Штаны - Сергей Сергеев

– Крах всех надежд, непонимание, обида, потрясение.

– Я осталась одна с ребенком на руках. Для меня это было чудовищной трагедией. Невозможно понять и объяснить, как он мог так низко поступить.

– Когда вы развелись?

– Примерно год назад. Я бросилась с головой в работу. Как в омут. Сейчас морально восстановилась.

– Раны зарубцевались, но еще побаливают?

– Стала злой и действительно «развожу» мужчин, как вы заметили. Делаю это не по необходимости, а из любви к искусству.

– Что вы ожидаете от эксперимента?

– Мне нужны жизненные силы. Хочу счастья, как любая женщина. Но я прагматик. Затраченное время должно соответствовать полученному результату. Не хочется заниматься ерундой. Вы уверены, что мне это нужно?

– Абсолютно уверен.

– Да я согласна попробовать, только…

– Что?

– Скажите откровенно, вы и мужчин испытываете?

«Интересно, вот что значит мышление деловой женщины, мыслит на несколько шагов вперед».

– Да, испытываем.

– В принципе, к чему ведут ваши опыты? Вы задумывались? У вас есть стратегия развития, или вы работаете по принципу «что выросло, то выросло»? По-моему, конечный пункт этой технологии – создание роботов-любовников. Предупредили бы заранее.

– Не волнуйтесь, роботы-любовники появятся не ранее 2050 года.

– Вы поняли меня буквально. Я имела в виду другое. Живые люди, но не отличающиеся от роботов. Без души и сердца. Автоматы. Зомби.

– Выбор останется за вами.

Виктория погрустнела, но не стала возражать. Под глазами обозначились морщинки.

«Выбор – самое сложное. Даже если выбираешь робота».

– Мы будем сотрудничать, но вы дадите твердое обещание не мстить Борису.

– Разумеется. Зачем он мне сдался? – сказала Виктория. – При условии, что он не будет меня преследовать, делать гадости, портить мне жизнь. Никогда не будет!

Глава 6. Таинственный некто

Наступил август.

Николай успел на посадку за пятнадцать минут до закрытия рейса на Париж. Обычно он приезжал в аэропорт заранее, но перед отпуском неожиданно образовалось много срочных дел.

«Удивительно, кризис продолжается, экономика еле теплится, а количество машин на улицах зашкаливает. И это в середине августа!»

Он любил отдыхать во Франции. Пляжное «лежебочество» Николай считал бессмысленным, никчемным и вредным занятием, предпочитая путешествия.

Французские провинции предоставляли сказочные возможности. Пейзажи мелькали, как в калейдоскопе. Густые леса вдоль берегов Луары переходили в плоскогорья Корреза, пышная растительность Лазурного берега сменялась суровыми, хотя и невысокими отрогами Пиренеев, сосны Жиронды соседствовали с романтическими видами Ля-Рошели, а ближе к границе с Бельгией неожиданно возникали краснокирпичные рыбацкие деревни Французской Фландрии – абсолютно нелогичные, неожиданные, неуместные.

Николай отдыхал за рулем, накручивая каждый день сотни километров. Вместо прямых и однообразных «авторутов» он выбирал «национальные дороги», проходящие через средневековые деревни и живописные города, останавливаясь в маленьких гостиницах без заранее составленного плана.

Захотел отдохнуть, понравилось место – проехался вокруг неизменного собора в центре города или отклонился немного в сторону, к сельскому постоялому двору, и никаких проблем.

Всегда найдется комната с накрахмаленным постельным бельем и сытным «буржуазным» обедом. С каким-нибудь бургиньоном – мясом, тушенным в красном вине. С неизменным зеленым салатом, на листьях которого еще блестят капельки воды, и с деревенским козьим сыром.

Первая половина августа выдалась в Москве прохладной и очень комфортной. Зато Париж встретил иссушающей жарой и опустевшими улицами.

Николай всегда с удивлением воспринимал странную привычку французов отправляться на юг в одни и те же дни в начале июля и августа – двумя волнами. Этот исход превращался всякий раз в бедствие национального масштаба. Многокилометровые пробки на дорогах, обмороки и сердечные приступы, измотанные нервы, «телескопаж» – когда в зад друг другу въезжают десятки автомашин.

Но все несчастья бледнели перед зловещей угрозой потерять хотя бы день из оплачиваемого отпуска, и ревущие, чадящие, раскаленные на солнце автомашины с черепашьей скоростью ползли к Средиземному морю – на Лазурный берег или дальше, в Испанию.

В середине августа отпускная лихорадка проходила, как тяжелый грипп, о котором невозможно вспоминать без содрогания.

