Дневник служанки - Уайт Лорет Энн

– Шутишь? Люди живут в стеклянном ящике и не могут никак отгородиться от окружающего мира? По-моему, это…

– … Эксгибиционизм, – закончил напарник. – Совершенно согласен. Живешь как в аквариуме.

– Я имела в виду – не каждый человек согласится добровольно поставить себя в столь уязвимое положение, – мягко пояснила Мэл.

Бенуа подбородком показал на стеклянные двери, которые вели к вписанному в окружающий сад панорамному бассейну.

– Капли крови и следы волочения ведут в ту сторону. Цепочка смазанных кровавых пятен тянется вдоль бассейна к калитке, которая выходит на улицу. Основные события, по-видимому, происходили наверху, в одной из спален. Может, лучше начать оттуда?

– Нет, сначала осмотрим все внизу, – покачала головой Мэл. – Спальня никуда от нас не убежит.

Сержант ван Альст всегда предпочитала осматривать место преступления от периферии к центру, двигаясь как бы по спирали. Это помогало ей сохранять непредвзятость, не позволяя делать поспешные выводы. Только составив общее представление о происшедшем, она переходила к деталям, порой возвращаясь на место преступления по нескольку раз.

Мэл сделала несколько шагов вперед по отполированному мраморному полу, стараясь не наступать на оставленные экспертами отметки. Бенуа следовал в точности за ней, чтобы не оставить на месте преступления посторонних следов.

Белый кожаный диван у дальней стены был забрызган кровью. Кровавые капли и потеки виднелись и на мраморном полу. Разбитые бокалы для вина и мартини вместе с уцелевшим тамблером из толстого стекла валялись рядом с опрокинутым кофейным столиком в луже, от которой шел сильный запах вина и виски. Среди осколков лежал пульт от телевизора. Оливки и маринованная коктейльная луковичка откатились к двери. В хрустальной пепельнице на боковом диванном столике Мэл увидела трубку для курения марихуаны из зеленого стекла, выглядевшую как настоящее произведение искусства.

– Знаешь, что говорят о людях, которые живут в стеклянных домах? – спросил Бенуа.

– Что им нельзя кидать камни?

– Что им нельзя напиваться вдребезги.

Мэл хмыкнула и наклонилась, чтобы получше рассмотреть пятна крови на диване, потом сфотографировала их с нескольких точек.

– Судя по рисунку, это экспираторный брызг[4] – капли крови вылетели изо рта, – сказала она. – А вот эти крупные капли и размазанный след на полу…

– Похоже на артериальное кровотечение.

Она кивнула.

– Вот, и тут тоже…

Бенуа приблизился к забрызганной кровью стене.

– Здесь следы борьбы, – сказал он. – Может быть, все началось здесь, – Бенуа показал на диван. – Три бокала. Три человека сидели и выпивали вместе. Потом заспорили… ну и сцепились. Один человек поднимается, за ним остальные. Вот здесь жертву ударили о стену. Если жертва стояла вот здесь, то… то это брызги крови от удара головой о стену. Смотри, они как раз на высоте среднего человеческого роста.

Мэл подошла к нему сзади, посмотрела.

– А может, все-таки удар тупым тяжелым предметом? Если, скажем, была рассечена кожа, это объясняет распределение капель вот здесь…

Бенуа кивнул.

– Удар тупым предметом… или острым. Вроде ножа. Дальше жертва сползает по стене и движется в эту сторону… – Он показал карандашом направление. – Судя по форме капель на полу, их источник находился на небольшой высоте. Вот здесь жертва оперлась о подлокотник кресла, возможно, чтобы подняться, но получила еще одну рану. Ты говоришь, капли крови вылетели изо рта вместе с потоком воздуха? Похоже… Жертва закашлялась, потом поползла прочь.

– Но куда? – спросила Мэл. – Куда поползла жертва? И где тело?

Бенуа присел на корточки и прищурился.

– Смотри, вот здесь на полу крови нет. Я думаю, здесь лежало что-то, что помешало ей попасть на мрамор.

– Ковер, – тихо сказала Мэл. – Здесь был ковер. Прямо под кофейным столиком.

– Отсюда и следы волочения, – согласился напарник. – Жертву вытащили из комнаты на ковре.

