Архимаг с пеленок. Том 2 - Андрей Юрьевич Орлов

— Не так уж плохо, на самом деле! — хмыкнул батя. — За полгода поднадоело, конечно, но вообще — без червей и ладно!

Теперь уже поперхнулась Эмма. Она решила взять одну из мармеладок-червячков, выложенных явно для нас с Саней.

Я мелко захихикал. Эмма осуждающе взглянула на меня… И в этот момент также захихикал Саня.

— Саша! Нельзя смеяться когда кому-то плохо или некомфортно! — вернула она червячка в вазочку. — А вы Дима… Я отвыкла от ваших шуточек!

Но всё-таки теперь все за столом хоть немного улыбались. Особенно мама с папой. Я решил продолжить отвлекать взрослых от воцарившейся неловкости:

— Сяся. — вылез я из-за столика. — Подём коську смайеть!

О-о, уж тут этого малолетнего животновода долго упрашивать не пришлось! С радостным криком «Падём» он тоже сполз со стула и потопал… куда-то.

В горшке кота не оказалось.

— Коська… — позвал Саша. — Хосьтик, ти де???

Хвостик, конечно же, не отозвался.

— Да он опять на подоконнике, наверное, спит! — указал Адам на приоткрытую дверь.

Дверь в комнату, полгода назад бывшую нашей с родителями.

— Пидём поиссем! — повелительно махнул я рукой. Вперёд, мой верный друг! Я так давно не видел нашего грозного зверя!

В нашей спальне всё оказалось точно также, как было тогда. В тот злополучный вечер, в который мы отправились праздновать Новый Год.

Даже флакон маминых духов стоит на том же месте, кажется. И чисто — Эмма явно не забросила следить тут за порядком.

А Хвостика мы нашли на подоконнике. Тут Адам явно уже узнал привычки котика. Он спал, свернувшись в том самом «гнезде» из одеял, в котором так полюбил сидеть я, пялясь на улицу внизу.

— Пьивет, коська. — вздохнул я, усаживаясь рядом и гладя шелковистую шерсть.

За полгода Хвостик заметно подрос — взяли-то мы его ещё котёнком. А теперь на меня таращит сонные голубоватые глаза всё ещё мелкий, но уже грациозный серо-полосатый кот.

Внимание! Контакт с зарождающимся фамильяром! Будьте аккуратны!

Я аж руку отдёрнул от неожиданности!

— М-р-ряу? — облизнулся кот, вальяжно забираясь к Саше на колени. Так мы и сидели молча вдвоём, глядя на опускающийся за окном летний вечер.

Во дела. Фамильяр!

Когда мы его подобрали, я часто его гладил — и Хвостик точно был тогда обычным котом! Ни грамма магии!

А теперь… я мягко провёл ладонью по кошачьему боку, стараясь ощутить ману. Каналы в руках уже развиваются, так что труда это не составило.

И мана откликнулась. Это похоже на статическое электричество, только астральное — шерстка чуть вздыбилась, а ладонь ощутила лёгкое напряжение.

— Ни абизяй Хосьтика! — наставительно поднял палец вверх Саня, тоже наглаживая мурчащего кота. — Тя как зовут?

— Костя. — на автомате ответил я.

Погодите-ка… Что я сейчас сказал⁈

— Костя! — громче повторил я. — Костя!

Наконец-то! Наконец-то никакого больше «Коти»! Наконец грёбаная вероломная буква «с» в имени подчинилась мне, признав моё могущество!!!

— Дя понел я… — странно посмотрел на меня Саша. — Пьивет, Косьтя. А я Сас… ш-ш. Саш-ша!

— Сяська коёче! — отмахнулся я.

Нечего шипеть, чай не змея! Как научится выговаривать нормально, будет Сашей, а пока так. Сяська.

— И ти тё тут, в госьти пьисёл? — требовательно спросил Саша. Чего он на меня так пялится? Хвостика, вон, бедного к себе прижал.

— Мяу! — фыркнул недовольный кот.

— Сёсем дуяк есё… — вздохнул я, крутя пальцем у виска. — Я туть живу! Ето моя комната!

Я встал посреди широкого подоконника и властно осмотрел свои владения. Негусто.

Но ничего — теперь, когда я вполне способен передвигаться, и даже могу нормально представляться — а это очень важно в дипломатии! — я могу официально заявить: вот мои владения!

Сегодня комната, завтра — весь мир!

А потом начнём и на соседние миры заглядываться…

Хотя не. На кой-чёрт мне весь мир? Ну что я с ним буду делать?

— Неть! — ткнул меня в бок Саша. — Ето сё моё!

Я прищурился. Так. Так-так-так.

У меня что тут, конкурент за территорию нарисовался⁈ Я навис над воинственным карапузом. Смерил его взглядом.

Что делать с миром разберёмся потом. А сейчас произойдёт налупливание жопы!

— Я атбийаю у тя ети земли! — взмахнул я рукой, обводя всё вокруг. — И… и ету коську!

О, лицо Сашки надо было видеть! Хрен его знает, понял ли он, что такое земли, на слово «отбираю» ему явно уже знакомо.

И явно не нравится!

— Не-е-еть!!! — завопил Саня, крепко прижимая бьющего хвостом кота к груди. Ого, это что? Шерсть Хвостика чуть заметно замерцала золотистым сиянием.

Неярким, на грани восприятия — но недоволсьтво кот проявлять перестал.

— Киадам!!! МАМА!!!

— Что такое Саша что случилось??? — донёсся из гостинной встревоженный голос Эммы, и затем и шаги.

— Мама! Он у меня атбийает ети… земьли! И котика маево!!!

Я гордо стоял, уперев руки в бока и заботливо, по-хозяйски, оглядывал свои владения, вернувшиеся спустя полгода в родную гавань.

— Костян, кот-то тебе зачем⁈ — хохотнул из гостинной отец. Уж что-что, а жалобу Сани услышали вообще все.

Бедный Хвостик аж уши свои круглые к голове прижал.

— Кстати, а что это с ним? — прищурилась Эмма, тоже разглядев золотистый блеск шерсти.

— Ладна! — статно качнул я головой, поворачиваясь к Сане. — Нинада мне коську! Оставь себе!

Саня тут же просиял! Его физическим развитием тут без меня опять никто не занимался, так что я остаюсь крупнее него даже после похудения.

И Саня явно это заметил. Особенно, когда я стоял перед ним, упираясь пузом.

— Хоёсо! — закивал он, отползая чуть назад. — Беи свои земьли! А Хосьтика небеи!

На том и порешили. Пока Эмма зыркала на нас, не понимая, о каких землях речь, я слез с подоконника и принялся обходить свои владения.

Кстати. Кроватка мне уже явно мала. Нужно будет потребовать арендаторов… ну этих, родителей, вы знаете. Так вот, потребовать с них новую кровать.

В качестве арендной платы за землю. Ибо нечего в моей комнате на халяву жить!

Так или иначе, но после случившегося вся неловкость как-то быстро улетучилась. Эмма бережно перенесла Сашу, всё ещё гладящего кота, в гостинную — и все дружно принялись разглядывать бедное животное.

Да уж, сегодня внимания ему явно хватит на год вперёд!

Саша, поняв, что Хвостика у него никто не отбирает, наконец отпустил его. И кот, недовольно щурясь и фырча, сразу запрыгнул в своё любимое место.

В горшок с эфирогоном. А тот сразу зашелестел, обнимая кота изумрудной листвой.

Дерево, надо сказать, тоже подросло — если полгода назад оно было высотой с мелкого меня, то теперь — на треть выше меня нынешнего.

А с тех пор я, между