Как тебя зовут. Автономный экскурс по ономастике - Игорь Ржавин

И ещё некоторые характерные штрихи к портрету медведя из однокоренных английских слов:

bribe [braɪb] – брать;

brief [bri {{ː}} f] – отрывистый;

bristle [{{ˈ}} brɪsl] – ворс;

brock [brɒk] – барсук;

broil [brɔɪl] – бурно;

bronze [brɒnz] – бронза;

brood [bru {{ː}} d] – порода;

brown [braʊn] – бурый;

browse [braʊz] – бродить;

brunt [brʌnt] – бремя;

brushy [{{ˈ}} brʌʃɪ] – заросший;

bur [bɜ {{ː}}] – бор;

burden [{{ˈ}} {b}{ }ɜːdn] – бремя;

burly [{{ˈ}} {b}{ }ɜːlɪ] — большой.

Ну, и в довесок, для полного утверждения абсолютно независимого от имени Михаил русского словообразования мишка, положим на чашу весов балто-славянского происхождения литовское meška – медведь, как, собственно, и древнерусское личное имя Мишата – медвежонок, по ещё более древнему понятию мешка – медведь, от глагола мешкать – не торопиться (ср. с др.-русск. мѣшькати – тихо поживать, и чеш. meškati – медлить).

КОЛЯ [’kol {{ʲ}} ə]. Почти все выходцы из СССР когда-то слышали слова «Коля, Hиколай, сиди дома не гуляй» из песни «Валенки», а теперь чуть-ли ни каждый ребёнок слышал, из нового поп-шедевра нетленные строки «Николай, Коля, просто спой для души ла—лали—ла-лай» из песни Баскова. Тождественность этих двух имён у русских людей не вызывает сегодня ни малейших сомнений. И это не удивительно, как и не удивительно традиционное для России сваливание в одну кучу с иноземными массы имён чисто славянского происхождения. Хотя опытные филологи прекрасно осведомлены о древнейшем исконно русском корне -КОЛ-, и огромном количестве производных им слов, в том числе и народных имён, загнанных в своё время в «подполье» имянаречения воинствующими христианскими адептами – об этом вообще не принято говорить, вот никто и не говорит, сохраняя многовековое «партизанское» (а может просто рабское?) молчание. Мы слегка нарушим эту нездоровую двухтысячелетнюю рыбью церемонию, и справедливости ради, да во славу Родного языка, выскажемся на этот счёт.

Вы только вчитайтесь в смысл чужеродного «оригинала», изложенного в Википедии: «Никола́й – двухосновное личное имя греческого происхождения восходит к др.-греч. Νῑκόλαος (νῑκάω – «побеждать» и λᾱός – «народ»). Заметьте, не «врагов побеждать», а «народ»! Какой? Неужто свой?! А что, в истории России уже происходили реальные события подобного рода: где с «тяжёлой деспотической», а где с «лёгкой и безвластной руки» носителя сего «святого» и «чудотворного» имени целый народ был побеждён, унижен и втоптан в грязь. Но мы, русские, упорно продолжаем, не просто молчать, а ревностно и с пристрастием, будто тавром клеймя, выжигать родовые обычаи своих славянских предков, уже по неотвратимой инерции забвения, продолжая называть своих потомков, якобы красивыми и каноническими, но, в действительности, совершенно чужеродными, а порой и разрушительными по своему скрытому коду, именами.

