Девять сбежавших кошмаров (СИ) - Ролдугина Софья Валерьевна

– Что будем делать? – растерянно спросила Виттория, пытаясь просушить волосы, которые путались и никак не хотели ложиться красиво, хоть режь их. – Гадание указало на бани, но мы вроде всех проверили и ничего не нашли…

– Значит, мы что-то упустили, – неунывающе откликнулась Летти и плюхнулась на скамью, нисколько не заботясь о том, что полотенце у неё разошлось. – Хм… Белый ведь упоминал о том, что можно найти только тот кошмар, который уже воплотился или готов вот-вот воплотиться?

– Ну… да? – кивнула Виттория. Ей и в самом деле припоминалось нечто подобное. А даже если и нет, это было бы логично: отыскать ещё несуществующий сон вряд ли получилось бы. А это означало… – Так, стоп. Кажется, мы ошиблись с самого начала. Люди в баню приходят вовсе не затем, чтоб поспать. И если кто-то и уснёт, его тут же разбудят: опасно ведь, можно или тепловой удар схватить, или утонуть… А кто может подремать днём?

Они переглянулись: обеим, вероятно, пришла в голову одна и та же идея.

– Охранник, – озвучила её Летиция. – Или администратор. Вот засада! Столько времени потеряли! Чур, Белому ни слова – засмеёт.

Никогда ещё Виттория так быстро не одевалась и не приводила себя в порядок: каждая минута была на счету. Старичок-охранник обнаружился на прежнем месте: он не спал, и, как подсказывало зеркальце, не страдал от кошмаров – да и по характеру оказался сущим золотом. Не особо интересуясь, зачем это понадобилось двум странным посетительницам, он охотно рассказал, что из сотрудников сегодня в банях, кроме него, только уборщица и кассирша.

– Ну, уборщицу мы уже проверили – она чиста, – задумчиво прикусила губу Летиция. – Значит, кассирша?

Догадка оказалась верной.

То, что бедная женщина страдает от какого-то потустороннего наваждения, ясно стало сразу: она так дёргалась в своём кресле, точно к нему подключили электрический провод, и к тому же тихо подвывала во сне, но звуки заглушало бормотание работающего телевизора. К счастью, дверь оставалась приоткрытой, и тратить время на взлом не пришлось. Виттория влетела в маленькую комнатку, пропахшую сладким чёрным чаем и солёным человеческим потом, с трудом нашарила в сумке ловец снов – и от души врезала им кассирше по лбу.

В стороны брызнули искры – самые что ни есть настоящие. Одна из них, слишком уж шустрая, метнулась вбок, но, как намагниченная, притянулась к ловцу, некогда сплетённому Лобо Флорабелио, а нынче утром подлатанному Белым Лисом. Ночной кошмар, даже очень-очень могущественный, конечно, не мог сопротивляться творению двух великих колдунов сразу – попался, как миленький. Виттория мстительно размазала его по переплетению нитей простым заговором, чтоб уж наверняка не сбежал, и только затем тронула пострадавшую – к слову, даму весьма почтенного возраста – за плечо:

– Эй… просыпайтесь!

Кассирша как-то по-особому шумно всхрапнула – и распахнула глазищи, круглые и яркие, как две пуговицы из бирюзы. Веки у неё задрожали, и по щекам градом покатились слёзы.

– Ой, девоньки, – всхлипнула она, дрожа от ужаса. – Как же хорошо, что вы меня разбудили, девоньки! Мне такой страх пригластился, такой страх… Как будто стала я опять молодая!

Виттория от неожиданности чуть не уронила ловец.

– Простите?

– Жуть-то какая! – всхлипнула протяжно пострадавшая, приложив ладони к щекам. – Страсть-то какая! Это ж если я сделалась молодая – значит, опять школа, опять замуж, разводиться четыре раза, опять детей воспитывать двадцать лет, потом внуков снова нянчить… А у меня-то ведь только-только, считай, настоящая жизнь началась! Ну нет! Уж лучше, девоньки, сразу помереть!

Вырваться от благодарной кассирши удалось нескоро. Сперва ей требовались утешения, затем она решила отплатить добротой за доброту и принялась угощать своих спасительниц чёрным сладким чаем и печеньем – как назло, домашним, шоколадным, очень-очень вкусным, отказаться от которого было выше человеческих сил. Только очутившись на улице, Летиция спохватилась, что на часах натикало уже порядочно, а от коллег по агентству до сих пор ни слуху ни духу.

