Вниз, сквозь ветки и кости - Шеннон Макгвайр

(Но замечание Джиллиан было верным, не правда ли? Если бы в сундуке всегда была эта лестница, тогда все, что оставила им Бабуля Лу, упало бы вниз. Разве что…) – У сундука есть крышка, – сказала она. – Может быть, на дне была вторая крышка, и она открылась, и все вещи свалились вниз по лестнице.

– О, – сказала Джиллиан. – И что же нам делать?

У Жаклин возникло смутное предчувствие, что эта дверь может оказаться не просто загадкой, она может обернуться новой возможностью. Родители не знали, что в старом шкафу Бабули Лу спрятана лестница. Они не могли знать. Потому что если бы они знали, то положили бы ключ в более труднодоступное место, чем на кухонную полку для всякой всячины. Лестница выглядела пыльной, будто многие годы по ней никто не ходил, а Серена ненавидела пыль, и это означало, что она не знала о существовании лестницы. Если Жаклин и Джиллиан спустятся по этой лестнице, предположим, они могут попасть в какое-то тайное место. В новое место. В такое место, где их родители никогда не были, а значит, они не могли установить там свои необъяснимые взрослые правила.

– Нам нужно пойти, и найти все эти вещи, и принести их обратно, чтобы не вышло, будто мы устроили беспорядок в комнате Бабули Лу, – сказала Жаклин, как будто это была самая разумная идея на свете.

Джиллиан нахмурилась. Что-то в логике сестры не устраивало ее. Ей нравилось тайком пробираться в комнату бабушки, потому что они были желанными гостьями здесь, пока Бабуля Лу не перестала их любить и не уехала; это было не только бабушкино место, но и их тоже. А вот лестница в сундуке… это было что-то новое, незнакомое и чужое. Она была точно не бабушкиной, и она была точно не их.

– Не знаю… – сказала она опасливо.

Возможно, если бы сестер побуждали больше любить друг друга, учили больше доверять друг другу, видеть в друг друге что-то еще, а не только конкурента за ограниченные запасы родительской любви, они бы просто закрыли сундук и отправились за взрослыми. Когда они привели бы озадаченных родителей обратно в комнату Бабули Лу, снова открыли бы сундук, то не было бы никаких секретов, никаких лестниц, но только груда нарядов и замешательство, которое всегда приходит вслед за тем, когда исчезает что-то волшебное.

Возможно. Но их детство было другим, их жизнь была другой. Они в равной степени соперничали друг с дружкой и дружили; у них и мысли не возникло о том, чтобы посоветоваться с родителями.

– Ну, я пошла, – сказала Жаклин, глубоко вздохнула и перекинула ногу через край сундука.

Все оказалось легче, чем она ожидала. Как будто сундук хотел, чтобы она залезла в него, а лестница хотела, чтобы она спустилась по ней. Она забралась внутрь и спустилась на несколько ступенек, затем пригладила платье тыльной стороной ладоней, оглянулась через плечо и спросила:

– Ну?

Джиллиан вовсе не была такой храброй, как все думали. И она не была такой безрассудной, какой все хотели ее видеть. Но большую часть жизни ей твердили, что она и храбрая и безрассудная и, более того, что ее сестра – нет; так что, если предстояло приключение, она просто не могла позволить Жаклин участвовать в нем без нее.

Она перелезла через край сундука и, поторопившись, поскользнулась и пролетела несколько ступенек вниз, затормозив на ступеньке выше Жаклин.

– Я иду с тобой, – сказала она, поднимаясь на ноги, не потрудившись при этом стряхнуть с себя пыль.

Жаклин, ожидавшая именно такого исхода, кивнула и протянула сестре руку.

– Чтобы не потеряться, – пояснила она.

Джиллиан кивнула, взяла сестру за руку, и они вместе стали спускаться вниз, вниз, вниз – в темноту.

Сундук подождал, пока они спустятся достаточно далеко, чтобы не слышать звук захлопывающейся крышки, и захлопнулся, отрезав их от старого мира. Девочки ничего не заметили. Они просто шагали вниз.

* * *

Некоторые приключения начинаются легко. В общем-то, нет ничего сложного, если тебя захватил торнадо, несложно протиснуться в особо пористое зеркало, не нужно особого мастерства, чтобы тебя смыло огромной волной или затянуло в кроличью нору. Для некоторых приключений нужны лишь желание и возможность споткнуться о трещину в этом мире.

На другие приключения нужно решиться еще до того, как они по-настоящему начнутся. Иначе как приключениям отличить достойных от недостойных, если те, кто собирается попасть в них, не прилагают никаких усилий со своей стороны? Некоторые приключения суровы, потому что только так они могут проявить доброту.

У Жаклин и Джиллиан уже ломило колени, ноги гудели, а во рту было сухо, как в пустыне. Взрослые на их месте давно повернули бы обратно, решив вернуться в мир привычных вещей, к воде, бегущей из крана, к безопасным ровным поверхностям. Но они были детьми, а детская логика подсказывала, что вниз идти легче, чем вверх. Детская логика игнорировала тот факт, что, если когда-нибудь они захотят вернуться домой, им придется взбираться обратно наверх, на белый свет.

Когда они были на полпути вниз (хотя тогда они еще этого не знали; каждый шаг походил на предыдущий), Джиллиан поскользнулась и упала, и их руки разомкнулись. С громким криком она полетела вниз, а Жаклин помчалась за ней, и мчалась, пока на одной из редких лестничных площадок ей не удалось ухватить Джиллиан; обе были покрыты ушибами и слегка оглушены.

– Я хочу вернуться, – всхлипнула Джиллиан.

– Почему? – спросила Жаклин.

Разумного ответа не последовало, и они продолжили спуск – вниз, вниз, вниз, вниз – мимо земляных стен с корнями деревьев, а позже с огромными белыми костями животных, которые бродили по Земле так давно, что это вполне могло считаться сказкой.

Так они шли – вниз, вниз, вниз, – две маленькие девочки, такие разные и такие одинаковые. У них были одинаковые лица; они смотрели на мир одинаковыми глазами – синими, будто небо после бури. Обе одинаково белокурые; их волосы были настолько светлые, что в сумраке лестничного пролета казалось, будто они светятся, но у Жаклин они свисали длинными локонами, а у Джиллиан были коротко острижены, обнажая изящную линию шеи. Теперь они двигались и замирали, осторожничая, словно опасались, что в любой момент может что-то произойти.

Они шли – вниз, вниз, вниз, – пока не закончился последний пролет; они оказались в круглой маленькой комнате, из стен которой торчали корни и кости, а с потолка по периметру свисали на нитях тусклые белые лампочки – как будто здесь до срока собирались праздновать Рождество. Жаклин посмотрела на них и подумала о шахтерских касках и о неизведанных местах под