Итак, начнём издалека – с доисторической эпохи. Существовал в древние века один этноним, родственный однокоренному древнерусскому имени КОЛя – это сКОЛот. Словообразование сколот близко упомянутому назвищу тем, что, помимо современного понятия «сколачивать», оно ещё имело в роуськъм съколота – мятеж, исходное значение колтыхаться – трястись, колебаться, и (внимание!) качаться, что является смыслом, однокоренным слову кочевать, или, по-другому, скитаться (ср. с анг. oscillate [{{ˈ}} ɒsɪleɪt] – качаться)! И в подтверждение, одна из вариаций, производной от матричной основы К-Л-Т: литовское klajoti – скитаться, которое входит в унисон с обобщённым названием народов, подобных скифам, КЕЛЬТЫ! Просто сравните звучание гэльского Ceilteach [k’el’t’əx] – кельт, с русским существительным колтых – движение, ковыль, от понятия колтышить – мотаться, болтаться, качаться, то бишь, опять же, скитаться (ср. с тур. İskit – скиф), или же «кидаться туда-сюда» (ср. с кимр. saethwyf – кидать)! Двигаясь по следу матричной основы К-Л-Т, от слов култыга, култыжка, култыш, культень, культя, колча — болтающаяся, качающаяся конечность, выходим на этноним кельча – древнерусское название кельтов, кочевавших в южнорусских степях (ср. с порт. celta – кельт), заодно вспомнив древнерусское келиɪа – келья, каморка, сопоставляем с английским cell [sel] – скит, присовокупив созвучное древнерусскому камора – кров, палатка, шалаш, этноним комыри – древнерусское название кочевых северо-причерноморских кимров – кельтские племена, и многозначное слово калита́ – а) старинное русское название денежной сумки, мешка, кошеля; б) дверь, подле ворот, или в воротах, либо в заборе, ограде; и даже в) брат, друг, видимо, по свойственному близким людям околачиваться, то есть, пребывать в околотке – в округе, что поддерживается известным словом культ, от латинского cultus, обычно выводят от дословного colo – почитать, возделывать или, от буквального colère – вращать, в смысле «круговорот, хоровод, обращение вокруг святынь» (ср. рус. Коля с исп. cola – поклонник). А чтобы не было никаких сомнений по-поводу тесного соседства, а порою совместного проживания, кельтов и кимров со славянами и русами – теми же скифами, приведём многоговорящие топонимы: Kielcza (Кельча) – город в Польше, Ки́мры — город в России (Тверская область). Нет никаких фактов о «выводке» названия народа кельтов от банальной «колотушки» под названием celt – каменотёсное долото, зато от первоосновы сколота – метание, качание, колочение, могло выйти и название народа кельча – кельты, и название оружия КОЛЧ/АК – меч, сабля.

Как тут не вспомнить страну Каледония (Caledonia) – древнее название северной части острова Великобритания, к северу от вала Адриана или вала Антонина, отождествляемой с нынешней Шотландией. Ведь её нарекли так римляне, по названию британских галлов – кельтов, этимологию которых мы уже исследовали, а это значит, что мы имеем полное право ставить данный топоним в один ряд с русским диалектным понятием колдымашиться, колдобиться – качаться, колебаться, раскачиваться, колыхаться, волноваться, и когда это связано с историей рода, то, по-сути, «кочевать, перескочить, скитаться, кидаться, кинуться»! Что касается буквальной идентификации слова Каледония, то в русском фоносемантическом поле оно находит своих собратьев сразу в нескольких однокоренных значениях:

1) КОЛДУНЬЯ – баба, которая ворожит, ворочает, врачует, ворчит, то бишь, ГАЛдит (ср. с лтш. kalada – шум, ссора)! Не потому-ли этноним галл многие выводят от латинского gallus – петух (ср. с рус. голос), по аналогии с русской галкой – той, которая галдит? Вот вам и разгаданная связь со спорной этимологией слова галлы, ибо в античном мире, этот легендарный этнос был известен своеобразным темпераментом.

К сказанному следует добавить ещё один смешанный этнос: Норики, тавриски – полиэтнос поздней античности (IV – I вв. до н. э.), проявил себя в области Восточных Альп (Зальцбург, Каринтия и Штирия), а затем римская провинция между верхним течением Дравы и Дунаем (с конца I в. до н. э. – до 420 г. н. в котором прослеживаются кельтские, иллирийские и праславянские (читай, скифские) этнические элементы. После завоевания Норика римлянами столицей провинции стал город Виндобона (современная Вена) – от этнонима «венды-венеды-венеты».