Игры для мужчин среднего возраста - Иосиф Гольман

Кабинет Ивана Сергеевича был примерно как две приемные: к его величественному столу буквой Т примыкал длиннющий, тоже красного дерева, столище. И еще один, примерно такой же, был в другом конце кабинета, весь обставленный небольшими кожаными креслами.

Сам же хозяин, сверкая багровым лицом… шел мне навстречу с протянутой рукой! Ай да Шаман! Я всегда знал, что он велик, но чтобы настолько!

— Как самочувствие Сергея Матвеевича? — поинтересовался он, протягивая мне руку. Сергеем Матвеевичем Шамана звали те, кто не мог назвать Шаманом.

— Чего ему будет, — спокойно ответил я. — У него ж возраста нет.

Мне показалось, что мой ответ слегка напряг Ивана Сергеевича. Наверное, ему было бы спокойнее, если бы я сказал, что старик при смерти или около того.

А может, я и ошибаюсь. Ведь, когда им совсем плохо, они к нему едут. Если же дед помрет, надежда будет только на ЦКБ. А какая на нее надежда у понимающего человека?

— Скажите ему, что капли действуют просто волшебно, — попросил он. — Только уже немного осталось.

— Это поправимо, — снял я его проблему. И начал грузить его своими.

Иван Сергеевич, надо отдать должное, слушал внимательно, но по ходу дела как-то заметно скучнел.

— Очень сложно, очень, — наконец подвел он итог. — Вообще регион тяжелый. Слишком много интересов. По крайней мере, до конца геологических изысканий никто никаких землеотводов делать не будет.

— Сергей Матвеевич сказал, там ни нефти, ни урана.

Еще Шаман сказал, что в этом отсутствии — шанс для моего народа, но этого я передавать хозяину кабинета не стал.

— Хорошо бы, — неожиданно подтвердил его мысль Иван Сергеевич. — Но там и без того добра хватает: древесина, рыба, китайцы — сам знаешь. Слишком большие деньги, и территория не в зоне нашего влияния.

Это точно. Сам знаю. Китайцы всем платят — от бандитов до властей — и вывозят лес тысячами тонн. А если попадутся неуступчивые лесники, всегда можно запустить пожар, и категорийность леса сразу упадет до дна, хотя под этим соусом вырубят и всю деловую древесину. Да что там лес — гребут все подряд, от тигров до озерных лягушек, подчистую.

Впрочем, конечно, не китайцы виноваты в наших бедах. Это — во-первых. А во-вторых, если бы на территории моего народа не было бы вообще ничего: ни леса, ни воды, ни зверя, ни рыбы, — то и моего народа тоже бы не было.

Так что бог с ней, с нефтью. Но лес с рекой оставьте.

— Сергей Матвеевич просил сказать открыто: вы сможете помочь?

Иван Сергеевич задумался.

— Нет. На данном этапе — нет.

— Ему ведь тоже непросто вам помогать, — усмехнулся я.

— Ему решать, — как-то враз посерел Иван Сергеевич. — Мне что от рака сдохнуть, что от пули — все едино. А для вас все равно пользы не будет.

— Ну, так уж мрачно не надо. — Я жестко следовал инструкциям Шамана: прижать, но мосты не жечь. — Еще поработаем.

— Спасибо, — отлегло у Ивана Сергеевича, багровость щек еще не вернулась, но они явно начали розоветь. — Чем-то еще я могу помочь?

— Аудиенция нужна, с господином М., — назвал я одну достаточно часто цитируемую СМИ фамилию.

— Это проще, — улыбнулся Иван Сергеевич, нажимая кнопку на пульте. — Только, думаю, он вам сейчас не помощник. У него проблемы иного рода.

Я про проблемы иного рода ничего не знал, да и Шаман, видно, тоже, раз не предупредил заранее. Договорился он насчет встречи быстро, но, к сожалению, результат ее предсказал правильно. Так что в кабинете еще больших размеров, чем первый, я просто потерял время.

Третьим был приятель Ефима. Береславский отрекомендовал его «просто умным человеком» и настоятельно посоветовал встретиться. Я бы, может, и не поехал, но больше вариантов у меня не было, а на безрыбье и рак рыба.

Узнав, что я от Ефима, Валерий Вадимович разулыбался, пригласил сесть, предложил кофе (в предыдущих кабинетах ничего не предлагали).

Внимательно выслушав мои соображения, Валерий Вадимович взял в руки большой калькулятор. Если бы он взял в руки фонендоскоп, то более всего походил бы в данный момент на врача: его вопрос, мой ответ, быстрое движение рук — и тут же следующий вопрос.

