Великие оригиналы и чудаки - Рудольф Баландин

– Говорят, ты женат на козе?

– Сущая правда. Она беременна и скоро родит. Смею надеяться, ваше высочество, не откажете по русскому обычаю навестить родильницу и подарить что-нибудь на зубок младенцу.

Через несколько дней он сообщил Бирону, что его жена-коза благополучно разрешилась от бремени. Ради потехи, Бирон с придворными навестили шута. У него в кровати лежала коза, украшенная лентами и бантами, а сам шут принимал поздравления и подарки. Говорят, на своей шутке он заработал несколько сот рублей.

Кульковский

Князь Михаил Алексеевич Голицын по прозвищу Кульковский, или Квасник, был еще одним знаменитым шутом в те времена. Его считали слабоумным главным образом за то, что после смерти жены, находясь во Флоренции, он влюбился в итальянку и женился на ней, ради чего перешел в католичество. Хотя это свидетельствует, пожалуй, не о слабости ума, а о силе чувств.

Императрица Анна Иоановна заинтересовалась этим чудаком, велела представить его себе и была очарована его глупостью. В частном письме она призналась: «Он здесь всех дураков победил». Ему поручили подавать ей квас, за что и прозвали Квасником. С ним связана причуда императрицы, описанная в романе Ивана Лажечникова «Ледяной дом». Ей пришла фантазия женить его на шутихе калмычке по кличке Буженинова. Для этого построили роскошнейший ледовый дворец со скульптурами, ледяными пушками, дельфинами, цветами и ледяным слоном в натуральную величину.

На потешной свадьбе вырядили множество «разноязычников и разночинцев», а поэт Василий Тредиаковский приветствовал новобрачных одой, начинавшейся:

Здравствуйте, женившись, дурак и дурка,

Еще… тата и фигурка…

Говорят, Тредиаковский, желая сконфузить Кульковского, спросил у него:

– Какая разница между тобою и дураком?

– Дурак спрашивает, а я отвечаю, – был ответ.

Кульковский частенько наведывался к одной вдове. К ней же заглядывал и его приятель, лишившийся ноги в сражении под Очаковом, имея вместо нее деревяшку.

Когда вдова стала ждать ребенка, Кульковский пригрозил приятелю:

– Смотри, братец, если ребенок родится с деревяшкою, то я тебе и другую ногу перешибу.

Герцог Бирон послал Кульковского вместо себя быть крестным сына одного камер-лакея. Кульковский исполнил задание, но когда докладывал об этом Бирону, тот, чем-то недовольный, назвал его ослом.

– Не знаю, похож ли я на осла, – сказал шут, – но в этом случае я совершенно представлял вашу особу.

Престарелый генерал фон Девиц женился на молодой хорошенькой немке из Риги. В письме Кульковскому, своему давнему знакомому, генерал написал об этом событии, добавив: «Конечно, я уже не могу надеяться иметь наследников». Кульковский ответил: «Вряд ли можете надеяться, однако должны опасаться, что они будут».

Впрочем, как в случае с прочими шутами, трудно сказать, насколько правдивы анекдоты об их проделках и остротах. Обычно эти люди чудили, дурачились или по хитрости, или по странностям ума, вызывающим подозрения на психическую болезнь.

Чарли Чаплин

Чарлз Спенсер Чаплин (1889–1977) родился в семье артистов лондонского мюзик-холла, рано стал выступать на сцене. Многое в его гении определило детство, проведенное в лондонских трущобах. Он вспоминал: «Уродливые контуры берегов реки портили пейзаж. Половина моего детства прошла среди шлака и мусора этих закопченных пустырей». Он был необычайным тружеником, многократно переделывая отснятый материал, добивался предельной выразительности и доходчивости. Даже в пожилом возрасте сохранял ясность ума и прекрасную память.

В 1907 году с труппой он гастролировал в США как мим, был приглашен сниматься в кино и вскоре создал образ «маленького человека». Как писал позже, «хотя моя работа сильно стилизована, но она всегда была пронизана человечностью. Началась она как чистейший фарс, а затем вылилась в создание почти нормального человеческого характера».

Большим успехом пользовались его «короткометражки», в частности «Малыш». С 1923 года на своей киностудии он стал создавать фильмы: «Парижанка», «Золотая лихорадка» (1925), «Цирк», «Огни большого города» (1931). Чаплин высмеивал механизированный бездушный мир капитала с его погоней за деньгами («Новые времена», 1936). В фильме «Диктатор» (1940) великолепно и смело пародировал А. Гитлера, Г. Геринга, Б. Муссолини.

