Клинок Сариолы - Ладомир Гарт

Шумит тростник, взошла луна,

Предчувствий сумрачных полна.

И в чаще закричит сова,

И на ветру дрожит листва.

Вдали стихает ураган,

И бризом дышит океан.

Сон повторился несколько раз, но принц не смог понять его смысла. Возможно, Вирин пытался таким образом передать принцу какую-то важную информацию. Эвальд решил, приехав в Коппервуд, расспросить самого Вирина об этом сне, если только он как-то связан с ним. Иногда мы с удивлением узнаём, что снились кому-то, хотя даже не думали об этом человеке.

Весь следующий день прошёл в пути через лес. Дорога превратилась в узкую тропу, проходящую через болота и буреломы. В воздухе висело безмолвие, лишь изредка нарушаемое голосами лесных птиц. Когда настал вечер, принц решил сделать привал на ночь у подножия большой скалы, и уже развёл костёр, как вдруг конь тревожно заржал, почувствовав присутствие чужака. Из чащи леса появилась сгорбленная фигура в серых оборванных лохмотьях. Человек ощупывал дорогу перед собой длинным посохом. «Слепой бродяга», — подумал Эвальд. Нищий старик, хромая, приблизился к костру и произнёс, глядя сквозь принца невидящим взглядом:

— Я чувствую, здесь огонь и тепло. Позвольте, добрые люди, погреться увечному. Я не обеспокою вас своим присутствием.

— Садись, добрый человек, — сказал принц. — я буду рад даже, если ты разделишь со мной трапезу. Хорошая встреча в пути — всегда радость.

— Вы очень добры, принц, — сказал бродяга.

— Ты знаешь, кто я! — удивился Эвальд, — значит, ты вовсе не так уж слеп.

— Ха-ха! — рассмеялся нищий, — я просто угадал. К сожалению, я не вижу ничего, кроме чёрной тьмы. Но я слышу, как позванивает на тебе кольчуга, значит, ты воин. И я заметил, что насекомые перестали донимать меня, когда я приблизился к тебе. Значит, ты — рыцарь из посвящённых. У тебя молодой голос, а звания посвящённого молодой рыцарь может удостоиться, если только он из очень знатного рода, и с детства постигает науку рыцарства под руководством великих наставников. Для короля ты ещё молод, следовательно, ты принц.

— Ты очень проницателен, — сказал принц. — Да, я принц Эвальд, наследник трона Сариолы.

Эвальд отрезал большой кусок хлеба и копчёного мяса и протянул нищему.

— Вот это по-королевски! — обрадовался тот, — твоим подданным будет хорошо, когда ты станешь их королём.

— Как твоё имя, добрый человек?

— Гуннар Торстенсен, — сказал, довольно усмехаясь, старик. — А ты, принц, наверное, подумал было, что я странник?

— А кто это — странник? — спросил принц, — я много слышал, как говорили о каком-то страннике, может быть, ты мне скажешь, кто же это такой?

— О-хо-хо! Ты, принц, не слышал о Страннике? Это самый великий маг, которого только видела земля, он может двигать скалы и поворачивать реки. Ему под силу за минуту выстроить огромный дворец или разрушить неприступную крепость!

— Почему же он до сих пор не стал властелином мира?

— Кто его знает? Наверное, Всевышний дал ему такое могущество с условием, что он не будет стремиться к богатству и власти.

— Ты уверен, что сила его от Бога?

— Не знаю. Во всяком случае, он никому не делает зла. Как, впрочем, и добра. Он живёт в этих землях много веков, и его главное свойство — он по желанию может менять свой образ, то он важный господин, то нищий бродяга, такой, как я, то рыцарь, то монах-пилигрим, оборванный мальчишка или девушка-пастушка. Он всё время путешествует, поэтому его и прозвали Странником, и легче всего встретить его в пути. В прежние времена он, бывало, приходил в какое-нибудь селение и подолгу жил среди людей, и те не догадывались, кто рядом с ними, пока он забавы ради не выкинет какой-нибудь чудесный фокус. Тогда он уходил из селения, чтобы странствовать дальше. Когда встретишь его, невозможно узнать, что перед тобой именно он, пока он сам не откроется и не покажет свою фантастическую силу.

— Ты говоришь, он никому не делает добра?

— Увы, это так. Бесполезно просить его о чём-то, даже о своём спасении от какого-нибудь бедствия. Впрочем, нет, он иногда помогает детям, попавшим в беду, но это очень редко. И только детям. В прежние века он гораздо более часто вмешивался в дела людей, иногда даже участвовал в войнах, помогая, причём, то одной, то другой воюющей стороне. Его помощь обычно заключалась в исцелении раненых. Он возвращал к жизни и ставил на ноги безнадёжных калек, беря с них клятву возвратиться домой, и более не участвовать ни в каких боевых действиях.

— Может, он хотел остановить войны?

— Может быть, и так. Войн, конечно, от этого меньше не стало. Потом он занимался целительством, но и на это махнул рукой, говоря, что болезни людей — это наказание за их грехи, и что-то менять — значит, вмешиваться в божественную мудрость Всевышнего.

— У него нет милосердия, — задумчиво сказал принц.

Старик умолк, уплетая угощение принца. На несколько минут воцарилась тишина, лишь гудело пламя костра и пофыркивал конь принца, стоявший неподалёку. Солнце уже зашло, и лес погрузился во мрак.

— Ты идёшь из Коппервуда, старина Гуннар? — спросил Эвальд. — Что заставило тебя пуститься в путь? Слепому очень тяжело идти через лес, вполне можно заблудиться, стать добычей волков или угодить в болото.

— И не говорите, господин принц, — сказал Гуннар, — но я довольно хорошо знал эти места ещё до того, как утратил зрение. Со мной мой посох, и я стараюсь держаться тропинки. Что и говорить, слепым путешествовать неловко, но я хотел скорее убраться из города, так как Коппервуду скоро конец придёт, и напрасно вы туда направляетесь!

— Почему же?

— Вчера варвары убили Вирина, чародея, охранявшего город.

— Как, Вирин убит? — ахнул от неожиданности принц.

— Да. Не знаю, как варварам удалось это сделать, они ведь так боялись его магии, что опасались приближаться к нему ближе, чем на полмили.

— Тяжёлое известие, — дрогнувшим голосом сказал Эвальд, вспомнив таинственный сон, — Вирин был моим другом.

— Это ещё не всё. Как известно, варвары не пытались захватить Коппервуд, потому, что Вирин охранял город своей магией. Теперь, когда Вирина нет, никто не помешает варварам совершить набег на Коппервуд, разграбить его богатства, а жителей перебить или превратить в рабов. Я думаю, что завтра — послезавтра это случится, если уже не случилось сегодня днём.

— Так ли всё ужасно, как ты говоришь? — спросил потрясённый принц.

— Ох, не знаю, господин. Я счёл за благо, хоть я и калека, заранее убраться оттуда подальше.

— Что же делать? — проговорил принц, — спешить на помощь жителям Коппервуда? А что, если город уже сожжён и разрушен? Да, недобрые вести ты принёс, старина Гуннар!