Между прошлым и будущим - Наталья Шнейдер

— Ой, ты здесь? Здравствуй!

Я вздрогнула, уставилась на набросившуюся на меня с объятьями девицу. Анжела из бара рядом с рынком. И с чего, хотелось бы знать, столь бурная радость?

— Спасибо! Спасибо, спасибо, спасибо. — продолжала она. — сегодня мы женимся. В три приходи в церковь. Приходи обязательно!

Она чмокнула в щеку и выпорхнула за дверь. Я помотала головой, собирая в кучку воспоминания.

Ривет-сити я не любила с тех пор, как узнала, что именно сюда подался отец. Но, как ни крути, богаче лавок в округе просто не было. В тот день я чуть не подрасчитала, явившись в город за полчаса до открытия оружейного магазина. пришлось коротать время в баре, где по ранней поре народа почти не было. Почему моя мрачная физиономия внушает столько доверия полузнакомым людям — ума не приложу. Вот и сейчас Анжела, официантка, решила, что кроме воды мне страсть как необходимо послушать ее жалобы на мужчин. Точнее, на одного мужчину, который был ей нужен. Самое обидное, что уже весь город знал о том, что и Диего сохнет по ней — но парень собирался стать священником и плотские желания (именно так он это называл) были сущей мелочью перед лицом высшего долга.

— Соблазни его. — не выдержала я наконец. — С твоей внешностью это раз плюнуть. И либо вы оба успокоитесь, либо все пойдет своим чередом.

Анжела действительно была хороша — хрупкая блондинка с тонкими чертами лица и огромными глазами. Тот тип женщин, рядом с которыми любой мужчина чувствует себя огромным и могучим самцом.

— Я бы с радостью, — вздохнула она. — Но он твердит о том, что спасение души превыше сиюминутных желаний. Пробовала и так и этак, осталось только сказать прямым текстом и заработать в его глазах репутацию шлюхи.

Я рассмеялась и полезла в дорожную сумку. Вынула небольшой сверток.

— Держи. Это железы муравьиной матки из которых добывают феромоны.

Говорят, ими пользуются для того, чтобы удержать расположение нужного мужчины — для тех, кто дорожит положением постоянной содержанки, вещь просто незаменимая. А учитывая, сколько сил нужно для того, чтобы прорваться к муравьиной матке, которую охраняют насекомые ростом мне по пояс, стоит эта штука немало. Но крышек я уже давно не считала, а на матку наткнулась случайно, общаясь с сумасшедшей девицей, возомнившей себя королевой муравьев. Легко досталось — легко ушло, при моем образе жизни копить на старость по меньшей мере смешно.

— Это правда? — оторопела Анжела. — Правда мне? Не шутишь?

Я мотнула головой, допивая воду. Бросила взгляд на часы: лавки открываются, пора. Чем быстрее я смоюсь отсюда, тем меньше вероятность столкнуться с отцом.

— Я никогда не смогу расплатиться… — неуверенно продолжала девушка.

— На свадьбу пригласишь. — хмыкнула я, поднимаясь из-за стола.

Я перевела взгляд на Веру, хозяйку гостиницы:

— В самом деле женятся?

— Представь себе, — подтвердила та. — Самое смешное: я все ждала, когда же Анжела наберется духу и просто изнасилует этого парня. А получилось, судя по всему, наоборот. Но, по крайней мере, можно расслабиться, а то они так друг на друга смотрели, что, казалось, воздух вспыхнет. Так и хотелось запереть их где-нибудь и не выпускать пока не успокоятся.

— Так может, кто-то так и сделал? — усмехнулась я.

— Не знаю, как уж там они договорились, но Диего счел, что таскать девицу в постель без одобрения церкви негоже. — пожала плечами Вера. — Сегодня в три свадьба. Придешь?

— Непременно.

Я отставила тарелку, заглянула в свою комнату. Надо бы найти шерифа, поблагодарить. Как там сказал док — не склонен к абстрактному гуманизму? Что ж, у меня есть чем его порадовать.

На обычном месте Харкнесса не было. Не было его и в коридорах — я не поленилась обойти корабль. Охранники на расспросы лишь пожимали плечами — шериф ни перед кем не отчитывается. Наконец, плюнув, я решила забраться на верхнюю палубу: не найду, так подышу свежим воздухам. Внутри бывшего авианосца, казалось, навсегда поселился смрад из смеси машинных масел и запахов человеческого жилья.

Я одолела крутую лестницу, выбралась на воздух. Сегодня было пасмурно, и металлическая палуба не раскалилась, как обычно. Облокотилась на остатки ограждения, глядя в океан — любоваться развалинами мегаполиса не тянуло. Если смотреть на волны, кажется, что не было никакой войны. Если не вспоминать о том, как затрещит дозиметр, оказавшись в этой пахнущей йодом воде.

Детский крик за спиной заставил подпрыгнуть. Я обернулась: вечно пьяная стерва Тэмми лупцевала сына. Парень постоянно ходил в синяках, огрызаясь на всех маленьким волчонком. Я подлетела к ним прежде, чем успела сообразить, что снова лезу не в свое дело, схватила женщину за руку.

— Не лезь. — зашипела она, целясь когтями мне в глаза. — Выродок весь в папашу, если его не воспитывать…

Я никогда не была сильна в рукопашной, а уж тем более в женских драках с когтями и выдиранием волос (впрочем, вцепиться в ежик длиной в четверть дюйма — задача та еще). Но злость — замечательная вещь. Взбеленившись, я сама не поняла, как умудрилась скрутить верещащую тетку, подтащить к перилам и перегнуть вниз. Увидев под собой бездну, она взвизгнула и перестала дергаться.

— А теперь слушай внимательно. — сказала я. — В Ривет-Сити стены тонкие и все у всех на виду. Так вот, если еще хоть раз поднимешь руку на ребенка, я об этом узнаю. И не поленюсь снова затащить тебя сюда. Лететь будешь долго.

— Мой сын — что хочу, то и делаю. — рыпнулась было она и завизжала, когда я качнула тело чуть ниже.

— Что хочу — то и делаю — нехорошо улыбнулась я. — Все поняла?

— Не трогай маму — налетел откуда-то сбоку мальчишка.

И, вот только его здесь не хватало, за спиной вырос шериф.

— Что здесь происходит?

Я рывком выдернула пьянчужку обратно на палубу, отшвырнула прочь. Повернулась к шерифу.

— Как всегда, лезу не в свое дело.

— Я заметил. — усмехнулся он. Обернулся к ней.

— Тэмми, советую запомнить: эта женщина слов на ветер не бросает. А теперь — вон.

Буквально через миг на палубе не осталось никого. Мужчина вздохнул:

— Твердил-твердил ей, чтобы перестала лупить мальчишку почем зря — как об стенку горох. Может, сейчас подействует.

— А может, нет — предрекла я. — И тогда в этом городе меня станут встречать пулями. За убийство.

— И такое возможно. — подтвердил он. — И это станет лишним доказательством того, что идеалисты долго не живут.

Я рассмеялась:

— Говорят, Господь хранит глупцов и влюбленных. И поскольку я не влюблена…

— В самом деле?