Происхождение истины - Тим Леббон

Они чувствовали себя еще более беспомощными, чем прежде.

"Должно быть что-то", сказал Питер, не обращаясь ни к кому в отдельности, открывая вторую бутылку вина в поисках правды и утешения на ее дне. "Должно быть что-то, что мы можем сделать."

"Есть ли надежда?", спросила Люси-Энн. "Действительно, Дуг? Есть ли надежда?"

Неприятно было думать о ней, как о дурочке. Он ненавидел собственную и их беспомощность. Но более всего он ненавидел бессмысленную информацию, которую они получали. Почему им, почему здесь и сейчас? Почему не кому-то другому, кто мог бы с ней что-то сделать?

"Потому что больше никого не осталось", тихо произнес он.

"Хм?", поднял бровь Питер над очередным бокалом вина.

"Я сказал, что больше никого не осталось", произнес Дуг. "Гемма говорит нам все это, потому что сказать это больше некому. Что ты говорил, Питер? Что мы, как утопающие, проживаем все знание человечества за один миг?"

Питер, отвечая, пнул плодородную почву. "Ну, я имел в виду... понимаешь, метафорически. Должен быть кто-то еще, кто может что-нибудь сделать..."

"Нет, ты имел в виду именно это. Ты верил в это, когда говорил."

"Как это может нам помочь?", спросила Люси-Энн, глядя вниз на Гемму, дрожащую и бормочущую у нее на коленях. "Есть ли надежда?"

Дуг встал и подошел к жене и ребенку и сел рядом так, чтобы можно было обнять их и притиснуть к себе. "Ничего не поможет."

Довольно далеко в долине, казалось, начал сгущаться прямо при дневном свете тяжелый туман.

"Нам ничего не поможет, милая. Мы за пределами всякой помощи. Мы протянули руку эволюции, а она оттолкнула нас в сторону."

Люси-Энн покачала головой и вывернулась из-под его руки, чтобы взглянуть на него. "Нет, Дуг? Питер? Он не прав, не так ли?"

Питер тоже подошел к ним, но не так, чтобы дотронуться. Он спокойно уселся в стороне, удовлетворенный наконец. "Может быть, истина в том, что знание никогда невозможно отменить. Нас не дразнили, нас учили до самого конца. Наш вопрошающий разум продолжал работать даже когда все потеряло всякий смысл. И это хорошо." Он улыбнулся и допил бокал вина. "А-а, хороший год. Любой год - хороший."

Туман быстро продвигался вверх по долине и теперь Дуг видел, что он действительно темный и густой, словно коричневый суп, вращающийся в воздухе, пожирающий все, к чему притронется. Совсем рядом, уже возле дома Питера, птицы падали с неба, цветы роняли лепестки, листья облетали с деревьев, когда нанос начали свою бесчувственную запрограммированную работу деконструкции. И каждый упавший лист, каждая разъятая птица сразу отдавали свои составные части, чтобы нанос становилось все больше.

Гемма снова очнулась и села прямо, повернувшись посмотреть на родителей и Питера. "Все так легко было сделать", сказала она печально. "Все ответы уже здесь, было бы только желание помочь самим себе."

"Иди сюда", позвал Дуг, и она спряталась в его объятиях, одновременно обхватив руками талию матери.

Свет начал меркнуть, и в странном шипении, словно триллион песчинок затанцевал в воздухе, утонули звуки ветра и резкие крики испуганных птиц.

Зрение Дуга ослабло, кожа зачесалась, внутри стало тепло. Он хотел сказать своей семье, что любит их, но говорить он больше не мог. Однако, мышцы еще работали, и в этот миг он просто крепко обнял их.

И ощутил ответное объятие.