Собрание творений. Толкование на Пятикнижее - преподобный Ефрем Сирин

Хотя и по самой справедливости определение суда следовало прежде изречь змию, потому что где начало преступления, там должно начаться и наказанию, но Бог начал с этого презренного, конечно, для того, чтобы, пока на него одного обращен был гнев правосудия, Адам и Ева пришли бы в страх и покаялись и так открылась возможность Его благости освободить их от проклятий правосудия. Когда же змий был проклят, а Адам и Ева не прибегли к молениям, тогда Бог изрекает наказание им. Обращается же к Еве, потому что ее рукой дан Адаму грех, и произносит ей приговор суда, говоря: Умножая умножу скорбь твою в беременности твоей; в болезни будешь рождать детей. Хотя Ева и рождала бы по благословению чадородия, какое дано ей вместе со всеми живыми тварями, однако же рождала бы немногих, потому что рожденные ею были бы бессмертны. Притом она была бы свободна от болезней рождения, от забот при воспитании рожденных и от скорбей о смерти их. И к мужу твоему влечение твое, чтобы быть тебе под его властью, а не самой властвовать, и он будет господствовать над тобою (Быт. 3, 16), потому что ты надеялась после вкушения плодов древа сама возобладать над ним.

Когда Бог изрек определение Еве, в Адаме не обнаружилось покаяния, тогда Он и на него налагает наказание и говорит: За то, что ты послушал голоса жены твоей и согласился вкусить от дерева, о котором Я заповедал тебе, сказав: не ешь от него, проклята земля за тебя (Быт. 3, 17). Хотя за виновного Адама наказывается неповинная земля, но проклятием земли, которая не может страдать, подвергался страданию Адам, который мог страдать. Поскольку проклята стала земля, то подпал проклятию и тот, кто не был проклят. Не сказал же Бог, что в наказание человеку обратится проклятие, какому подпадает земля, ибо и ему самому произнес приговор, сказав: Со скорбью будешь питаться от нее во все дни жизни твоей по преступлении заповеди. Как при соблюдении заповеди вкушал бы ты плоды ее беспечально, так теперь, после греха, терния и волчцы произрастит земля тебе (Быт. 3, 18), которых она не произращала бы, если бы ты не согрешил, и будешь питаться полевою травою, потому что, вняв пустому обольщению жены, презрел ты вожделенные плоды райские; в поте лица твоего будешь есть хлеб (Быт. 3, 19), потому что не захотел без всякого труда наслаждаться утешениями Эдемского сада. И так продолжится для тебя, доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят, потому что презрел ты заповедь, которая вскоре даровала бы тебе вечную жизнь, пока тебе не дозволялось вкусить плодов древа жизни. И поскольку ты – от земли, но забыл об этом, то возвратишься в землю и через это уничижение познаешь, что ты такое (Быт. 3, 18–19).

И сатана, сотворенный в те же шесть дней, когда сотворен и змий, в которого и вошел он, до того шестого дня был так же прекрасен, как прекрасны были Адам и Ева до преступления заповеди. Но сатана, втайне ставший в тот же уже день сатаной, был обвинен и осужден тогда же тайно, потому что

Бог не захотел открыть прародителям Своего суда над ним, чтобы не смогли они предузнать его искушения. Потому-то и сказала жена: Змей обольстил меня (Быт. 3, 13), а не сатана.

Итак, сатана осужден был тайно, а с ним осуждены и все воинства его. Грех великий, но наказание казалось бы мало, если бы постигло только одного или некоторых. Однако теперь как Еве и всем дочерям ее определены болезни рождения, как Адаму и всем сыновьям его определены печали и смерть, как змию и всему семени его определено быть в презрении, – так и бывшему в змие со всеми воинствами его определено идти в огонь. Но это сокрыто в Ветхом Завете и открыто в Новом Завете Господом нашим, Который говорит: О суде же, что князь мира сего осужден (Ин. 16, 11), то есть он (сатана) был тогда обвинен.

Сказав о наказании, какое понесли искуситель и искушаемые, Моисей пишет о том, как сделал Господь Бог Адаму и жене его одежды кожаные и одел их (Быт. 3, 21). Ризы те или были сделаны из кож животных, или сотворены вновь, потому что, по словам Моисея, Господь сделал эти ризы и одел ими Адама и Еву. Можно думать, что прародители, коснувшись руками препоясаний своих, нашли, что облечены они в ризы из кож животных, умерщвленных, может быть, перед их же глазами, чтобы питались они мясом их, прикрывали наготу свою кожами, а в самой смерти животных увидели смерть собственного своего тела. После этого сказал Господь Бог: вот, Адам стал как один из Нас, зная добро и зло (Быт. 3, 22). В словах: Стал как один из Нас Бог открывает тайну Святой Троицы, но вместе смеется над Адамом, напоминая сказанное змием: Вы будете, как боги, знающие добро и зло (Быт. 3, 5).