Вопросы были, например, такие: точно ли нет нефти, как далеко от Хабаровска и от Амура, как далеко от железной дороги, много ли дорог вообще и с асфальтом в частности, как далеко до границы, какие виды деревьев произрастают, какие отношения с военными, какова глубина проток, по которым только и добираться до наших охотничьих угодий, сколько гектаров леса и километров реки нужно, чтобы прокормить семью, за сколько баксов в месяц можно нанять непьющего человека и т. д.

В общем, целый вопросник на ходу разработал.

Я, как мог, отвечал, а потом он неожиданно подвел итоги:

— В общем, ребята, вам надо полтора миллиона.

— Чего? — от неожиданности спросил я.

— Американских долларов, — на полном серьезе ответил Валерий Вадимович. — Если твои ответы верны, то этого достаточно. По крайней мере для того, чтобы всерьез обосноваться. А выковыривать вас никто не станет, потому что на рейд надо будет потратить в десятки раз больше и рейдеры этих денег не отобьют. Если, конечно, там действительно нет нефти, урана или каких-нибудь изумрудов.

— Шаман сказал — нет, — машинально подтвердил я. Этого делать не следовало: Валерий Вадимович про Шамана был не в курсе.

К счастью, он понял мои слова очень буквально.

— Ну, если шаман сказал, значит, так и есть, — улыбнулся мой консультант, даже не догадываясь, насколько он близок к истине.

Мы тепло попрощались, и я вышел с весьма противоречивыми ощущениями. С одной стороны, решение проблемы оказалось возможным, причем путем, о котором и не думали, — методом, так сказать, хозяйствующего субъекта.

А чего — забабахать промысловую охотничье-рыболовную артель, без вырубки получить разрешение не так сложно.

Проблема лишь в том, что прибыльность если и будет, то очень не сразу: иждивенцев получится многовато. А для поддержания штанов и охраны угодий и потребуются указанные выше полтора миллиона.

Сумма, прямо скажем, смешная, если результат — сохранение этноса.

Проблема только одна — где ее взять?

Шаман денег за свои услуги не берет. А для меня — что полтора миллиона, что пятнадцать тысяч — одинаково невиданная сумма.

И все же это был хоть и слабенький, но свет. Я имею в виду — в конце туннеля. Теперь есть с чем ехать к Шаману. Спасибо Ефиму.

Глава 7

Трасса Москва — Казань, 15 июля

Первые потери, первые находки

Ехали уже два полных часа, а не добрались даже до Владимира. Сначала балашихинские да купавинские светофоры, потом ремонт путепровода за Ногинском.

Но в езду потихоньку втягивались, и глаза уже не лезли самопроизвольно то и дело к одометру, посмотреть, сколько там еще отмотали километров.

Ефим, крутнув непривычную рукоятку — у него-то в машине давно все электрическое, — чуток приоткрыл окошко. Ветерок засвистел, вытягивая в щель остатки кислого табачного перегара — Док успел-таки слегка навонять своей цигаркой.

— Хорошо едем! — отметил задний пассажир.

— Неплохо, — согласился водитель. — Хотя на «Ниссане Патрол» было бы лучше.

— У вас, богатых, свои причуды, — буркнул Док. — Если б мне достался «Патрол», я б его точно на всякие дурацкие пробеги не расходовал.

— А по мне, коли есть, то чего же хомячить? Эксплуатировать надо. Интересно, когда тебе какой-нибудь томограф компьютерный обломится, больных по-прежнему пальцами простукивать будешь? Они же дешевле.

— Не обломится. Не с чего. А пальцы — неплохая штука, — отчего-то обиделся Док. — Особенно когда к ним голова приложена.

— Не сомневаюсь, — гнул свое Береславский. — Но с томографом лучше.

Немного помолчали, разглядывая пейзажи. Ефим — между делом, на мгновения отрываясь от дороги. Док — целеустремленно, видно, давно за городом не был.

Разглядывать было что. Подмосковье вообще красивое, а здесь особенно. Несильно рельефное, но и возвышенности встречаются, и низины — вполне живописно. А уж когда какая-нибудь церквушка выскочит на пригорке, играя синими куполами, то вообще красота. Недаром храм на Нерли, тоже в этих краях, уже столько веков притягивает людей.

Мотор ровно жужжал, честно отдавая лошадиные силы. Не такие уж большие для без малого двух литров объема, но, как заверил механик пробега Саша, вполне надежные.

А если Сашка заверяет — можно быть спокойным. Потому что он и сам вполне надежен.

Сзади вдруг раздался неформатный звук, что-то засвистело и захрюкало. Береславский в дороге всегда между делом слушал машину — даже радио не любил, поскольку мешало. Поэтому мгновенно насторожился и голову, насколько мог, вывернул: звук был явно внутрисалонный.