Весь Кен Фоллетт в одном томе - Кен Фоллетт

нее были сверлящие, глубоко посаженные глаза необычного золотисто-медового цвета, что придавало ее лицу какое-то волшебное очарование. Он почувствовал, что она читает его мысли.

Том отвернулся в смущении, поймав на себе обиженный взгляд Агнес.

— Где свинья?

— Там были еще двое разбойников, — пытаясь оправдаться, сказал Том.

— Мы им врезали как следует, но тот, что со свиньей, смылся, — поддержал его Альфред.

Агнес скривила губы, но промолчала.

— Девочку можно осторожно перенести в тень, — сказала незнакомка, вставая. Она была небольшого роста, по меньшей мере на фут ниже Тома.

Он наклонился и поднял Марту, стараясь не беспокоить ее. Худенькое тело девочки почти ничего не весило. Он перенес ее на несколько ярдов в сторону и опустил на травку в тени старого дуба.

Альфред собирал разбросанные инструменты. Мальчик незнакомки, широко раскрыв глаза и разинув рот, молча наблюдал за ним. Он был года на три младше Альфреда и, как показалось Тому, выглядел довольно странно — ничего общего с чувственной красотой матери. У него была бледная кожа, огненно-рыжие волосы и слегка выпученные зеленые глаза, которые смотрели тупо и настороженно. Том подумал, что такие дети обычно либо умирают в младенчестве, либо вырастают и превращаются в деревенских дурачков. Было очевидно, что Альфред чувствует себя неловко под этим взглядом.

Не говоря ни слова, мальчик выхватил из рук Альфреда пилу и стал рассматривать ее, словно это была какая-то диковинка. Оскорбленный такой наглостью, Альфред потянул пилу назад. Ребенок отпустил ее с совершенно безразличным видом. Женщина прикрикнула на него:

— Джек! Веди себя прилично. — Казалось, она была смущена.

Том посмотрел на незнакомку. Нет, мальчишка совершенно не похож на нее.

— Ты его мать?

— Да. Меня зовут Эллен.

— А где твой муж?

— Умер.

Том был удивлен.

— И ты путешествуешь одна? — спросил он недоверчиво. Даже такому мужчине, как он, в этом лесу было небезопасно, а уж одинокая женщина едва ли могла надеяться выжить.

— Мы не путешествуем, — сказала Эллен. — Мы живем в этом лесу.

Том был потрясен.

— Ты хочешь сказать, что вы… — Он запнулся, не желая ее обидеть.

— Разбойники, — договорила за него Эллен. — Да. Ты думал, все разбойники такие, как Фарамонд Открытый Рот, что стащил вашу свинью?

— Да, — признался Том, хотя ему хотелось сказать: «Я никогда не думал, что разбойниками могут быть такие красавицы».

Не в силах сдержать свое любопытство, он спросил: — Но в чем же твое преступление?

— Я прокляла священника, — ответила она и отвернулась.

Тому вовсе не показалось это таким уж страшным преступлением, правда, возможно, священник был очень могущественным… или очень обидчивым, или, может быть, она просто не хочет говорить правду.

Он взглянул на Марту. Она открыла глаза и теперь выглядела озадаченной и слегка испуганной. Агнес присела около нее.

— Не бойся. Все в порядке.

Марта приподнялась, и ее вырвало. Агнес поддерживала девочку, пока не закончились спазмы. Том был поражен: предсказание Эллен сбылось. Она еще сказала, что Марта поправится. Похоже, в это можно поверить. Он с облегчением вздохнул: как же сильно все произошедшее его взволновало. «Если бы я потерял свою малышку, я бы этого не пережил», — подумал Том, едва сдерживая слезы. Он заметил, что Эллен смотрит на него с симпатией, и снова почувствовал, что ее золотые глаза способны заглянуть прямо в душу.

Он отломил ветку дуба, оборвал с нее листья и вытер ими лицо Марты. Она все еще была бледная.

— Ей нужно отдохнуть, — сказала Эллен. — Пусть она пролежит столько, сколько требуется, чтобы пройти три мили.

Том посмотрел на солнце. До темноты у них еще оставалось много времени. Он сел и стал ждать. Агнес, обняв дочку, нежно ее покачивала. Джек переключил свое внимание на Марту и теперь разглядывал ее все с тем же идиотским вниманием. Тому было любопытно побольше узнать об Эллен. Ему не хотелось, чтобы она уходила, и он надеялся, что она согласится поведать свою историю.

— Так как же это все случилось? — нерешительно спросил он.

Она снова заглянула в его глаза и начала рассказ.

* * *

Ее отец был рыцарем — большим, сильным и грубым. Он мечтал иметь сыновей, с которыми мог бы скакать на лошадях, охотиться и сражаться, — компаньонов в его попойках и ночных оргиях. Но в этом деле ему сильно не повезло, так как родилась Эллен, и вскоре его жена умерла. Он снова женился, но его вторая жена оказалась бесплодной. Он стал презирать ее и в конце концов выгнал. Возможно, он был жестоким человеком, но обожавшей его Эллен он таким вовсе не казался, и она разделяла его презрение. Когда ушла мачеха, Эллен осталась в окружении почти только одних мужчин. Она коротко остригла волосы и всегда носила при себе кинжал. Она не знала, что такое играть с котятами или выхаживать слепых щенят. Когда ей было столько же лет, сколько сейчас Марте, Эллен уже могла плеваться, есть яблоки прямо с сердцевиной и так двинуть лошадь в живот, что у той перехватывало дыхание и можно было подтянуть подпругу еще на одну дырку. Она знала, что всех мужчин, которые не входили в шайку ее отца, звали хуесосами, а всех женщин, не