Осужденные и глупые женщины (сборник) - Геннадий Юленин

С утра собрав вещи, взял привезённые продукты, попрощавшись с матерью, вернулся в отряд.

Где был приглашен Новгородовым к столу, который он накрыл в честь того, что был на длительном свидании. Уточнив об умолчании и выслушав какой-то рассказ Новгородова о неожиданном приезде родственников, субъект поел продуктов, и с присоединившимся к ним Свинякиным распили крепкий чай.

Ощутив лёгкую тошноту, субъект бросился в туалет сплюнуть, такое часто бывает, когда перепьёшь чая натощак. Но взорвавшееся воображение раскинуло границы, и субъект, думая, что это лёгкое отравление, сунул несколько пальцев в рот, и его стошнило. Вернувшись, субъект высказал Новгородову, что глупо отравлять человека, обладающего широкими знаниями экономики, психологии. Но увидев непонимающую реакцию, быстро забыл, переводя внимание Новгородова в другое русло разговора. Поговорив ещё немного на какую-то пространную тему, субъект удалился к себе, размышляя над тем, что же они задумали.

Так, не придя ни к какому выводу, ходя и разглагольствуя, субъект уже третий месяц «регулировал» деятельность в отряде. Теперь не было надобности лидерам самодеятельной организации избивать, заставлять осуждённых выполнять какие-то команды. Достаточно было сводить всё на шутку, говоря, что подобное необходимо для насмешек над субъектом. Тем самым, выполняя разовую поручительную функцию, человек повторно в более требовательных тонах на выполнение каких-то работ уже отказаться не имел моральной возможности. Совершая первоначально глупое действие, оно же и ставилось в укор. Насмехаешься ты, будут насмехаться над тобой, так что делай что говорят. И люди делали, маршировали, не возмущаясь ненормированностью хозяйственных работ, ходили на грязную, черновую работу вне положенных двух часов в неделю.

Не имея возможности читать, субъект для разнообразия ходил в техническое училище, слушать преподавание по автослесарному делу, пытаясь внести хоть какую-то компенсирующую функцию для работы мозга, полностью погрязнув в наблюдении обратной связи – реакции окружающих на свою деятельность.

Дискомфорт вокруг сменился.

И теперь, приходя в помещение спального места, субъект обнаруживал открытое окно над своей кроватью, не позволяющее отдохнуть, и рядом занимающихся спортом Арапова, боксировавшего по Крейману, обвешанному сшитыми щитками, и Лебедева, занимающегося разминкой.

Привыкнув к данной чехарде, субъект особо не обращал на них внимания, обнаружив общее спокойствие и притупление сознания в приковывании всего отряда к телевидению.

Людей больше на улицу не выгоняли, и, как только появлялось свободное время, они всё бросали и тупо смотрели программы по телевидению. Даже лидеры (СО) всё реже стали попадаться на глаза, пропадая в своих каморках, уткнувшись в телевизор.

И так, вращаясь по отряду, ходя по учреждению, субъект стал ощущать какое-то оглупление. Посмотрев на сидящих рядом с ним Свинякина и пришедших с работы, которые только и делали, что обсуждали продукты питания, понял. Надо взять какую-то книгу, хотя бы по автослесарному делу, а то уже совсем тупик разнообразий.

На следующий день, придя из технического училища, взбодрившись крепким чаем, субъект раскрыл учебник автослесаря. Через силу углубившись в чтение, не заметил, как звучащая вокруг музыка вдруг явственно разделилась, создавая контраст восприятия в наполнении каждой клеточки организма невообразимой полнотой переходов различного ритма, порождая ощущение движущихся по капиллярным кровотокам радугой взрывающихся пузырьков, заполняя каждую клеточку живительной силою.

Стоило лишь волне звукового ритма коснуться тела, как чувственное восприятие раскрывало молниеносную силу настроения, в такт стремясь разнообразить тоскливо надвигающуюся зиму. И только бездарно сочинённые тексты русских исполнителей вызывали раздражение, в созвучии напоминая эстрадных бардов – «что вижу, то пою».

Но этот контраст раздражения текста и гармонии музыки создавал расширение круга восприятия вращающийся вокруг действительности. Позволив реагировать на слова не только окружающих людей, ограниченных плотско-пищевым потреблением, но и воспринимать в своем представлении слова песенных текстов. Интерпретируя их в постановке воздействующих сил.

