Штаны - Сергей Сергеев

Он ворчал, но не отказывался и восхищался ею. Ее смехом, сияющими глазами, пытливым вниманием к окружающему миру и заморской наивностью.

В Москве она легко устроилась на работу в американскую корпорацию и была на хорошем счету.

В отличие от сдержанного Эдуарда Ева не могла жить без общения. Ее школьные и университетские подруги, видимо, были такими же непоседами и с годами оказались разбросанными по самым разным странам. Выйдя замуж, а нередко и в одиночестве, они жили в Англии, Германии, Бельгии, Италии, Индии, Австралии и даже в Южной Африке. И со всеми она поддерживала контакт, как будто они жили по соседству и с ними в любой момент можно было поболтать о всяких пустяках.

– Ты вносишь в нашу жизнь спокойствие и мудрость, – говорила Ева.

«Мудрость! Слово какое-то неприятное. Сразу представляешь себе старого пердуна. Видно, я «перемудрил» и даже не заметил, как Ева потеряла интерес к нашим отношениям. А чего тут удивляться? Мы такие разные», – думал Эдуард.

Все несчастья и неприятности свалились одновременно. Он заболел, перенес сложную операцию. Потом ударил кризис, что сильно сказалось на доходах. Совершенно неожиданно сорвалась сделка по покупке компании «Опель», на которую он очень рассчитывал и ради которой приезжал в Америку, где познакомился с Евой.

Для его позиций на работе это была почти катастрофа. По крайней мере он потерпел серьезное административное и коммерческое поражение. Потом заболела бывшая жена. Одно несчастье следовало за другим.

Без перерыва, без малейшей паузы.

Ева всегда была рядом, но он принимал ее понимание как должное.

А потом он внезапно почувствовал, что теряет ее. Этого не объяснишь. Просто ощущаешь признаки грядущего несчастья. Как будто гроза надвигается.

– Ты похож на моего бывшего супруга, – вдруг сказала Ева. – От таких, как ты, рождаются девочки.

– Что это значит? Каких таких?

– От ласковых и послушных.

«Эти слова были невозможны еще месяц назад. Она жалеет меня? Я же был антиподом ее бывшего мужа, пассивного, скучного, толстенького, избалованного маменькиного сыночка. Ей нравилось, что я настоящий мужчина – решительный, брутальный, по ее же словам. А теперь здрасьте! Выясняется, что я на него похож! Полная коррозия образа».

И вдруг Ева заторопилась в Штаты. Потребовалось срочно навестить дочь. Неожиданно. Ведь ничего не случилось. Какая причина для внезапного отъезда? Вернется ли?

«Я хочу сохранить ее любой ценой. Поэтому и соглашаюсь на испытания. Только одна просьба. Результат должен быть в течение месяца, чтобы успеть до ее приезда. А если не вернется, я сам отправлюсь следом за ней. На поиски. Мне нужно успеть. Это жизненно важно».

«Получается чересчур эмоционально. Ничего страшного! Зато передает драматизм ситуации. Примерно так и буду рассказывать», – решил Эдуард.

– Нашли. Я помню, где-то здесь. Вон, видите серое здание на перекрестке? Справа от входа вывеска, – раздался, словно издалека, голос водителя.

– Въезжай прямо под шлагбаум, пропуск заказан.

«Они не смогут отказать», – подумал Эдуард, открывая заднюю дверцу и выбираясь из автомобиля во дворе института биотехнологий.

Елена

Как приятно никуда не спешить. Все уверены, что меня нет в Москве. В последний момент отменилась поездка в Милан. Можно поспать лишний час.

Потом встать и подойти к окну. Полюбоваться на эту мокротень, туды ее в качель. Полежать в ванной в хлопьях белой пены.

И не отвечать на звонки, пока в состоянии невесомости – ни там, ни здесь. Кто может позвонить? Так, случайные, залетные, неосведомленные и ненужные люди. А те, кому нельзя не ответить, звонить не будут.

К обеду все узнают, что не улетела. Тогда жди звонков и вопросов. Как так, наши замечательные магазины «Ставолина» останутся без новой партии обуви к Новому году!

«А зачем вам новая коллекция? И так ни хрена не покупают – кризис. А не покупают потому, что новых поступлений нет. А зачем вам эти поступления? Мода вообще консервативна. Работайте с тем, что есть. А мы не можем. Не можете, увольняйтесь. Старые песни о главном».

Елена открыла холодильник. Почти пусто. Налила себе стакан сока манго и маленькими глотками выпила.

Потом приняла душ. Ванная слишком расслабляет – лучше принимать ванну на ночь.

Не спеша занялась макияжем. Хорошо бы разобрать гардероб. Обычно не хватает времени. Или поехать на фитнес? Господи, сколько же вариантов приятно провести время!

