной эволюции международной защиты фундаментальных прав и свобод человека в инструмент достижения целей различных международных групп политического участия.

Неэффективность международных механизмов защиты прав и свобод человека мы ощущаем в полной мере уже постоянно. Основные принципы международного права, сформулированные в Уставе ООН, Всеобщей декларации прав человека и Хельсинкском заключительном акте Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, до сих пор не обеспечены и не намерены (под давлением из-за океана) быть обеспеченными реальной практикой.

Нежелание международных организаций действовать строго в соответствии с заявленными принципами позволяет отдельным государствам и международным органам принимать решения и действовать на основании собственных интерпретаций с учетом политической целесообразности, исходя из политико-идеологических пристрастий и прагматических конъюнктурных интересов, как справедливо отмечает В. Д. Зорькин67.

К сожалению, в связи с происходящими в настоящее время событиями на Украине нарушаются многие нормы международных документов по правам человека. Так, обращаясь к событиям на Украине, Президент РФ В. В. Путин обратил внимание на то, что «эти события обнажили полномасштабный кризис и международного права, и базовых норм Всеобщей декларации прав человека, и Конвенции о предупреждении геноцида и наказании за него. В массовом порядке нарушаются статьи 3, 4, 5, 7, 11 Всеобщей декларации прав человека ООН 1948 года, статья 3 Конвенции о предупреждении преступлений геноцида и наказании за него от 9 декабря 1948 года. Мы стали свидетелями двойных стандартов в оценке преступлений против гражданского населения на юго-востоке Украины, нарушений фундаментальных прав человека на жизнь, личную неприкосновенность. Люди здесь подвергаются пыткам, жестоким и унижающим их достоинство наказаниям, дискриминации и неправосудным решениям. К сожалению, многие международные правозащитные организации закрывают глаза на происходящее, лицемерно отворачиваются от этого»68.