Собрание сочинений Яна Ларри. Том второй - Ларри Ян Леопольдович

Теперь следовало подумать и об одежде. Как-никак, а путешествовать по лесу голым профессор не привык.

Ловко орудуя острым копьем, Иван Гермогенович разрезал паутинные сети, в которых запуталась оса, тщательно очистил их от липких узлов и обмотал вокруг себя. Мягкие, шелковистые веревки плотно обвили его тело.

Костюм был не слишком красив, но зато очень прочен.

— Я в нем как в панцире! — сказал Иван Гермогенович, с удовольствием осматривая себя в новом облачении.

Вскинув копье на плечо, он бодро двинулся в путь.

Прыгая по изрытой земле, профессор то и дело останавливался, выбирая дорогу, прислушивался, а иногда, услышав шум, прятался за могучими зелеными стволами, опасливо поглядывая по сторонам.

Эти предосторожности были не напрасны.

Травяные джунгли кишмя кишели чудовищными животными.

Грохоча, точно листами жести, над головами пролетали стрекозы, похожие скорее на самолеты, чем на простых насекомых.

Прыгая через вершины деревьев, скакали зеленые, величиной с автобус кузнечики. Меж стволов ползли, сотрясая своими телами чащи джунглей, полосатые гусеницы. Они были так велики, что профессору казалось, будто по лесу ползут товарные поезда.

Изредка, топоча ногами, пробегали сороконожки. Но теперь любая из них могла бы сплющить профессора, вдавить в землю одной только из своих ног.

Сражаться со всеми животными травяных джунглей у профессора не было ни времени, ни охоты. Он решил вступить в бой только в том случае, если кто-нибудь из этих чудовищ нападет на него.

Профессор держал путь к синеющему сквозь просветы деревьев пруду.

Он шел, переходя от дерева к дереву, с интересом разглядывая огромные цветы, стараясь угадать их названия. Но сейчас он уже не сказал бы с уверенностью, какой цветок называется ромашкой, какой лютиком или поповником.

Все цветы были так огромны, что многие из них профессор не мог узнать, и это очень забавляло его.

— Ну, этот, например, — вздыхал Иван Гермогенович, посматривая на голубой шар, похожий на гнездо аиста, — как называется он в нашем мире?

Но кто же мог теперь ответить профессору на его вопросы?

Над вершинами леса тихо качались розовые кувшины, гигантские желтые звезды, красные шары, сиреневые корзинки.

Из шаров, точно иглы ежа, торчали во все стороны свекольно-красные трубы.

— Что же это такое? — заинтересовался Иван Гермогенович и, вдруг хлопнув ладонью по лбу, крикнул со смехом:

— Клевер! Обыкновенный клевер!

Рядом с цветами клевера раскачивались в воздухе, вздрагивая и приплясывая, лиловые колокола. Они просвечивали на солнце, земля под ними казалась тоже лиловой.

— Ну, вас-то я знаю! — весело сказал профессор. — О вас даже стихи написаны.

И он запел во весь голос:

— Глядеть-то вы на меня можете, — засмеялся Иван Гермогенович, — но вот если такой цветик оборвется и упадет на мою голову, я вряд ли останусь живым.

С любопытством разглядывая новый, незнакомый мир, Иван Гермогенович пробирался сквозь заросли травяных джунглей, изредка останавливаясь и отдыхая.

Скоро перед его глазами открылась необъятная водная гладь. Вода сверкала на солнце, как огромное зеркало.

— Кажется, это должно быть здесь, — в раздумье сказал Иван Гермогенович и, прижав к себе копье, ускорил шаги.

Он вышел на опушку травяного леса.

Путь его пересекала длинная узкая канава, заполненная до краев коричневой водой.

Иван Гермогенович разбежался, подскочил и легко перепрыгнул через канаву, но в ту же минуту он почувствовал, как земля под его ногами ползет, оседает.

Профессор вскрикнул и, болтая в воздухе ногами, полетел вниз, в какую-то темную нору.