Чтобы не жариться в обезлюдевшем Париже, не приспособленном к летней духоте и напоминающем закопченный чугунок из адской печи, Николай сразу же арендовал в аэропорту Шарля де Голля небольшой «рено» и выехал в западном направлении.

В этот отпуск он планировал досконально обследовать атлантическое побережье от Сен-Мишеля до Бордо, а если хватит времени, то добраться до Биаррица.

Проскочив по «авторуту» чуть более двухсот километров, он остановился в уютном отеле недалеко от курортного Довиля. В самом городе все гостиницы были забронированы заранее, а в маленькой рыбацкой деревушке без труда нашлась комната с видом на море.

Хорошо бы пройтись по песку и подышать соленым воздухом, подумал Николай, но глаза неумолимо закрывались, тянуло в сон. Только сейчас он почувствовал, как сильно устал – больше суток на ногах, перелет, бросок в машине к океану.

Даже голова кружится. И качает из стороны в сторону, как моряка, сошедшего на берег после долгого плавания.

Превозмогая желание рухнуть в постель и вытянуть хрустящие от перенапряжения суставы, он нашел в себе силы достать из чемодана темно-синие новые джинсы и аккуратно повесил их на стул.

«Интересно, они будут светиться в темноте?» – подумал Николай, проваливаясь в глубокий сон.

Джинсы не светились. Они были изготовлены из «умной» ткани и понимали, что не стоит бессмысленно тратить энергию.

– А как же отпуск? – возмутилась Елена.

Ей хотелось высказать все, что она думает по поводу этого «бардака, который достал, блин», генеральному директору фирмы «Ставолина» Сергею Махневу. А заодно поскандалить, поругаться – хотя бы для порядка, для сохранения лица и в порядке компенсации за то, что «мы так не договаривались, черт бы вас всех побрал».

Но стоит ли? Этого толстокожего не пробьешь. Ему модельную обувь или валенки продавать – один хрен. Всегда найдет как отмазаться, оправдаться, уйти от ответственности, кинуть и подставить.

– Лена, всего-то на недельку в твою любимую Италию. Туда и обратно.

– Там все в отпусках.

– А вот и не все. Мы с Роберто договорились, что он продаст партию по летней цене, а в отчете укажем как обычно. Ну что тебе объяснять?

Эта несложная операция могла принести левый «бонус» в сто тысяч евро и больше. Главное – уметь держать язык за зубами.

– Проведешь переговоры и отдыхай сколько хочешь. Можешь даже десять дней взять.

– Сколько-сколько? – не выдержала откровенного надувательства Елена. – Я еще за прошлый год не отгуляла.

– Ну одиннадцать дней и десять ночей. Зачем больше, честное слово? Самой надоест. В Италии нужно будет заскочить на виллу к Роберто. У него день рождения. Окажешь внимание клиенту. Заведешь полезные связи. Будет весь бомонд.

– Это называется – отдохнешь. Нахальство – вот как это называется.

– Ничего страшного. В сентябре возобновятся продажи, а тебе еще нужно слетать в Германию. Конрад дает большую скидку. Ты же хочешь заработать? Пользуйся случаем и не кипятись.

Елена сверкнула глазами и вышла из кабинета, даже не хлопнув дверью.

«Плохой признак, стала непробиваемой, как танк. Реальный тормоз, мамонт. Ну честное слово, наглость, не могу успокоиться», – она остановилась у зеркала и внимательно посмотрела на новый брючный костюм, который выглядел элегантно, невинно и радостно, как соглашатель и подхалим, восторженно встречающий любую мысль и прихоть своей хозяйки.

«Вообще-то я ничего не чувствую. Или еще рано? Стала спокойнее и терпеливее. Так мне кажется, по крайней мере. Или это самовнушение?» – Елена не удержалась и погладила ткань брюк, плотно облегающих ее стройные и немного полноватые ноги.

– Завтра надену другой костюм, – громко сказала Елена и оглянулась.

«Умная» ткань сохраняла молчание.

«Не обманывай, никуда ты не денешься», – неожиданно прошептал на ухо неведомый голос.

Елена побледнела, одернула модный пиджачок и с усилием отвернулась от зеркала.

С экрана компьютера улыбалась наглая физиономия успешного бизнесмена и щедрого мецената Бориса Кремера.

«Лучший предприниматель года в номинации “Доброта и достоинство”», – прочитала Виктория.

Она почувствовала, как по телу побежала теплая волна. Это состояние возникало по нескольку раз в день, словно Некто топтал ее разгоряченными и мягкими пятками, гладил, ласкал, не давал уснуть, забыться, отвлечься хотя бы на мгновение.