Йога Таун - Даниэль Шпек

Глава 4

– Ты пробовал кислоту? – как-то спросил Марк.

– Нет. А ты?

– Может, скоро достану пакетик.

Было утро двадцать четвертого января. Они лежали на полу подвала перед игрушечной железной дорогой, наблюдая за ездившими по кругу поездами, курили одну сигарету на двоих и слушали Magical Mystery Tour. Они переписали пластинку на кассету, отнесли отцовский магнитофон в подвал и подключили к монобоксу. Идея заключалась в том, чтобы прослушать весь альбом под кайфом. Чтобы расшифровать тайные послания. Кто такой Морж, действительно ли Пол мертв, что такое Земляничные Поля – сиротский приют в Ливерпуле или психоделический ландшафт?

– Но у Джорджа теперь новое путешествие. Трансцендентальная медитация.

– Может, они расстанутся.

– Махариши[16] приехал в Англию. И битлы с ним встречались. И Мик Джаггер тоже. А Брайан Эпстайн[17] в тот же день умер.

– От передоза, что ли?

Они перебрасывались бессвязными предложениями. Время растягивалось. Мечтательный меллотрон Пола Маккартни, протяжный голос Джона Леннона, приглушенные литавры Ринго, слайд-гитара Джорджа, огромное полотно струнных и духовых… Лоу и Марк смотрели на бегущие поезда, закрывали глаза и мчались по земляничным полям.

– Ты читал Йогананду?[18] – спросил Марк.

– Нет.

– Этот тип может быть в двух местах одновременно.

– Офигеть.

– А еще он силой мысли останавливает кобру. Посылая ей свою любовь.

Лоу открыл глаза, когда поезд сошел с рельсов и опрокинулся в зеленый картонный ландшафт. Он невольно вспомнил летний луг у ручья, где они играли в детстве, забывая про время. Тогда все казалось таким большим. Он поставил поезд обратно на рельсы.

– Но не можем ведь мы сидеть в пещере и медитировать, – сказал он, – пока Вьетнам в огне. Мы должны отправиться туда и помочь крестьянам отстроить деревни.

– Или уничтожить тварей, убивших Че Гевару.

– Ты смог бы убить человека?

– А ты убил бы Гитлера?

– Вопрос на засыпку.

– А я бы убил. Недолго думая, бах-бах. Такова природа. Животные жестоки. Из льва не сделаешь вегетарианца.

– Ганди освободил Индию без насилия.

– Ганди застрелили.

– Да что на тебя нашло?

– Нужно следовать инстинктам. Мы от них полностью отдалились.

– Но общество основано на контролировании инстинктов.

– Тогда это неправильное общество. Ну же, Лоу, давай смоемся. Вместе.

– Куда?

– В Индию.

– Почему в Индию?

– Научимся медитировать. Станем просветленными.

– Ха-ха-ха, ты – и вдруг монах? С чего бы это?

Марк сел и спокойно посмотрел Лоу в глаза. Он вдруг неожиданно повзрослел.

– Я хочу понять, почему Будда так улыбается.

* * *

Дверь распахнулась. Висевшие на потолке неоновые лампы высветили гневное лицо отца. Очки в роговой оправе, эспаньолка, воплощение безоружной добропорядочности. Додуматься до такого – наркотики в его доме, что за наглость! Он распахнул окно. Внутрь ворвался ледяной ветер. Марк попытался поймать разлетевшуюся по полу травку. Отец выключил проигрыватель. Он не стал продолжать нагоняй, а развернулся на каблуках и пошел наверх. Марк собирал крошки с пола.

Лоу отправился за отцом и нашел его в гостиной рядом с елкой, окутанной дождиком, отец сидел, согнувшись, в кресле и пытался справиться с гневом. Скорее не укоризненно, а взволнованно отец сказал, что просто не понимает, как Марк может портить себе жизнь.

– Когда я был в вашем возрасте, здесь все лежало в руинах. Не осталось ни одного целого дома. У нас не было ничего, кроме невообразимого чувства вины. Мы были последними отбросами среди всех народов. И мы не ныли, а восстанавливали разрушенную страну. Мы вкалывали, чтобы вам жилось лучше. А вы теперь таскаетесь по улицам, мечтаете все сломать и разрушаете мозг наркотиками. Неужели вы не понимаете, чем обладаете? Какое это бесценное преимущество – расти в мире и благополучии?

Лоу принялся объяснять, что они должны сами разобраться, какие ценности важны. Что не стоит стремиться к материальному благополучию, что капитализм отрывает людей от природы, а американский империализм угрожает миру во всем мире. Кончилось тем, что отец побагровел, вскочил и заорал, что нужно радоваться, раз американцы простили Германию, а если Лоу считает, что коммунизм лучше, то пусть и проваливает на ту сторону! Разговаривать было бессмысленно. Отцовская любовь оказалась погребена под грудой обвинений и самобичевания. В подвале Марк снова включил проигрыватель.

I am the Walrus.

Сочельник был испорчен. Лоу ночевал у Марии. О Марке не говорили. В два часа ночи они проснулись – кто-то бросал снежки в окно. Лоу отодвинул штору и выглянул на улицу. Перед домом стоял заснеженный черный «мерседес» отца. А рядом Марк в афганской дубленке. Желтой с красными цветами, как у Джона Леннона. Он швырял снежки и ухмылялся.

Лоу открыл окно:

– Что ты делаешь?

Марк помахал ключами от машины, открыл пассажирскую дверцу и театрально поклонился. Лоу в трусах сбежал по лестнице и распахнул входную дверь:

– Заходи, клоун!

Марк рассмеялся.

– Оденься! Или ты так поедешь?

– Куда?

– Как – куда? В Индию.

– Ты чокнулся?

– Старый буржуй!

Марк снял дубленку, накинул Лоу на плечи и потащил брата в машину.

Из дома выбежала Мария:

– Марк! Что ты делаешь?

– Прости. Я верну его в целости и сохранности.

Лоу вырвался.

– Садись скорей! – закричал Марк. – Пока папа не хватился.

– Брось свои шутки!

– Да какие шутки.

Лоу попытался выхватить ключи. Марк спрятал руку за спину. Он так и горел решимостью, явно не испытывая и намека на сомнение.

На улицу выбежала мама Марии в махровом халате поверх ночной рубашки:

– Мальчики, идите в дом! Вы же себя угробите!

* * *

Потом они все сидели в кухне. Мама Марии приготовила какао, и они всерьез обсуждали возможность поездки в Индию. Мама Марии, учительница географии, объясняла, что там малярия, тигровые питоны и проказа. Поэтому лучше остаться дома. Когда Марк вышел в туалет, она сняла трубку и позвонила отцу Лоу:

– Они у нас.

Марк, услышавший через дверь предательский звонок, ворвался в кухню и потребовал, чтобы Лоу решил, на чьей он стороне.

– Выбирай! Я и один поеду!

– Но послушай, Марк, такие вещи впопыхах не делаются. Это же…

– Твои вещи уже в багажнике.

Он выскочил из дома, не дожидаясь ответа. Лоу стоял в кухне словно парализованный. Мария выбежала на улицу и попыталась образумить Марка. Тот выхватил из багажника дорожную сумку Лоу и швырнул на тротуар. Мария вернулась и сказала:

– Поговори с ним. Только не ругай.

Лоу вышел на улицу. Они тихо поговорили. Затем Лоу вернулся и оделся.

– Прости, Мария.

Та ничего не поняла.

– Я не могу его бросить, – пояснил Лоу.

– А как же я?

Когда на углу показался отец, Марк