– Не то чтобы я за них беспокоилась, всё-таки взрослые мальчики… – протянула она и вздохнула, сдаваясь. – Ладно, кого я обманываю, беспокоюсь, конечно. Куда сначала пойдём? На студию или в музей?

Правильнее, конечно, было бы проявить служебное рвение и благонадёжность, отправившись на выручку непосредственному начальству, но Виттория ни на секунду не сомневалась, что Белый Лис справится. А вот заспанное, даже несколько помятое лицо Рю будило в глубине души смутную тревогу… Всё-таки не так давно он вырвался из «Багряных сказаний», чтобы привыкнуть к сумасшедшему ритму городской жизни.

– Давай на студию? – попросила Виттория.

И – смутилась отчего-то.

Летиция понимающе улыбнулась, но вслух ничего не сказала и отправилась ловить такси.

Ехать пришлось довольно далеко – киностудия располагалась за городом. Старые и новые кварталы сменяли друг друга, сливаясь в одну причудливую и прекрасную картину; солнце то выныривало из-за облаков, то снова пряталось; становилось то теплее, то холоднее, свет то бил по глазам, то меркнул… В мире будто бы не осталось ничего постоянного, и из-за этого казалось, что дело происходит во сне, а не наяву. Водитель, молодая женщина с орлиным носом и мощными жилистыми руками, время от времени подкручивала настройки радио, хаотично перескакивая с одной станции на другую, и пассажирками совсем не интересовалась. Летиция, пользуясь моментом, достала планшет и занялась своими заказами. Выглядела она очень сосредоточенной, уверенной, а потому красивой – словом, взрослой, и Виттория, которая никак не могла расчесать не до конца просушенные волосы, немного ей завидовала.

«Интересно, – думала она, – если купить такую же красную помаду, я буду выглядеть взрослее?»

Мысль была заманчивой, но что-то подсказывало, что так просто проблемы не решаются. И ещё – представлялась отчего-то очень ярко реакция Рю на такое приобретение: он вздёрнет брови, хмыкнет, а потом выдаст какую-нибудь неоднозначную фразу, начинающуюся с «я простой воин»… Или не скажет ничего вовсе, и это будет особенно обидно.

Наконец такси приехало к нужному месту и тем самым положило конец невесёлым размышлениям.

– Как войдём? – спросила Летиция, искоса поглядывая на шлагбаум и охранника, дремлющего в будке. – Тут, кажется, проход по удостоверениям.

Виттория задумалась. Будь она одна, то попросту отошла бы подальше, отвела ненужные взгляды несложным заговором и перемахнула бы через забор. Но тащить с собой подругу, одетую в изящный розовый деловой костюм… Пока они раздумывали на пару, к воротам подъехал автобус, из него высыпала толпа туристов в сопровождении гида, все построились колонной и прошли на территорию киностудии. Летти задумчиво проводила их глазами, а затем вдруг вид у неё сделался лихой и вдохновенный.

– Ну-ка, – скомандовала она шёпотом. – За мной!

К шлагбауму они подскочили аккурат в тот момент, когда колонна отошла на пятьсот метров и начала медленно втягиваться в проулок между корпусами. По пути Летиция выудила из сумки печенье, кинула стайке монстров, похожих на фиолетовых цыплят, которые вечно крутились рядом, и молча указала на будку охранника. Затем сбросила туфлю – и дальше побежала наполовину босиком, отчётливо прихрамывая.

– Простите! – крикнула она, вихрем подлетая к шлагбауму. – Мы отстали от экскурсии, они уже прошли, да? У меня каблук сломался… Билеты же не пропадут? Ребята далеко ушли?

Пока Летти тараторила, опираясь на локоть Виттории, фиолетовые цыплята, подкупленные пачкой печенья, промаршировали в будку. И, видимо, нашли себе там дело по душе, потому что вскоре послышались странные звуки – писк техники, помехи, треск и грохот. Охранник, высунувшийся было на окрик, тут же с руганью втянулся обратно, точно улитка в домик, и махнул рукой – мол, догоняйте сами, сейчас не до вас!

– Мы с тобой опять нарушительницы, – вздохнула Виттория, когда они отошли на достаточно безопасное расстояние.