После войны в США его преследовали как сторонника коммунистов (хотя ни в какие партии он не входил). Он переехал в Швейцарию. Его послевоенные произведения: «Месье Верду», «Огни рампы», «Король в Нью-Йорке», «Графиня из Гонконга» (1967), где он сыграл эпизодическую роль и написал музыкальную тему, ставшую очень популярной (в ней слышится печаль прощания).

Когда его милый и застенчивый убийца женщин месье Верду арестован, то поясняет свои преступления просто: «Это мой маленький бизнес». Ведь во имя большого бизнеса убивают тысячи, миллионы людей, калечат жизни десяткам миллионов женщин. А тут всего лишь несколько жертв, да и не лучших представительниц слабого пола, к тому же ради лечения своей больной жены…

Великий художник и мистификатор Сальвадор Дали как-то высказался: «Надеюсь, никто не посягнет на мой высший титул – титул шута. Шутом был Чарли Чаплин, а ведь повсеместно признано, что он воплотил эпоху. Так что вообразите, что Чарли Чаплин не только шут, а кроме того рисует, пишет картины, ставит спектакли, то есть делает все то, что делаю я, это уже непревзойденная степень гениальности…»

Да, художник Дали десятилетиями эпатировал, развлекал, привлекал к своей персоне состоятельную публику, создавая себе рекламу. Но допустимо ли сказать нечто подобное о Чаплине? Знаменитые комики немого кино стремились вызвать смех в зрительном зале, и некоторым это удавалось с блеском. Но разве этим славен Чарли?

По словам выдающегося советского режиссера С. Эйзенштейна, «Чаплин равноправно и твердо становится в ряд величайших мастеров вековой борьбы Сатиры с Мраком – рядом с Аристофаном из Афин, Эразмом из Роттердама, Франсуа Рабле из Медона, Джонатаном Свифтом из Дублина, Франсуа Мари Аруэ де Вольтером из Ферне. И даже, быть может, впереди других, если принять во внимание масштаб Голиафа фашистской Подлости, Злодейства и Мракобесия, которого сокрушает пращей смеха… Чарлз Спенсер Чаплин».

Верно отметил в 1944 году писатель Илья Эренбург: «Не высокие институты Запада, не философы и мудрецы, а комедиант отстаивал человека. Его принимали за клоуна. Он был рыцарем».

Этот маленький смешной человечек в котелке, с усиками, тросточкой, в мешковатых штанах и непомерно больших стоптанных башмаках сражался за справедливость, свободу и человеческое достоинство. Он велик не телом с грудой мышц, не огромным капиталом, ловким владением техникой, знанием наук. Он хрупок, беден, неловок. Но именно он – полноценный человек.

Судьба не балует бродягу Чарли. Он то и дело попадает в опасные передряги, убегает от полицейских, вступает в схватку с громилами. У него нежное сердце, он влюбчив, наивен и прост, не привык унывать и всегда готов помочь ближним (хотя ему редко кто помогает). Это – Дон Кихот Нового времени, Рыцарь Печального Образа, воспитанный не на романах, а жестокой школой жизни.

В фильме «Пилигрим» Чарли бежит из тюрьмы, переодевается в одежду пастора, случайно оказывается у прихожан в провинциальном городке и вынужден прочесть им проповедь. Рассказывает библейскую притчу о Давиде и Голиафе. Самодовольный гигант, потрясающий мечом, с презрением смотрит вниз, на Давида. А тот, поглядывая наверх, деловито берет пращу, кладет туда камень, раскручивает оружие и… Камень пробивает череп Голиафа навылет, великан падает, Давид отсекает ему голову, подбрасывает ее и поддает ногой, как мячик.

Все это показано без единого слова (кино-то немое!) – стремительно, ярко, образно, убедительно и смешно. Завершается сцена тем, что какой-то мальчишка, забыв, что находится в храме, вопит от восторга и аплодирует. Мнимый пастор, войдя в роль, раскланивается и игриво убегает с паперти, словно балерина, исполнившая номер; возвращается, посылая ошеломленным прихожанам воздушные поцелуи. Не забывает он и о гонораре, пытаясь взять церковную кружку, куда градом посыпались монеты.

Пилигрима приглашают в богатый дом. Туда же проникает грабитель, забрав ценности, однако Чарли отнимает их и отдает владельцам. Шериф узнает в нем разыскиваемого беглеца. Судя по безупречному поведению Чарли ясно, что посадили его несправедливо. Шериф, делая вид, будто отводит преступника в тюрьму, доставляет его к мексиканской границе и отпускает. Честный Чарли продолжает идти рядом с шерифом, который едет верхом. Шериф посылает его за границу, предлагая нарвать цветов, а сам поворачивает коня обратно. Его сзади окликает Чарли, бегущий во всю прыть с букетом в руке. Шерифу ничего не остается, как подвести наивного чудака к границе и дать ему пинка.