Московские страсти - Сергей Ермолов

-  Никто не смешит женщину больше, чем влюбленный в нее мужчина, - объясняла она.

-  Тебе весело?

-  Очень. А тебе?

-  Когда я слышу твой смех, тоже.

Ни одна женщина не может выдумать свой ум.  Рядом с Наташей я избавлялся от лишнего в себе.

-  Ты очень внимателен, - сказала она.

-  Ты смеешься надо мной. Лицо у тебя серьезное, но я знаю – ты смеешься, - а, может быть, Наташа не притворялась?

-  Ты угадал. Ты не обиделся?

Наташа видела меня насквозь и это пугало. Разве осторожность это глупость? Она не ошибалась. Никто не боится сказать мне правду в лицо. Никто не боится обидеть. Я никогда не подам вида, что обижен. Я всегда умел уговорить себя. Одно это и умел. Я справлялся с собой шутя.

-  Ты сердишься на меня? – спросила Наташа.

-  А почему я должен на тебя сердиться?

- Разве ты мог бы полюбить меня, если бы я не была такой, какой я хочу, и не поступала бы так, как хочу.

Мне не удается не хвастаться. Любовь разоблачает ложь человека. Она знала, что может позволить себе не отвечать на мои вопросы. Только погладила меня по щеке, потом сжала мое лицо ладонями и сказала:

-  Какие у тебя красивые глаза.

Мне казалось, что это я сам говорю. Наташа положила руку мне на плечо, да так и оставила, словно забыла, что хотела сделать. Спустя минуту она продолжила, почти нежно:

-  Мужчина радует женщину только тогда, когда хочет порадоваться сам.  Сколько любовь может длиться?

-  Годы.

-  Я каждый раз задаю себе этот вопрос.

Меня обрадовали ее слова. «Она не привыкла обманывать», подумал я. «Она никогда не совершала поступки, за которые приходилось бы краснеть». Наташа казалась мне слабой и беззащитной. Только рядом с Наташей я понял, что прежде всегда был одинок. Не следует напоминать себе о прошлом часто.

Мне нравилось ощущать свою нежность. Я очень чувствителен. Рядом с красивой женщиной я перестаю доверять своему благоразумию. Нужно знать себя. Я – жадный. Я чувствовал себя сильным, очень сильным.

 -  Я тебя не слишком разочаровываю? – спросила она.

-  Меня? Разочаровываешь? Разве я выгляжу разочарованным?

Она не сводила с меня своих больших глаз, в которых не всегда можно было что-то прочесть. Почему она была уверена, что я могу сомневаться бесконечно долго?

-  Что я не так делаю? – спросила Наташа.

-  Не знаю, что ты не так делаешь.

-  Всегда сложно догадаться, что человек хочет в действительности.

-   Я сказал тебе что-нибудь, чего ты не знаешь?

Я радовался вчера. В жизни приходится очень долго ждать, чтобы повторилось что-то хорошее. Мне следует забыть о своей самоуверенности.

Взглянул на Наташу, чтобы понять, не смеется ли она надо мной. Иногда я позволяю себе удовольствие притворяться, чтобы добиться своего или пожалеть себя.

-  Тебе не кажется, что с нами все происходит во сне? – сомневалась Наташа.

-  И ты думаешь, что мы в конце концов проснемся?

-  Ты опасный человек. Тебе повезло больше, чем другим. Я надеюсь, ты это понимаешь?

Я подумал, что никогда не привыкну к ней, а значит, никогда не разлюблю.

-  Мужчина может лишь притвориться понимающим женщину, - объясняла Наташа.

-  Иногда я действительно ощущаю недостаток опыта.

-  Глупый. Совсем неумный. Вот смотрю в удивительные глаза, а в них ничего нет. Совершенно нет опыта. Кажется, я тебя понимаю. Но как грустно, что тебя не понимают другие. Тебя обязательно обманут. И посмеются. Людям лишь бы посмеяться.

Она говорила спокойно и долго. Может быть, не совсем то, что думала, а скорее то, чего я ждал. Но слушать ее было радостно.

-  Я хочу быть ласкова с тобой, - она меня понимала. – Никогда прежде я не была искренна с мужчиной.

-  Значит, ты все-таки немножко любишь меня, - мне хотелось порадовать себя, поверив Наташе хотя бы ненадолго.

-  Я люблю тебя. Это очень серьезно.

-  Разве обязательно всегда надо мной смеяться? Хоть сегодня не смейся, - я хотел чувствовать себя любимым.

-  Нет настроения, детка? Почему ты иногда становишься таким занудой? Я убеждена, что в твоей жизни есть что-то такое, что тебе надо бы мне рассказать.

Мне тоже так казалось. Очень хотелось, чтобы было именно так. Мне стало легче, когда я понял это.

-  Мне нужен ты, - призналась Наташа. – Только ты один и нужен.

После таких слов начинаешь верить во что-то. Вроде как лишь их и ждал всю жизнь.

