Первый инженер императора ІІІ - Александр Вольт

животное любопытство и, возможно, оценка. Она явно решала, стоит ли связываться с пятью странными двуногими существами ради своей добычи или лучше убраться восвояси.

Я слышал только стук собственного сердца и тяжелое дыхание Ивана рядом. Мозг лихорадочно просчитывал варианты. Бежать? Поздно, она быстрее. Кричать, отпугивать? Рискованно, может привлечь остальных. Атаковать? Тоже риск, но… если она сейчас взвизгнет, поднимет тревогу…

Решение пришло само. Инстинкт, отточенный последними неделями выживания. Нельзя дать ей позвать подмогу. Нужно действовать. Быстро. Решительно.

Я резко вскинул руку с зажатым в ней самострелом. Целиться было некогда. Выстрел! Короткий, хлесткий звук нарушения тишины.

Болт со свистом пронзил воздух. Я метил в голову, в глаз, но сказалось и расстояние — метров пятнадцать, не меньше, и то, что тварь оказалась на редкость проворной. Дернувшись в сторону, зверюга успела сберечь жизненно важный орган и болт угодил твари в грудину, чуть ниже шеи.

Лютокрыса взвизгнула — пронзительно, что заложило уши. Визг боли и ярости эхом прокатился над полем. Она выронила косулю, забилась на месте, пытаясь вырвать болт из раны зубами и передними лапами, но лишь глубже вогнала его.

И тут же поле ответило. Десятки крысиных морд повернулись в нашу сторону. Раздался ответный, многоголосый визг, полный угрозы.

— Убить ее! Быстро! — скомандовал Иван, уже вскидывая свою Бьянку.

Мы вчетвером бросились на раненую тварь. Я выхватил второй самострел. Руслан и Олег — свои арбалеты. Миша вытащил короткий меч. Несколько выстрелов почти в упор — и крыса затихла, распластавшись на земле у наших ног.

Но радоваться было некогда. Со стороны поля к нам уже неслись другие лютокрысы. Ближайшие были уже метрах в пятидесяти. А из самой большой норы, той, что была прямо напротив нас, показалась ОНА.

Огромная. Размером с небольшого медведя. С седой, клочковатой шерстью на загривке, шрамами, пересекающими морду, и красными, злобными глазами, горевшими ненавистью. Она выползла из норы, поднялась на задние лапы, возвышаясь над остальными, и издала оглушительный рев, от которого задрожала земля. За ней из темноты норы показалось еще с десяток обычных лютокрыс, готовых ринуться в бой по приказу своей королевы.

— Твою мать… — выдохнул Руслан, опуская арбалет и глядя на приближающуюся лавину серых тел и скалящихся пастей. — Кажется, разведка закончилась.

— И начинается бой, — подхватил я, перезарядив самострелы.

Глава 4

— Назад, барон! — гаркнул Иван, перегораживая мне дорогу, выпуская здоровенный снаряд из Бьянки в не менее огромную тварь — смесь медведя с лютокрысой.

Я почти что кувырком ушел в сторону, выпустив из самострела небольшой болт, всадив его одной из лютокрыс, похожую на ту, что захаживала в мое поместье, прямо промеж глаз. Да, над точностью маленьких одноручных арбалетов надо будет поработать. Дальше, чем на десять метров кучности просто нет. Эффективность требует калибровки и, возможно, иного подхода к стабилизации болта. Отметить в журнале по возвращении.

— Руся, прикрой, я пустой! — крикнул Иван, ловко работая рычагом перезарядки на своем модифицированном монстре. Звук натягиваемой тетивы сквозь полиспасты был сухим и резким.

— Готов!

Щелк. Щелк. Щелк!

Кустарный Чо-Ко-Ну, который я собрал для Руслана перед походом, работал безотказно, как старая добрая трехлинейка Мосина. Болты сыпались градом, впиваясь в серые шкуры напирающих тварей, заставляя их визжать и отступать на мгновение, но не останавливая натиск полностью. Мелочь лезла из всех щелей, из каждой норы, что чернела на этом проклятом поле.

Я взвел оба самострела почти одновременно, отработанным движением, чувствуя привычную упругость пружин. Дыхание сбилось от резкого маневра, но адреналин уже пульсировал в висках ровным, горячим потоком, обостряя восприятие, ускоряя реакцию. Волны смеха не было, скорее, ироничная усмешка скривила губы под слоем пыли и пота. Проблемы. Как же без них. Этот мир не был бы собой, если бы не подкидывал их с завидной регулярностью.

— Не должно быть проблем, Иван? — крикнул я, отскакивая за ствол широкой, корявой сосны, которая чудом уцелела на краю поля. Кора царапнула плечо через куртку.

Кречет, закончив перезарядку и снова вскинув Бьянку, повернулся ко мне, его лицо расплылось в хищном, лишенном страха оскале.

— А я и не говорил, что будет легко! Легко только мухи дохнут! А мы еще повоюем!

И он выстрелил. Снова этот тяжелый, почти пушечный звук. Болт размером с предплечье взрослого мужчины с утробным воем врезался в ту самую помесь медведя и крысы, заставив тварь взреветь и закрутиться на месте, разбрасывая комья земли. Попал удачно, в бок, под ребра. Не смертельно для такой туши, но движение явно сковал. Хороший выстрел. Бьянка оправдывала вложенные в нее силы. Нужно будет подумать над унификацией подобных систем, но позже. Не время летать в инженерных размышлениях.

Поле перед нами превратилось в кишащий серый ковер. Лютокрысы, обычные, если можно так выразиться, особи размером с волка, неслись на нас волнами. Их визг смешивался с рычанием, клацаньем зубов и скрежетом когтей по земле. Где-то в центре этой массы возвышалась она — Королева лютокрыс.

Огромная, седая, дышащая паром изо рта в прохладном утреннем воздухе. Ее красные глаза горели первобытной яростью, она явно направляла атаку, ее рев служил сигналом для стаи. Приоритетная цель, безусловно. Но добраться до нее сквозь эту стену клыков и когтей — задача не из легких.

Мои самострелы — оружие ближнего боя. Десять, максимум пятнадцать метров прицельной дальности. Значит, нужно двигаться, маневрировать, использовать укрытия, подпускать тварей ближе, но не слишком. Риск был неотъемлемой частью уравнений, что внезапно возникли перед нами. Теперь главное правильно рассчитать переменные.

Я выскочил из-за сосны, делая два быстрых шага влево. Две лютокрысы, бежавшие прямо на мое укрытие, пронеслись мимо. Выстрел с правой руки — болт вошел точно в затылок одной. Щелчок, и она кубарем катится по траве. Выстрел с левой — второй твари в бок, под лопатку. Не смертельно, но она взвизгнула и захромала, теряя темп. Хорошо.

Перезарядка. Ловкость пальцев, наработанная годами сборки сложных механизмов, теперь служила иной цели. Взвести пружину, вложить болт в ложе. Быстро. Четко. Не теряя из виду поле боя. Мозг работал на двух уровнях: руки выполняли отточенные действия, а сознание анализировало обстановку — траектории движения крыс, позиции товарищей, возможные пути отхода или маневра.

Кто бы мне сказал, что я в будущем буду выполнять роль командира отряда рейдеров за хламом — рассмеялся бы в лицо. Да я и смеялся, но от другого.

Признаюсь честно, только сейчас я стал чувствовать себя по-настоящему