Происхождение истины - Тим Леббон

Леббон Тим

Происхождение истины

Тим Леббон

Происхождение истины

Они застряли в дорожной пробке. Просто некуда было деваться. И пришлось смотреть на растворяющегося человека.

Дугу хотелось повернуться, закрыть дочери глаза и спрятать это зрелище от ее невинного разума. Но в последнюю пару дней она видела картинки и похуже, и, вероятно, в будущем они будут не лучше. Он не слишком долго сможет защитить ее от правды. В нормальном мире было бы единственно верно, если б его тревога превратилась в действие, но мир сегодня разительно отличается от мира на прошлой неделе. Слово "норма" отныне потеряло все свое значение.

И, кроме того, зрелище ее притягивало.

В витрине магазина стояло девять телеэкранов и все показывали одну и ту же картинку: человек сидит, привалившись к стене булочной, рядом выпавшая из рук сумка, хрустящие булочки и пачки мороженного рассыпались по горячей мостовой. Его ноги исчезали от колен и ниже. Он следил за процессом превращения своих ног в газ - лицо вытянулось в удивлении, брови поднялись, челюсть отвисла, лоб сморщился. Картинку схватили телескопическим объективом, установленным на вертолете. Она была туманной и подрагивала. Этот человек умирал где-то на севере Франции. А они наблюдали это, здесь и сейчас, в Лондоне.

"Не дотрагивайтесь до окон", сказал Дуг, хотя сам же закрыл их и запер дистанционником. "И держите вентиль открытым." На заднем сидении рядом с Геммой лежало три баллона со сжатым воздухом. Один уже кончился, второй открыли несколько минут назад.

"Что будет, когда они закончатся, папа?", разумно спросила Гемма. Черт ее побери, она так разумна. "Что тогда? К нам внутрь попадет наружный воздух?"

"Он уже попал", пробормотала Люси-Энн с пассажирского места.

Дуг глянул на жену, но она не повернулась и не отреагировала на взгляд.

"Он не сможет, дорогая", ответил он. "Давление внутри ему не даст."

"А если эти штуки могут ползать?"

На такое ответа не было, поэтому Дуг промолчал. Вместо этого он смотрел на человека на экране, чувствуя, как в желудке начинаются тошнотворные спазмы. Он склонился на баранку. "Давай же, двигай." Ему хотелось, чтобы Гемма видела такого как можно меньше.

"Если б они были здесь, мы бы уже знали", вздохнула Люси-Энн. "Они бы начали с машины."

"Не говори так", сказал Дуг.

"Это правда!"

"Да, но...", тихо ответил он, "не перед Геммой же..."

"Почему ему никто не поможет?", спросила Гемма без осуждения. Ей было всего десять, но за последние несколько дней она узнала многое. Вроде того, что иногда людям нельзя помочь. Если люди не могут помочь себе сами... а против этого помочь не может никто... то лучше оставить их и забыть об их существовании, притворясь, что их никогда и не было.

Через несколько минут человек, которого они наблюдают издалека, перестанет существовать, а через несколько часов то же самое произойдет прямо здесь, где они находятся сейчас.

Когда машины двинулись, Дуг услышал, как дочь отвернула до отказа воздушный клапан второго баллона. Он бросил последний взгляд на экран и увидел, почему.

Картинка задрожала и закружилась, когда нано принялись за вертолет.

***

Получасом позже они оказались на краю города вместе с по крайней мере миллионом других людей. Дуг не был убежден, почему открытое место кажется предлагающим большую защиту от того, что вскоре придет. Он предположил, что это инстинкт выживания, настойчивое побуждение к бегству, бывшее, вероятно, расовым похмельем после стольких войн и этнических конфликтов, случавшихся в течении столетий. Как дети своих предков, эвакуированных в семьи, которых они не знали, чтобы жить жизнью, которой они не понимали. Теперь он подвергал такому же свою жену и дочь. Бросить все, что они знали, ради того, что неизвестно. Если не считать, что причиной бегства было не желание скрыться. От того, что может прийти и обязательно придет всюду, не убежишь. С таким же успехом можно стараться убежать от гравитации.

Но ему надо что-то делать. Это не предмет спора. Шанс есть всегда.

Он держался в быстром ряду, делая не многим более двадцати миль в час. Правая лодыжка ныла там, где он натрудил ее на педали газа, стремясь утопить педаль как можно глубже и оставить как можно больше миль между ними и городом. Другие автомобили пытались пронырнуть туда, где появлялось свободное место, и на обочинах стояло множество разбитых и опрокинутых машин. Обычно в таких случаях водители останавливаются и помогают. Теперь они просто иногда замедляли ход, соединенными усилиями спихивали сцепившиеся машины в сторону, и продолжали путь.

Стоял палящий летний день. Стекла у всех были подняты. Дуг перехватил взгляды нескольких водителей - в них присутствовало недоверие и животный страх перед неизвестным, даже перед незнакомцами в эти опасные времена. Что заставило осознать, как мало все в действительности изменилось, как недалеко зашло человечество, даже если людям нравилось думать о себе, как о стоящих высоко и далеко над остальной природой. Ведь были ученые, утверждавшие, что находятся всего в нескольких годах от создания Теории Всего. Ныне эти эгоистические ублюдки стали клубами газа, выделяющимися из центра гибели человечества.

Где находится этот центр, теперь знали немногие. Те, кто точно знали, были уже мертвы, смешавшись с учеными, убившими их, с лабораториями, где они работали, с одеждой, которую они носили, с лабораторными пробирками, микроскопами и ускорителями частиц, с культурами бактерий и записными книжками, полными глупостей...

"Папа, я хочу писить", захныкала Гемма.

"О, милая, надо немного потерпеть", сказала Люси-Энн.

Дуг искоса взглянул на жену. Этого делать не стоило. Он видел ее лишь короткий миг и понял, как он сильно ее любит. И еле сдержал внезапное рыдание.

"Но, мама..."

"Мама права, Гемма. Потерпи, мы скоро приедем."

"Когда?"

"Скоро."

"Но..."

"Гемма", тихим голосом сказал Дуг, "ты видела человека по телевизору?"

"Да", шепотом ответила она. "Он... умер."

"Он заразился ужасной... это микроб, Гемма. Он находится в воздухе там, где был этот человек, и распространяется. Мы не хотим заразиться им, но если мы остановимся..."

"Я тоже не хочу, чтобы ты им заразился!", выпалила она, пустившись в слезы и в сдавленные рыдания. "Я не хочу, чтобы ты и мама заразились им!"

Дуг чувствовал, что выходит из себя, и возненавидел себя за это. Она же напугана, она видела по ТВ умирающих людей. В ее возрасте самое страшное, что видел он, был раздавленный кот на обочине дороги. Он принес туда цветы и прикрепил к фонарному столбу. Кот исчез на следующий день. Его детский разум смотрел на смерть, как на временное состояние. Люси-Энн повернулась всем телом на сидении и обняла Гемму, успокаивая мягкими мамиными словами, которые Дуг не расслышал. Он протянул руку и похлопал жену по бедру, легонько сжав его: все идет хорошо, пытался он этим сказать. Он понимал, что она понимает, что он лжет, но важно утешение. Важна цивилизация. Без каждодневной рутины и без надежды цивилизация рассыпается.