Упав на дно, Иван Гермогенович быстро вскочил на ноги и огляделся. Над головой его синело далекое небо. Слабый свет освещал черные стены норы, густо оплетенные подземными корнями. Прямо перед собой Иван Гермогенович заметил вход в черный туннель.

Профессор нагнулся.

Из туннеля в лицо ему дохнуло сыростью и холодом.

— Н-да, — сказал Иван Гермогенович.

Он отошел от туннеля и полез по отвесной стене норы, цепляясь руками и ногами за подземные корни.

Он уже почти добрался до самого края, оставалось только протянуть руку, и солнце снова засияло бы над его головой, но в ту самую минуту, когда голова профессора высунулась из норы, он увидел прямо перед собой безобразную морду какого-то чудовища.

— Извините! — испуганно икнул профессор и, торопливо втянув голову в плечи, юркнул обратно в нору.

Чудовище, шевельнув огромными лапами, подошло к норе.

Глаза профессора встретились с глазами чудовища.

— Жук, — чуть не крикнул Иван Гермогенович, — жук-навозник.

Рядом с жуком он увидел большую серую грушу, которая, пожалуй, не поместилась бы ни в одной комнате, если бы уменьшился наш мир. Жук повернулся к груше и принялся подталкивать ее к норе.

Не успел профессор вспомнить латинское название жука, как серая груша надвинулась на самый край норы и закрыла собой небо.

В норе стало темно.

Испуганный профессор быстро вскарабкался по стене и изо всей силы стал толкать грушу плечом и головой. Он старался открыть выход из подземелья, но все было напрасно.

Груша не поддавалась.

Он нажал сильнее, но как раз в это время жук-навозник навалился сверху на грушу с такой силой, что она закупорила нору, как пробка бутылку.

Сильный толчок сбросил профессора вниз.

На голову посыпалась земля, в грудь больно ударил острый камень.

— Та-ак… — крякнул профессор.

Потирая ушибленную грудь, он попытался подняться и вдруг почувствовал, что в этой темной норе он не один.

Профессор быстро оглянулся.

Сзади за его спиной кто-то шевелился, медленно и осторожно подкрадываясь к нему.

Иван Гермогенович пошарил вокруг себя руками. Пальцы его нащупали копье. Он крепко сжал его и, быстро вскочив на ноги, прижался к стене.

— Т-ц-з-а-анк! — щелкнуло совсем рядом.

Профессор услышал прерывистое дыхание.

Он замахал перед собой копьем и хрипло закричал:

— Кто? Кто там?

Глава пятая

В плену у паука. — Битва в подводной тюрьме. — Растение-бродяга. — Скверное положение. — Карик находит выход.

Карик очнулся. Он открыл глаза и вдруг вспомнил все.

Вспомнил, как он с Валей летел на стрекозе. Вспомнил страшный хобот водомерки, сильные мохнатые лапы паука.

Вокруг было темно и пахло сыростью. Где-то внизу, под ногами, тихо плескалась вода, и совсем рядом кто-то тихо дышал.

Карик лежал, вытянувшись во весь рост, но на чем лежит он, этого Карик никак не мог понять. В голове у него шумело, руки и ноги одеревенели, глаза слипались.

Карик застонал и тотчас же услышал испуганный голос Вали:

— Тише! Он здесь!

Карик быстро повернул голову и стукнулся лбом о Валин носок.

Валя тихо вскрикнула.

Карик попробовал отодвинуться от нее подальше, но не мог: кто-то обмотал их с ног до головы толстыми веревками и крепко привязал друг к другу.

Карик рванулся посильней, и вдруг от сильного толчка он и Валя начали раскачиваться, как на качелях, из стороны в сторону.

— Тише! — быстро зашептала Валя. — Тише, пожалуйста, — он внизу.

— Паук?

— Ага… Он сейчас возился там… Я слышала…

— Тебе страшно?

— Очень. А тебе?

— Тоже страшно, только, знаешь, ты не плачь. Сначала попробуем как-нибудь освободиться.

Карик раздвинул головой веревочные петли и огляделся. Внизу — черная вода, из которой поднимались темные гладкие стены, а над головой — покатый потолок.

Ребята висели в воздухе посреди норы.