-  Ты – мое счастье, - продолжала она. – Жизнь не предложит мне ничего лучше.

Мне показалось, что она старается уговорить себя.

-  До встречи с тобой у меня появилось ощущение, что жизнь прошла. Я невольно ловила себя не удивлении: как, и это все? И это все, что может предложить жизнь? Узнав все, приходится лишь доживать. Нет новизны, нет открытий. Неловко продолжать в таком состоянии. Думаешь о том, как перестанет многого хотеться. Уже перестает. Не сознаешься в этом даже себе. Перестать мечтать. Не жить иллюзиями. Иногда становится действительно плохо.

Наташа удивила и обрадовала меня. Любви не бывает – сказал мне кто-то однажды. Такой я представлял ее себе, и ничего другого мне было не нужно.

-  Почему ты все время на меня смотришь? – спросила она.

-  Ты мне нравишься.

-  Я позволила тебе в меня влюбиться.

Как женщины притворяются? Как?

-  Ты должен мне верить.

-  Я верю.

-  Я чувствую себя так крепко с тобой связанной, точно я – твоя мать, - она не переставала меня удивлять. – О чем ты думаешь?

-  Я смотрю на тебя.

-  У тебя такой вид, словно ты о чем-то думаешь. Когда ты со мной – вот так – о чем ты думаешь?

Я знал заранее, что она это спросит, но с минуту молчал, как бы не находя ответа. Я не смущался. Немного нервничал, но не смущался.  Любовь к ней оказалась неожиданностью для меня. Я раз сто повторял себе: «Это самообман».

-  Какой же ты глупый, - сказала она.

Почувствовал, что только теперь Наташа увидела меня по-настоящему. Я очень запутанный человек. И пытаюсь в себе разобраться. Мне кажется, что я создавал препятствия для любви специально.

-  Я это знала, - сказала Наташа.

-  Что знала?

-  Что мы в конце концов будем вместе.  Любовь – это главное. Но мужчины обычно забывают о главном.

Правда не говорится случайно. Я не знал, что еще мне ожидать от себя.

-  Все мужчины – обманщики, - сказала Наташа.

-  Может и все, но не я.

-  Ты совсем не знаешь себя. Когда привыкнешь, без этого уже очень трудно обойтись.

-  Да, очень трудно.

-  А откуда ты знаешь?

-  Так, догадываюсь.

-  Иди сюда, сядь. Я просто идиотка, трачу время на разговоры.

Она догадалась. Она знала, что я чувствовал и хотел.

-  Скажи мне, что ты счастлив. Не бойся выглядеть сладким.

-  Мне незачем притворяться.

-  Хочешь меня, маленький? – она чуть заметно улыбнулась. Казалось, Наташа угадывает мои мысли. Я не знаю мыслей естественнее. Себя сложно подозревать в неискренности. Радоваться притворству невозможно. Чувства увлекают женщин сильнее, чем мужчин.

«Она должна быть моей всегда», подумал я.

Я зажмурился, потом наклонился и стал целовать глаза, виски, шею Наташи.

-  Так серьезно? – спросила она.

-  Ты даже себе не представляешь, как серьезно.

Наташа прикусила мою кожу зубами, но не укусив, коснулась губами и, не поцеловав, лизнула ее. Наташа – жадная. Я узнал это. Теперь-то я знаю, что может значить поцелуй.

Я поступал не так, как от меня ожидала Наташа. Непредсказуемость всегда дает преимущество в отношениях. Не следует позволять женщине быть уверенной во мне.

-  Попробуй сказать о любви, - попросила она. – И сделай это нежно. Не надо спешить. Слова о любви необходимы женщине больше, чем сама любовь.

-  Я знаю, - уверен, что могу быть нежным.

-  Не хочу, чтобы ты останавливался.

- Как ты красива, - я не хотел сомневаться в том, что она красивее остальных женщин.

Обнял ее и посадил к себе на колени.

-  А что, неплохо начинается, - сказала она.

Казалось, это я и хотел от нее слышать. Ощутил Наташу так близко от себя, что умолк, не в состоянии произнести хоть слово. Я ждал. Ожидание – глупость.

-  Что ты делаешь? – спросила она.

-  Раздеваюсь.

-  Ты неисправим.

Моя нежность – это в конечном счете, наверное, и есть любовь.

-  Я заставила тебя ждать, - извинилась она.

Я подумал: «мне повезло». Вот так, по-простому, сказал себе: «ей очень хочется, так, что мне и думать ни о чем не надо».

Наташа гладила мои бока, плечи, шею, губы, забавляясь и присматриваясь, как ребенок к новой игрушке. Стоя на коленях, поцеловала меня в шею, и ее соски скользнули по моей коже. Мне казалось, что я так счастлив, что уже не способен почувствовать свое счастье. Почувствовал, как мурашки пробежали по спине, когда я назвал ее по имени. Я поднял глаза и сердце сжалось от нерешительности и внезапной робости, которые были мне непонятны. Наташа обхватила меня руками за шею совсем так, как делала это в моем воображении.