Сделав еще несколько снимков дивана, Мэл заметила, что в глубокой щели между подушками что-то блестит. Она сфотографировала щель с близкого расстояния, потом отодвинула подушку и рукой в перчатке извлекла оттуда небольшой золотой кулон. Осмотрев его как следует, Мэл присвистнула.

– Золотая капля со здоровенным бриллиантом в центре, – сказала она. – Цепочка порвана. – Подозвав эксперта, она передала ему находку, а сама медленно двинулась к раздвижным дверям, внимательно изучая следы на полу.

Мэл вышла на площадку у бассейна. Ветер морщил поверхность воды, за бассейном сверкал отраженными огнями залив Беррард. По площадке на четвереньках ползал один из криминалистов, который собирал какие-то образцы. Заслышав ее шаги, он поднял голову.

– Здесь тоже следы крови, – сказал он. – Что-то вытащили из комнаты, протащили по площадке за угол дома, потом через калитку и на улицу. Калитка была открыта. На дороге следы крови обрываются: похоже, там была припаркована машина.

– И тело, если это уже было тело, погрузили в салон или багажник, – закончила Мэл.

– Пока мы не нашли ничего, что противоречило бы этому предположению.

Внимание Мэл привлекло какое-то движение в доме по соседству. Она подняла голову и увидела в окне второго этажа пожилую женщину, которая внимательно следила за происходящим. На коленях у нее лежал клетчатый плед. Увидев, что ее заметили, она слегка помахала рукой. Немного поколебавшись, Мэл тоже подняла руку в знак приветствия и помахала в ответ, чувствуя себя довольно неловко. Обычно она не махала свидетелям.

– Наверное, это она, – тихо сказала Мэл подошедшему Бенуа. – Женщина, которая позвонила в Службу спасения. Я бы с ума сошла, если бы знала, что за мной постоянно следит какая-то старуха. Со второго этажа ей наверняка видно не только то, что происходит возле бассейна, но и в доме… по крайней мере, в гостиной первого этажа.

Бенуа проследил за ее взглядом.

– Значит, зайдем к ней, как только закончим здесь.

Они вернулись в дом и подошли к барной стойке. На ней стоял шейкер для мартини, ведерко с растаявшим льдом, серебристая бутылка водки «Бельведер», бутылка четырнадцатилетнего бочкового виски «Балвени Карибиан», миска с оливками и поднос с подсохшими ломтиками сыра разных сортов. Подняв голову, Мэл некоторое время разглядывала висящую на стене за стойкой фотографию в рамке. На фотографии были запечатлены мужчина и женщина лет тридцати пяти. Женщина, позировавшая фотографу с непринужденностью модели «Вог», была поразительно красивой светлокожей брюнеткой. Длинные волнистые волосы, тонкая талия, комбинезон из кремового шелка, босоножки на абсурдно высоком каблуке. Из-за этих каблуков стоявший рядом мужчина был чуть ниже ее ростом. Смуглая кожа и раскосые глаза выдавали его азиатское происхождение. Пара стояла на фоне бирюзового бассейна, мужчина с видом собственника обнимал свою спутницу за талию. Оба держались уверенно, и было заметно, что им хорошо вместе. Выглядели они состоятельными, хотя нарядиться и сфотографироваться на фоне отельного бассейна мог кто угодно. На заднем плане – за бассейном – Мэл разглядела пальмы, каскады орхидей и какое-то здание в колониальном стиле с белыми колоннами и плетеной мебелью на выложенной черно-белой плиткой веранде.

– Харуто и Ванесса Норт? – предположила Мэл, фотографируя снимок. – Если судить по растительности и ротанговой мебели, то снято, скорее всего, где-то в Азии.

Бенуа двинулся в кухню, и Мэл пошла за ним. Кухня выглядела очень солидно: массивная белая мебель, сверкающая нержавеющая сталь, стекло. Нигде ни пятнышка, ни крошки. Никаких следов того, что кухней недавно пользовались. Бенуа заглянул в холодильник.

– Ничего, если не считать бутылки розового, – сообщил он, захлопывая дверцу. – И в посудомоечной машине тоже пусто. Можно подумать, этот дом специально обставили для рекламной фотосессии. Стоп, а это что?.. Ну-ка, взгляни. – Бенуа показал на подставку для ножей. – Одного не хватает. – Он встретился взглядом с напарницей. – Не хватает одного большого ножа.