Но часам к пяти охватит внутреннее беспокойство. Ничего не сделала.

Какой там! Не дотяну до пяти. В три или чуть позже заголосит телефон. Не стоит разбирать гардероб. Только начнешь и бросай. Как незавершенный ремонт. Нет ничего противнее.

Она вспомнила родителей и поморщилась. Отец, когда его вконец доставали упреки и скандалы, в сотый раз начинал ремонтировать квартиру и через день-два бросал это нудное занятие. Так и жили среди обоев, свисающих со стен.

Потом папаша, вспомнив о своем инженерном дипломе, увлекся изготовлением мебели, чтобы обновить интерьер. Этот процесс занимал годы, если не десятилетия.

Она привыкла существовать среди недостроенной мебели и незавершенного ремонта. Может, поэтому в ее квартире всегда стерильно чисто, ничего лишнего.

Минимализм, доведенный до аскетизма.

Мать пропадала на работе. Ей было противно заниматься домашними делами. Ушла на пенсию, когда исполнилось шестьдесят три года, и почти сразу впала в глубокий маразм, не понимая, на каком свете находится.

С мужем повезло. Он тоже оказался аккуратистом. Его родители были инженерами и обожали бардовскую песню. Каждый год выезжали на Грушинский фестиваль под Самарой. Один раз и они с мужем туда ездили. Тысячи палаток, гитары, песни, каша, водка, антисанитария. В палатках и редких вытоптанных кустах шорохи, шевеленье тел, судорожное дыхание, переходящее в крики и стоны. А ночью, как назло, почти каждый день шел проливной дождь и растекались потоки жидкой грязи.

При воспоминании о «гитарастах» ее передернуло.

Муж был молодец. И даже симпатичный. Внешне напоминал Жан-Клода Ван Дама в молодости. Только без мускулатуры. Но лицо очень похоже.

Сам все делал по дому. Она же за шесть лет брака ни разу не погладила ему даже рубашку.

Да, это правда. Но, во-первых, он этого не требовал. И, во-вторых, она же настаивала, чтобы пригласить домработницу. До сих пор непонятно, почему он не соглашался. Не хотел, чтобы по дому бродил посторонний человек. Звучало неубедительно, но она с ним не спорила.

А вообще молодец. Интересный мужчина. Незаменимый помощник в быту. Но исчез, а она и не заметила.

Подруги говорят, что она разочаровалась в жизни и в окружающих людях. Какая чепуха! Слишком понятно, чего ждать. Вот в чем дело. Психотерапевты утверждают, что если человек до тридцати лет не жил с кем-то постоянно, то им овладевает интимофобия – никого не терпит в своем личном пространстве. А все обстоит с точностью до наоборот. Пожила с мужчиной, осознала всю бессмысленность, и вот отсюда интимофобия.

Впрочем, и психологи правы. Сколько людей, столько и судеб.

Нет, она твердо решила, что больше не выйдет замуж. После развода было много скоротечных романов.

Сколько раз ей говорили, что она страстная в постели и холодная в общении.

«Да, я умею хорошо прятать свои чувства. Большинство людей их скрывают. Немногие говорят то, что думают».

Ах да, совсем забыла. Обещала позвонить после возвращения из Италии. А стоит ли?

Время есть. Позвоню. Прямо сейчас. Потом не соберусь. Вопрос «зачем» повис в воздухе.

Она взяла визитку «Громов Петр Аркадьевич, доктор биологических наук, профессор, руководитель лаборатории».

– Добрый день, это Елена. Помните, вы меня приглашали на собеседование. Я могла бы подъехать прямо сейчас. Точнее, часа через два, но уже быть у вас. Или через три. Хорошо, я выезжаю.

– Елена, вы уверены, что в жизненных приоритетах у вас карьера на первом месте?

– Так получается. Но это не осознанный выбор. Просто я не вижу другого выхода.

– Не нравятся мужчины?

– Почему же! Встречаются великолепные экземпляры. Для дружбы или для секса.

– А для брака?

– Нет, это уж извините. Или самодостаточные эгоисты, или очень слабые. Им нужна не женщина, не подруга, не возлюбленная. Авторитарная мать – вот что им нужно. Чтобы опекала, учила, ругала. Может наказать, по попке отшлепать или, наоборот, похвалить.

– Они повторяют модель своей семьи.

– Мне такая модель неинтересна.

– А дети?

– Когда придет время, сделаю искусственное оплодотворение. Денег у меня хватит. Найму няньку.

– А вот мы обнаружили у вас падение гормонального уровня.

– Давно не отдыхала. Много работаю.

– Это, конечно, имеет значение. Но специалисты усматривают в вашем состоянии признаки психического нездоровья.

– Чепуха.