Услышав лай собак, субъект трансформировал себя переходом в представляемого кота, которого преследуют лидеры (СО) в виде холуйских псов руководства учреждения. Не преминув поделиться своими мыслями с Новгородовым, субъект тотчас стал получать обратную связь. Теперь по телевидению в одном конце секции отряда транслировали различные собачьи сериалы с угрожающе тявкающими псами, а в другом звучала музыка русских исполнителей, на которые более всего реагировал субъект. Воспринимая фрагменты текстовых слов как поощрительное, неодобрительное воздействие.

Употребляемые слова в виде «ты живёшь в центре, а я в окраине», интерпретировалось субъектом как укор нахождения учреждения в области, в виде недолюбливания руководством учреждения – городских.

А слова из песни «оставайся сама собой» воспринималось как альтернатива не менять своих устоявшихся взглядов, быть самим собой. Такого рода стержень поддерживал личные взгляды от происходящего вокруг, вбирая и перерабатывая различные фрагменты текстов на своё восприятие, в реагировании на преследование.

При демонстрации лая от собак субъект сжимался в комок, поддерживая себя одобрительными фразами из любых звучащих песен. И, раздражаясь от неодобрительных, выражал внутреннюю агрессию кошачьим отражением, с грацией и лёгкостью перемещаясь по отряду. Стараясь обходить острые углы столкновений с осуждёнными.

На другом же конце учреждения довольные полученной от Новгородова информацией, что субъект реагирует на музыку, решили активировать полный объём.

Поняв, что в субъекте сформировалось смещение сознания, позволяющее использовать человека как марионетку в получении любой деятельности, удовлетворённые запустили весь механизм.

Используя телевидение, радиоприёмники, перенастроенные в соответствии с программой воздействия на личность, закрутили весь отряд. Взяв в свои руки через встроенные микрофоны теле-, радиоаппаратуры бразды правления обратной связи, позволяющие слушать, что говорят окружающие, и делая выводы в направлении установки программы. Использовали для запугивания – полицейские сериалы, для поощрения – криминальные новости пойманных людей.

Удобно расположившись в здании дежурного пункта (ДПНКа) с которого хорошо просматривались все осуждённые колонии, поотрядно расположенные к проведению карточной проверки на центральном плацу, и наблюдая, как колонны осуждённых по аллее направляются в столовую и обратно, могли свободно оценивать общее положение жизнедеятельности в отрядах.

Затеянный ремонт на отряде уже не только подкручивал субъекта, выражающего преследуемого кота, но и всех находящихся в отряде осуждённых. Слякоть и начинающиеся морозы, предвещающие начало зимы, загоняли людей с проверки на отряд. Где созданный дискомфорт от затеянного ремонта настолько разрушил стереотипное понимание жизни на отряде, что люди, уплотнившись спальными местами в три яруса в данном бардаке, тупо припадали к телевизору либо к приёмнику с желанием отвлечь своё сознание от происходящего вокруг них. И ещё больше оглупляясь внутренними страхами потерять в хаосе частицы своего личного имущества.

Установленная аппаратура позволяла прослеживать весь поток информации, воздействуя на личность для получения от него любого вида деятельности.

Запугивание сериалами полицейско-детективной деятельности производило в людях установки не сопротивляться, бороться бесполезно, всё равно будешь платить деньги, полиция всегда права.

И люди действительно добровольно, без возмущения, оплачивали за счёт родственников отбывание наказания, «затягивая» строительно-гуманитарную помощь в виде стройматериалов, переводили деньги на счета банковских реквизитов, оплачивали телефонные переговоры. Позволяя руководству учреждения обогащаться за счёт выделяемых государственных средств на реконструкцию и удвоив прибыль тем – что лидеры (СО) теперь не тратили деньги на себя, живя в роскоши, а приносили в виде компенсирующей благодарности за предоставленные должности по самодеятельным организациям.

Субъект же, глядя на скопившихся вокруг телевизоров людей, смотрящих лицемерно поставленные сериалы о безупречной работе добросовестных чиновников, заключал, внося противоречие:

– Да, России с Францией не равняться…

Французские режиссёры, по крайней мере, высмеивают полицию и жандармерию в коррупции и глупости ещё со времен Луи де Фюнеса до фильмов Бессона, тем самым приземляя их в желании оглупляться. У нас же, наоборот, возвеличивают, создавая ширму в стимуляции самообмана, влекущей разочарование при столкновении в реальной жизни. Желая хоть как-то вывести людей из симбиотического оглупления сознания, задаваться вопросом, насколько актуальна воспринимаемая ими информация. И, видя не производимую реакцию, уходил.