Пламя ледяного дракона. Попаданка во дворец - Марго Генер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда способность членораздельно выражаться все же вернулась, выдавить Инна смогла лишь:
– Ой…
Зачем он ее сюда привел и разделся?
Додумать не успела потому, что мужчина вдруг развернулся лицом, и челюсть Инны окончательно отвисла, потому что повод оказался достойным восхищения. Через секунду Инна опомнилась и, взвизгнув, закрылась ладонями.
Низкий бархатный голос произнес:
– По твоему мнению я так плохо выгляжу?
– Что?!
Инна не поверила, что мужчину сейчас интересует только это.
Он повторил совершенно серьезно:
– Ты в ужасе закрыла глаза. Хочешь ли ты меня оскорбить, сообщая, что мой облик тебе отвратителен?
Инна уже не знала куда деться.
– Что?? Нет! – сбивчиво затараторила она. – В смысле… Нет… У вас шикарное тело. Но я… ох долбанная хруля…
– Тогда опусти руки и наблюдай то, зачем пришла, – приказал мужчина, и Инна сама не заметила, как повиновалась беспрекословному и уверенному требованию. Умеет он быть убедительным.
Но едва открыла глаза, как облик «аполлона» стал быстро меняться – мужчина рос на глазах, преобразовываясь, вытягиваясь и покрываясь громадными белыми перьями. Буквально через считанные секунды перед Инной в зале стоял громадный белый дракон. Тот самый, которого она видела в небе. Он смотрел на нее большими фиолетовыми глазами.
Инна запоздало спохватилась – какая же она дура. Как можно было сразу не догадаться! Глаза. У него фиолетовые глаза. Можно было связать одно с другим. Хотя кто знает, какого цвета здесь вообще бывают радужки и у кого. И все же можно было проявить логику.
– Я и есть герцог-дракон, – откуда-то из самой утробы донесся низкий рычащий голос, от которого задрожали колонны.
Колени Инны тоже дрогнули. Да и вообще, от присутствия этого… как его правильно называть? Мужчины-дракона у нее все нутро вспыхивает и исходит волнами, как водяная поверхность. Это что? Так на людей влияют настоящие драконы? Немудрено. Один только вид внушает дикую смесь ужаса, восхищения и, стыдно признать, чего-то совсем несоответствующего ситуации.
Шумно сглотнув, Инна все же нашла в себе смелость уточнить:
– Вы герцог Эйнар Фьёрд?
– Ну наконец-то, – рычаще усмехнулся дракон, – меня признали. Имей в виду, девушка с зимним именем, я не перед каждым вот так превращаюсь наедине.
– Почту за честь, – пробормотала Инна и чуть громче добавила: – А чем я… э… заслужила?
– Непосредственность и честность, – отозвался дракон. – Мне нравятся эти качества. Они редки в моем окружении.
Даже сейчас, когда он в облике громадного зверя, Инна чувствовала на себе его обжигающий взгляд. Он на всех так смотрит? Или это какая-то драконья фишка? В любом случае, ей очень жарко, хотя дворец, вроде как, ледяной. И дракон, наверное, тоже какой-нибудь ледяной герцог.
Пуаза все больше затягивалась и становилась неловкой, дракон проговорил:
– Ну? Я удовлетворил тебя?
– Ч-что? – не поняла Инна, в который раз ругая себя за скабрезность. Кажется, это дракон на нее так действует. А может просто стресс и длительное отсутствие соответствующей разрядки.
Эйнар Фьёрд пояснил:
– Твое любопытство. Оно удовлетворено?
– А, да, конечно, – с облегчением отозвалась Инна.
– Тогда можешь идти, – произнес дракон. – Приступай к свои обязанностям. Комнату можешь себе выбрать любую.
– Спасибо…
– И ещё. Я хочу попробовать все пекарские диковинки, о которых ты говорила, – сказал дракон. – Приносить их будешь сама к завтраку. Служанки бывают нерасторопными. Надеюсь, у тебя с этим проблем нет?
Учитывая, что в свое время Инна одновременно замещала в своей пекарне весь обслуживающий и административный состав, испечь изделие и подать его для нее – раз плюнуть. Она даже смогла чуть улыбнуться.
– Посмотрите сами, – произнесла она.
– Смелая, – констатировал дракон. – Ладно, иди. Выспись хорошенько.
Покинув герцога-дракона, Инна еще несколько минут приходила в себя. Что она сейчас видела? Как человек превратился в громадного зверя? Кто же знал, что драконы умеют превращаться в людей. Хотя, стоило заметить, когда он неожиданно оголился, что его комплекция слишком уж идеальная, слишком невероятная для обычного человека. Таких пропорций не получить даже усердными занятиями в зале и хирургическими вмешательствами. И глаза. Фиолетовые глаза, невероятным образом смотрящие в самое нутро и заставляющие его трепетать, как листочек на ветру. Пугающий, мощный и громадный зверь, способный умещаться в человеческую оболочку. И теперь она работает на него.
Эта информация Инну так поглотила, что она сама не поняла, как смогла добраться до кухонь. Там Тохильда ухватила под локоть и потащила показывать ее комнату, если Инна захочет проживать во дворце.
– Тут, вообще-то, хорошо, – вещала повариха, ведя её по коридорам. – Если бы не хозяйство, сама бы тут жила. Да что там, у меня здесь и комната есть. Да только все равно приходится кататься. А тебе можно и тут селиться.
Комната Инны оказалась очень просторной, куда просторней спальни в отобранной Яриком квартире. Большая кровать, широкие застекленные окна (а может это не стекла, а лед), голубые стены, коврик у постели, чтоб не мерзли босые ноги, шкафчики, тумбочки. За небольшой дверкой даже нашлась ванная комната со вполне приличной емкостью для мытья.
Новое жилье Инне понравилось, и когда осталась одна, с удовольствием искупалась – смыть нервозность этого дня сейчас как раз то, что надо. Особенно после встречи с герцогом-драконом, который оказался не совсем таким, каким она его себе представляла. На удивление, водопровод здесь оказался вполне нормальным. Правда непонятно откуда подводится вода – труб Инна нигде не нашла. Но это и не важно. Работает ведь. Так что бытовые нужды в замке обеспечиваются исправно, что тоже радует.
На следующий день несмотря на ранний подъём, к большому удивлению, Инна даже выспалась и на кухню спустилась бодрая и свежая. Там царила суматоха – поварихи бегали туда-сюда, Тохильда отдавала приказы, как настоящий капитан корабля.
– Крем-суп из капусты и курицы, помадка из печени трески, свежие дольки персика! О, Инна, быстро за выпечку! Герцог требовал каких-то бисквитов!
Подхваченная общей волной переполоха, Инна поторопилась заняться делом, попутно интересуясь:
– А что за суета?
– Не знаешь? – изумленно
