Ларк-Райз - Флора Джейн Томпсон

Эти дети напоминали маленьких жеребят, выпущенных на пастбище, и внимания получали примерно столько же. У них могли случиться, и часто случались, и насморк, и обморожение пальцев и кончиков ушей; но они почти никогда не заболевали так сильно, что оставались дома, и росли крепкими и сильными, а значит, эти порядки, должно быть, им подходили. «Крепче будут», – говорили их матери, и они действительно становились выносливыми – такими же крепкими телом и духом, как взрослые деревенские мужчины, женщины и старшие мальчишки и девчонки.

Иногда Лора и Эдмунд играли с другими детьми. Отцу это не нравилось; он говорил, что они превращаются в маленьких дикарей. Но мать настаивала: раз уж детям скоро в школу, им лучше сразу освоиться с деревенскими обычаями.

– А кроме того, – добавляла она, – почему бы им не общаться? С жителями Ларк-Райза все в порядке, разве что бедные, но бедность не преступление. Будь это так, нас и самих, скорее всего, повесили бы.

Поэтому дети выходили играть и нередко весело проводили время: выкладывали на земле домики из осколков разбитой посуды и меблировали их мхом и камешками; или лежали на животе в пыли, заглядывая в глубокие трещины, которые обязательно оставляла на жесткой глинистой почве засуха; зимой лепили снеговиков и катались по замерзшим лужам.

Случались и неприятности, если вспыхивали ссоры, и пинки и удары сыпались один за другим; как же сильно умели молотить маленькими кулачками двухлетние карапузы! Если деревенской матери говорили, что ее ребенок в ширину такой же, как в высоту, это считалось комплиментом, и некоторые из этих малышей в своих вязаных шерстяных одежках казались почти квадратными. Лору очаровала одна маленькая девочка по имени Рози Филлипс, пухленькая, крепенькая, розовощекая, как яблоко, с глубокими ямочками на щеках и волосами, напоминавшими медную проволоку. С какой бы силой ни врезались в нее другие дети во время игр, она стояла неколебимо, как скала. Драчунья из Рози вышла хоть куда, а зубки у нее были маленькие, острые, белые и очень кусачие. Двоим ребятам послабее в этих столкновениях всегда доставалось больше других. В конце концов они на длинных тощих ножках мчались к своей садовой калитке, а вслед им летели камни и вопли: «Задохлики! Бояки – драные собаки!»

В те давние времена в «крайнем доме» вечно строили и обсуждали планы. Эдмунда нужно отдать учиться хорошему ремеслу – возможно, плотницкому: коль человек владеет хорошим ремеслом, у него всегда будет верный заработок. Лора может стать учительницей, а если не получится, пойти няней в порядочную семью. Но, самое главное, семья должна переехать из Ларк-Райза в ближайший городок. Уехать из Ларк-Райза было всегдашним намерением родителей. Когда отец Лоры и Эдмунда встретил Эмму и женился на ней, он был чужаком в здешних краях: несколько месяцев трудился над ремонтом церкви в соседнем приходе, а «крайний дом» служил ему временным пристанищем. Потом пошли дети, случались другие события, препятствовавшие переезду. Родители не успевали уведомить об отъезде до Михайлова дня, или рождался очередной ребенок, или они дожидались забоя свиньи либо окончания жатвы на наделе; обязательно возникало какое-нибудь препятствие, и по прошествии семи лет семейство по-прежнему обитало в «крайнем доме» и по-прежнему почти ежедневно толковало о том, чтобы его покинуть. Пятьдесят лет спустя отец так и умер в нем, и мать осталась там одна.

Когда Лора почти достигла школьного возраста, обсуждения сделались еще оживленнее. Отец не хотел, чтобы его дети ходили в школу вместе с деревенскими, и на сей раз мать была с ним согласна. Не потому, что Лора и Эдмунд, как считал отец, должны получить лучшее, чем возможно в Ларк-Райзе, образование, а потому что, опасалась мама, они будут рвать одежду, простужаться и пачкать головы, совершая полуторамильный путь до школы в селе и обратно. Посему был предпринят осмотр свободных коттеджей в городке, и часто казалось, что на следующей неделе или в следующем месяце семейство навсегда распрощается с Ларк-Райзом; но, как и раньше, каждый раз случалось нечто мешавшее переезду, и постепенно родилась новая идея. Чтобы выиграть время, отец начал учить старших сына и дочь читать и писать, чтобы на запросы отдела школьной посещаемости мать могла бы ответить, что семья скоро покинет деревню, а пока что дети обучаются дома.

Отец принес домой два экземпляра мэйворовского букваря и выучил с детьми алфавит; но как раз в тот момент, когда Лора начала читать односложные слова, его отправили работать далеко от дома, и он возвращался только на выходные. Лора, остановившаяся на «К-о-т с-е-л…», вынуждена была таскаться с букварем за матерью, когда та хлопотала по дому, и приставать к ней с вопросами: «Мама, скажи, как читается „д-о-м“?» или «Мама, что такое „л-у-к“?». Часто, когда мать бывала слишком занята или слишком сердита, чтобы уделить дочке внимание, Лора сидела, уставившись на страницу, будто та была напечатана на древнееврейском языке, и была не в состоянии разобрать ни слова, сколько бы ни хмурилась и ни разглядывала текст, стараясь постичь его содержание усилием воли.

Так протекло несколько недель, и однажды настал день, когда ей совершенно внезапно показалось, что печатные символы обрели смысл. Оставалось еще много слов, даже на первых страницах этого простенького букваря, которые Лора была не в силах расшифровать; но она могла пропустить их и все же улавливала общее значение текста.

– Я читаю! Читаю! – громко закричала она. – Ой, мама! Эдмунд! Я читаю!

Книг в доме было немного, хотя в этом отношении семья была богаче соседей, поскольку, помимо «папиных книжек», по большей части еще не прочитанных, маминой Библии и «Пути паломника», имелось несколько изданий для детей, поступивших из детской Джонстонов, когда те покинули здешние края. Так что со временем у Лоры появилась возможность прочесть и сказки братьев Гримм, и «Путешествия Гулливера», и «Венок из ромашек» Шарлотты Мэри Янг, и «Часы с кукушкой», и «Морковку» миссис Моулсворт.

Поскольку Лору редко видели без раскрытой книги в руках, соседи вскоре поняли, что девочка умеет читать. Они этого совсем не одобряли. Никто из их детей не освоил чтение до того, как пошел в школу, да и там учился лишь из-под палки, и было сочтено, что, поступив так, Лора назло их обскакала. А поскольку отец девочки был в отъезде, соседи обрушились на ее мать.

– Он не имеет права учить ребенка самостоятельно, – заявили они. – Ученью место в школе, и вы наверняка поймете, что он был неправ, когда об этом проведает учительша.

Другие, более доброжелательно настроенные, утверждали, что