Метро 2033. Хозяин Яузы - Анна Калинкина

– Как пойдем – это я тебе потом скажу. Я сам пока не знаю. Надо сперва выйти и посмотреть, что наверху творится, где безопасней. Там все время все меняется. У тебя химза есть? Намордник?

Федор покачал головой, соображая, как половчее отказаться.

– А может, по туннелям все-таки? – пробормотал он.

– Чтоб на Китай-город – да не через Ганзу? Не, не получится. Вообще есть, говорят, туннели тайные, да я их не знаю, у меня свои пути. Да ты не бойся, не первый раз уже хожу – и до сих пор живой. В туннелях-то иной раз и опаснее, там-то самая гадость и водится.

Федор вспомнил неведомых пересмешников и мысленно согласился со стариком. И все же подниматься на поверхность ему ужасно не хотелось – слишком много опасностей подстерегало там. Если не попадешь в пасть мутанту, рискуешь схватить дозу, или тебе на голову рухнет обветшалое здание, а не то так провалишься в какую-нибудь трещину, и никто тебя не найдет – да и искать не будет. Он хотел уже отказаться наотрез, но тут в палатку кто-то заглянул.

– Дед, ты не спишь? – раздался хрипловатый девичий голос. – У тебя кто-то есть? Так я потом лучше зайду?

Этот голос хотелось слушать снова и снова. От него теплей стало в груди, старая палатка сразу показалась уютной.

– Голубонька моя, да разве ты можешь помешать. Заходи.

Гостья протиснулась в палатку, и Данила протянул ей свою кружку, где на дне еще плескались остатки браги. Девушка, ловко ввинтившись между ними, взяла кружку и отхлебнула. Федор уставился на нее.

У нее были светлые волосы, бледное лицо, большие серые глаза. Она выглядела худенькой и хрупкой. Одета была в просторные черные штаны, поверх серой футболки – затейливая пестрая жилетка. Разноцветные нитки, переплетаясь, складывались в узоры – вроде бы и неброские, но именно оттого хотелось глядеть на них и глядеть. Цвета были подобраны так, что переходили один в другой. Еще Федор подумал, что ткань эта, наверное, жесткая на ощупь. Понятно было, что жилетка была так просто, «для красоты» – слишком тонкая, чтобы согревать. Девушка очень отличалась от подземных жителей, облаченных в унылые костюмы защитных, тусклых цветов. При этом ее наряд вовсе не выглядел вызывающим, как у девчонок с Китай-города, торговавших собой.

«Она какая-то нездешняя», – подумал Федор. Он еще не видел таких девушек в метро. Что было тому причиной – пухлые губы, тонкая фигурка, необычный разрез глаз, словно бы чуть приподнятых к вискам, что-то мальчишеское и одновременно очень женственное в повороте головы, пестрый жилетик?

Была ли она красива? Федор этого не знал. Он бывал на других станциях, видел и ухоженных женщин Ганзы, и вульгарных девчонок Китай-города, и замученных тружениц с окраин, но эта девушка не была похожа ни на одну из них. Вовсе не похоже было, чтоб она тщательно следила за собой – кроме жилетика, пожалуй, никаких других примет того, что девушка сознательно пыталась как-то себя украсить, Федор не обнаружил. Но одежда ладно сидела на ней и не мешала движениям, словно составляла единое целое с хозяйкой, а коротко остриженные, явно для удобства, волосы, которые она, судя по всему, причесывала просто пятерней, обрамляли голову так красиво, как не сумела бы уложить нарочно иная модница, даже приложив кучу стараний.

На ее лице не было краски, как у девчонок с Китая, – она не позаботилась даже подвести помадой бледные губы. Несмотря на это, Федор глаз отвести от нее не мог – кожа ее казалась ему прозрачной, светящейся в полутьме. Это была естественная красота – так может быть красиво дикое животное, девушку словно сияние окружало.

«Жаль, что это сияние так недолговечно», – с грустью подумал Федор. Пройдет совсем немного времени – и кожа обветрится, руки огрубеют, появятся первые морщины. Девушка наверняка знала, что он разглядывает ее, но наверное, такие взгляды были ей привычны – она лишь чуть повела плечом.

Федор, наконец, сообразил, что напоминает ему незнакомка – бледный чахлый росток, чудом выросший в подземке без света. Они казались изумительно красивыми, на них хотелось смотреть бесконечно, но то была красота увядания. Хоть и пытались растения цепляться за жизнь, но борьбу эту неизменно проигрывали. Лишенные света, они постепенно слабели и вскоре погибали, если еще раньше их не успевали сглодать прожорливые слизни.

А еще он заметил небольшой, почти незаметный шрам у нее на щеке. Странно, но шрам вовсе ее не уродовал, наоборот, придавал загадочности. Хотя Федор был уверен, что шрам она получила не в бою – скорее, оцарапалась обо что-то или неудачно упала, очень уж юной она выглядела.