Конечно, Адам и Ева по вкушении плодов древа узнали добро и зло, но и до вкушения знали они добро по опыту, о зле только слышали – после же вкушения произошло противоположное: о добром они стали только слышать, злое же испытывать на деле, потому что Бог отнял у них славу, которой были они облечены, и овладели ими печали, которые прежде не касались их. И теперь как бы не простер он руки своей, и не взял также от дерева жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно (Быт. 3, 22). Если Адам дерзнул вкусить плодов с дерева, с которого запрещено было вкушать, то разве тем более не устремится он к дереву, плодов которого не запрещено было вкушать? Но поскольку Бог уже определил прародителям проводить жизнь в труде и поте, в печалях и болезнях, то, чтобы, вкусив плода с древа жизни и получив вечную жизнь, они не стали бы вечно мучиться в этой жизни, Бог не допустил, чтобы подпавшие проклятию вкусили плодов того дерева, которое Он приготовил для их бессмертия, чтобы дать им их, когда будут они свободны от проклятий и облечены славой. Сделал так для того, чтобы животворный дар не послужил к их бедствию и принятое от древа жизни не принесло им большего несчастия по сравнению с тем, которое принесло им древо познания. От одного получили они временные болезни, а другое сделало бы эти временные болезни вечными; от одного приобрели они смерть, которая разрешает их от уз болезней, а другое сделало бы их погребенными еще при жизни, потому что сохранило бы им жизнь для вечного мучения в болезнях. Потому Бог отнял у них древо жизни. Притом и несообразно было жизнь блаженную иметь на земле проклятий, а жизнь вечную обрести в мире преходящем.

Если бы прародители вкусили плод древа жизни, то произошло бы одно из двух: или смертный приговор суда остался бы без исполнения, или древо жизни не было бы уже животворно. Поэтому, чтобы не нарушить смертный приговор суда и чтобы древо жизни не оказалось бы недействительным и неживотворным, Бог изгнал Адама из рая, чтобы не потерпел он вреда и от древа жизни, как пострадал от древа познания; послал же его возделывать землю, из которой он взят (Быт. 3, 23), чтобы, возделывая землю, приобрел себе пользу тот, кому принесен вред райским покоем. По изгнании прародителей из рая Бог, как написано, поставил на востоке у сада Едемского Херувима и пламенный меч обращающийся, чтобы охранять путь к дереву жизни (Быт. 3, 24). Оружие рая имело жизнь, потому что могло вращаться само собой, чтобы охранять путь к древу жизни от того, кто мог пожелать его плода и дерзнул бы его сорвать. Острие меча поразило бы того смертного, который пришел бы похитить бессмертную жизнь.

Глава 4

Сказав об изгнании Адама из Эдемского сада, о херувиме и о пламенном мече, ограждавшем рай, Моисей обращается к повествованию о рождении Каина и Авеля, о принесении ими жертв и говорит: Адам познал Еву, жену свою; и она зачала, и родила Каина, и сказала: приобрела я человека (Быт. 1, 1) – не Адаму, познавшему ее, но Господу, образовавшему плод в утробе ее. И еще родила брата его, Авеля. И был Авель пастырь овец, а Каин был земледелец (Быт. 4, 1–2), то есть когда они пришли в возраст, то один стал пастухом, а другой земледельцем.

Спустя несколько времени, Каин принес от плодов земли дар Господу, и Авель также принес от первородных стада своего и от тука их (Быт. 4, 3–4). Авель принес жертву по выбору, а Каин – без выбора. Авель избрал и принес первородных и туки, Каин же принес или колосья, или вместе с колосьями и плоды, бывшие в то время. Хотя жертва его была скуднее жертвы брата, но если бы он принес не с небрежением, то и его жертва была бы угодна, как и жертва брата его. Но поскольку когда вместе принесли они в жертву, один – овец из стад своих, а другой – плоды земные, то Каин уже в самом начале жертвоприношения показал свое небрежение, и Бог не захотел принять его жертву, чтобы научить его, как должно приносить ее. У Каина были волы и тельцы, не было у него недостатка в зверях и птицах, чтобы принести их в жертву, но он не принес их в тот день, когда нужно было принести начатки земных плодов. И неужели был у него недостаток в колосьях, чтобы принести в жертву колосья добрые, или в плодах древесных, чтобы избрать из них лучшие? Но он не сделал этого, хотя это было легко, не позаботился о колосьях добрых или о плодах лучших. В душе приносящего жертву не было любви к Принимающему приношения, и так как с небрежением принес он жертву, то Бог отверг ее, чтобы Каин не подумал, что Богу неизвестно его небрежение или что Ему дары приятнее самих приносящих. Бог отверг жертву Каина и за то, что было им сделано, и за то, что готов он был сделать, потому что Каин был и родителям непокорен, и к брату жесток, и перед Богом неблагоговеен. Итак, жертва Авелева была принята по усердию Авеля, а Каинова отринута по небрежению Каина.