Кровь Моего Монстра - Рина Кент

как у Виктора, некоторые молоды, а другие кажутся приветливыми, серьезными и, ну… преданными.

Я так много слышала о них. Большинство из этих мужчин последовали за Кириллом из Соединенных Штатов. Они русские, и большинство из них родом из России, но многие, включая самого капитана, родом из Америки. Они по-прежнему имеют российское гражданство и имеют право служить в российской армии, если захотят.

Остальных он набрал из профессионально подготовленной пехоты, которые, по его мнению, были достойны вступить в его ряды.

Один из них, мальчишка помоложе, наверное, моего возраста, громко смеется, а Матвей цокает языком, потом шепчет.

— Куча титулованных ублюдков, которые думают, что они все такие.

Я прищуриваюсь, глядя на него, но тактично решаю сосредоточиться на еде.

— Они даже не настоящие русские, — соглашается головорез номер один.

— То, как они думают, что некоторые американизированные ублюдки достойны спецназа, мне не по плечу, — говорит головорез номер два, прежде чем подавиться едой.

Отлично. Надеюсь, он умрет.

— Вы когда-нибудь думали, что это может быть что-то вроде, я не знаю, мастерства? — спрашиваю я, приподняв бровь. — Кроме того, в каком месте они менее русские, чем вы, когда безукоризненно говорят на языке?

— Ты заткнись, Липовский, — огрызается на меня Матвей. — Тебя однажды спас капитан, и ты вдруг стал новообращенным?

Я фыркаю, но ничего не говорю. Его зависть к спецназу очевидна, и любой, включая его головорезов, может это видеть.

— Тебе есть что сказать, содомит? — его тон становится жестче, и мой гнев вспыхивает.

Тем не менее, я восстанавливаю контроль, когда говорю.

— О, ничего. Я подумал, может быть, эта враждебность связана с тем, что ты подал заявку в спецназ и дважды подряд получил отказ.

— Ты черт… — он тянется ко мне, но я пригибаюсь и притворяюсь, что все мое внимание сосредоточено на еде.

Один из головорезов возвращает его вниз, шепча что-то о том, что за нами следят.

Я мило улыбаюсь Матвею, даже когда он становится темно-красным, который может взорваться в любую секунду.

— Они скоро вернутся в свой лагерь, — говорит головорез номер три, пытаясь сменить тему. — Скатертью дорога.

Мое тело замирает.

Они… уходят?

Бросаю взгляд на стол, и, словно зная, что я посмотрю на них, Виктор встречает мой неприветливый взгляд.

Ни он, ни капитан не сказали мне, что уходят.

Странное ощущение сжимает мою грудь, и я хочу потереть ее, но не делаю этого на публике. Я кладу ложку на стол, внезапно теряя аппетит.

Дело не в том, что я не могу продолжать этот темп самостоятельно. Со временем я смогу стать достаточно сильной, чтобы бросить вызов Матвею и победить его.

Но что-то меняется, когда капитана нет рядом.

Да, он суров, неумолим и таинственным образом дестабилизирует меня, но все это меркнет по сравнению с тем, как он подталкивал меня к тому, чтобы стать сильнее.

Он вложил в меня свое время и педагогические способности, чего никогда не делал никто, кроме моей семьи.

И теперь, когда он уходит, я понятия не имею, что делать.

Если бы я только могла быть за тем черным столом. Им так повезло, что он у них капитан. Нашему плевать на нас на индивидуальном уровне. Все, что его волнует, это коллективные результаты. Всякий раз, когда я отстаю, он смотрит на меня так, словно я заноза в его боку.

Болтовня стихает, все встают и отдают честь. Я следую примеру нашего капитана и капитана спецназа, которые входят внутрь вслед за майором и генерал-лейтенантом.

Меня не может не тянуть к Кириллу. Он самый высокий из группы. У него также есть эта мистическая аура, которую невозможно не заметить.

Его целеустремленные шаги съедают расстояние, даже если он остается позади других руководителей. Но почему-то он чувствует себя здесь самой авторитарной фигурой.

К тому же он самый властный.

— Вольно, — говорит наш капитан, как только они все оказываются на трибуне, откуда открывается вид на весь зал.

В комнате эхом разносится коллективное опускание рук, за которым следует гробовая тишина.

— Как вы все знаете, спецподразделение было с нами для совместной подготовки, но она в настоящее время подошла к концу, — объявляет наш капитан полускучным тоном. — Все в курсе, что через два дня часть покинет наш лагерь. Но что не является общеизвестным, так это то, что капитан Морозов был здесь с разведывательной миссией. Он внимательно наблюдал за каждым из вас, изучал ваши файлы, характер, сильные и слабые стороны и умственные способности. Он выбрал пятерых лучших солдат, которые уйдут с его отрядом. Если он назовет ваше имя, сделайте шаг вперед, — он бросает взгляд в его сторону. — Капитан.

Я чувствую, что дышу через соломинку. Мое сердце бьется сильно и быстро, в такт каждому его шагу вперед.

Если меня выберут для участия в спецоперациях, у меня будет лучшая охрана, чем в обычном военном учреждении. Черт, быть ближе к начальству — это верный способ получить информацию о резне моей семьи.

Может быть, если мы с дядей сможем найти людей, стоящих за этим, мы сможем быстрее отомстить и начать новую жизнь.

Может быть, только может быть, мы не застрянем в этой жизни навсегда.

Капитан Кирилл назвал первое имя, крупный мужчина, лучший в нашей части. Он так хорош в рукопашном бою, что даже Матвей к нему не подходит.

Я понимаю выбор, но не могу сдержать легкое поникание в плечах.

Называется второе имя. Далее следуют третье и четвертое. Все являются лучшими членами своих отрядов.

С каждым именем, которое не принадлежит мне, мое сердце падает к ногам. Но я не теряю надежды. Капитан Кирилл не уделил бы мне столько внимания, если бы уже не думал о том, чтобы я присоединилась к его отряду.

Бьюсь об заклад, он не уделял тем, что уже выбрал, того же внимания, что и мне.

Если… он это сделал? Может быть, поэтому он иногда посылал Виктора. Возможно, он предпочитал использовать свое время для лучших кандидатов, таких как эти люди.

Глаза капитана Кирилла бесстрастно изучают толпу, прежде чем останавливаются на мне. Это секунда или всего лишь доля секунды, но этого достаточно, чтобы задушить мое дыхание.

Затем он снова обращается к солдатам.

— Василий Коросов.

Человек, о котором идет речь, делает шаг вперед, и мое сердце сжимается и умирает медленной мучительной смертью.

— Спасибо, капитан… — генерал-лейтенант собирается взять бразды правления в