Судя по тому, как нежно говорил с ней старик, девушка была ему человеком близким. Возможно, его ветровка была заштопана ее руками. Но хоть она и назвала его дедом, как-то не верилось, что она и впрямь его внучка. Вспомнилась история про молоденьких прядильщиц – может, все-таки удалось кому-то поймать одну, приручить – и вот она сидит перед ним. Да нет, ведь они вроде разговаривать не умеют – а эта болтает вполне складно.

Девушка встретилась с ним глазами на секунду, но тут же вновь отвернулась.

– Вы про дела говорили? – спросила она старика. – Я мешать не буду. Я сейчас опять песни слушать пойду. Хотела теплое что-нибудь взять, холодно.

– Да вот пришел человек, на Китай-город ему надо, – старик кивнул на Федора. – Я и так в поход собирался на днях, чего ж не взять с собой, лишние глаза и руки не помешают. Ты сама-то как – готова идти?

Федор мог бы поклясться – что-то мелькнуло в лице у девушки, словно она внутренне вздрогнула. Но голос ее звучал беспечно, когда она сказала:

– Да по мне, хоть сейчас. Скучно тут, на станции.

– Ну, вот и славно, – пробормотал старик и вопросительно глянул на Федора: – Ну что, решился, мил-человек?

Федор пожал плечами. Он решил, что если даже эта хрупкая девушка готова отправиться с ними, значит, путь не так уж опасен. Но сомнения у него оставались.

– Подумай хорошенько, – сказал старик, – уговаривать не стану. Нельзя на такое дело уговаривать – каждый сам должен решать. Химзу и намордник я тебе дам, если что. Жаль, конечно, что подранили тебя, но раз здоровой рукой действовать сможешь – уже хорошо. Времени у тебя три дня – мне еще кое-что подготовить надо.

– А сколько запросишь? – начал было Федор, но старик махнул рукой:

– Не бери в голову – потом сочтемся.

Федор решил, что он при девушке не хочет говорить об оплате, кивнул и вытащил еще бутыль браги, разлил по кружкам. Девушка, вытащив из какого-то мешка толстый теплый шарф крупной вязки, сунулась к выходу.

– Уходишь? – спросил старик.

– Хочу песни послушать, музыкант после ужина еще спеть обещал. Он издалека, завтра обратно уйдет уже. Говорят, из Конфедерации, что ли.

– Не засиживайся, спать пораньше ложись. Тебе силы надо беречь, – проворчал старик.

– Можно с тобой? – спросил Федор девушку. Она зыркнула на него исподлобья, пожала плечами.

– У тебя свои дела, у меня – свои. Иди, куда тебе надо, а я тебе на что?

Федор решил, что девушка уж слишком задается – не больно-то и хотелось ее провожать. Когда он узнал, что она тоже ходит на вылазки, он как-то разочаровался в ней, что ли, да и грубость ее неприятно кольнула.

Вообще-то ему не нравились женщины, которые пытались вести себя как мужчины, – взять ту же Кошку, например, о которой он, впрочем, знал больше понаслышке. Ох, не женское это дело – воевать с мутантами, а Кошка, по слухам, и людей убила немало. Но то – особый случай, она ведь сама – мутантка, ее и человеком-то можно назвать с трудом. А эта девчонка выглядела такой хрупкой – неужели она тоже ходит наверх вместе со сталкерами? С другой стороны, поговорить с ней не мешало бы – она, наверное, сможет побольше рассказать и о здешних порядках, и о намечающемся путешествии.

Федор вопросительно оглянулся на старика. Тот кивнул утвердительно:

– Иди-иди.

И укоризненно попенял девчонке:

– Зачем обижаешь человека? Он в гостях у нас, в поход собирается с нами вместе, не гляди злюкой, поприветливей будь с ним.

У Федора создалось впечатление, что старик одобряет их знакомство.

– Как тебя зовут? – спросил Федор.

– Неля.

– Красивое имя. А я – Федя.

Во взгляде ее мелькнуло что-то ехидное, но она сдержалась, закусила губу. И вдруг неожиданно улыбнулась как-то заговорщически – в глазах словно искорки зажглись. Эта улыбка сразу примирила его с ней. Настроение у него поднялось. Казалось бы, ерунда, пустяк, но теперь Федор все воспринимал по-другому – ему сразу стало весело без всякой причины.

– Откуда у тебя шрам? – спросил он.

– Да так, упала, об острый камень поцарапалась, – нехотя буркнула девчонка и снова замкнулась в себе. Федор испытал даже легкое разочарование. Он примерно так и думал, но ему нравилось фантазировать, будто шрам был от ножа или пули, а может – от когтей мутанта. Это больше подошло бы странной девчонке. Она похожа была на заколдованную принцессу из сказки, которую хотелось спасти от зверей или лихих людей. Теперь Федору нравилось даже, что она дичится его, глядит исподлобья, отвечает нехотя. Она так не похожа была на развязных девок с его станции. И он решил обязательно познакомиться с ней поближе, хотя зачем ему это было надо – не смог бы себе ответить.