Случайный спутник - Эвелин Беркман

Непостижимо, как эта мимолетная история — несколько слов, несколько поцелуев — сделала ее такой одержимой. Сначала она ждала, что наваждение исчезнет, изживет себя. Но боль, не убывая, делалась все сильней. Тревор поразил ее, словно недуг, словно отравленный наконечник стрелы. Как бы она ни боролась, освободиться не было сил. Значит, они и впрямь случаются, эти внезапные, страстные увлечения, о которых с полунасмешливым скептицизмом читаешь в романах, по проклятой прихоти судьбы это помрачение пало и на нее.

С этого дня, никак не изменив внешнего распорядка жизни, Марта билась в тесном кольце боли. Никогда еще она не испытывала подобного опустошения: ни с Биллом, ни с кем бы то ни было. Билл… Она высоко ценила его и горевала, что любовь к нему прошла. Хотела любить, как раньше, и не могла. Она слишком хорошо его знала. Уравновешенный, прозаичный, во всем не похожий на того, другого, Билл обитал в мире покойном, надежном, в общем, не лишенном достоинств, где и Марта была приговорена влачить свои дни. Днем она мысленно разговаривала с Биллом, оправдывалась, просила понять. А ночью оказывалась в объятиях своего призрачного возлюбленного, о котором мечтала с такой силой желания, что, будь такое возможно, он появился бы в темноте, рядом сильный, теплый, восхитительно живой.

В этот ранний и самый тяжкий период своей влюбленности она привыкла подолгу, до изнеможения бродить по городу, а в музее кого только можно старалась незаметно навести на разговоры о Треворе, но мало что узнала. Он окончил Кембридж и, кажется, с отличием. Если так, то почему же специалист высокой музейной квалификации делает черную работу в подвале? Ей ли не знать, как оплачивается такая работа! Так же она отметила, что в музее он не общается ни с кем, кроме сэра Фредерика. Ухитрившись несколько раз украдкой за ним понаблюдать, она с грустью убедилась, что при всей его естественной элегантности он выглядит исхудавшим, усталым и обносившимся. Как странно! Такой молодой, умный, великолепно образованный — почему, почему он живет так… неадекватно? Как совместить очевидные достоинства его происхождения и образования с его образом жизни?

Как ни странно, теперь она чаще, чем обычно, писала жениху длинные, подробные письма, стараясь вниманием искупить отсутствие сердечности. Она вернется к нему, когда преодолеет наваждение, когда-нибудь, когда забудется эта боль…

Глава 5

В субботу утром (это был ее последний рабочий день перед отпуском) Марта нашла на письменном столе конверт с чеком на солидную сумму, присланный мистером Мак-Ивором, тут же, позвонила в авиакомпанию и заказала билет до Вюрцбурга, ближайшего аэропорта от того места, куда собиралась.

К одиннадцати часам она поняла, что не может вот так уехать, и быстро, чтобы не успеть струсить, направилась к лестнице, ведущей в подвал. Ноги дрожали, и сердце колотилось. А вдруг его там нет, ведь он работает временно…

Тревор был на месте. Не дав себе подумать, она быстро прошла через все помещение прямо к его столу. Он поднял глаза: ни тепла, ни раздражения. Посторонний взгляд.

— Я не стану досаждать вам, — услышала она свой лишь слегка задохнувшийся голос, а ведь боялась, что совсем с речью не совладает. Случилось так, что мне нужна помощь. Мне предложили работу, и я хочу с кем-нибудь посоветоваться. Не могли бы вы уделить мне, завтра или сегодня, немного времени?

Она ждала, понимая, что сказанное прозвучало неубедительно, что он может растолковать ее слова как предлог. Но он лишь посмотрел на нее, размышляя.

— Вы работаете сегодня весь день или…

— Полдня. Он кивнул:

— Я тоже. — И, наконец, решил: — Вас устроит час дня в кафе «Ройял»?

— Да, конечно. Благодарю вас.

— Отлично, — произнес он и снова склонился над экспонатом.

— Прежде всего, — сказала Марта, — я прошу, чтобы этот разговор остался между нами.

Они еще не закончили ланч; огромный зал кафе был полон народа, шелест голосов вокруг создавал прекрасную шумовую завесу для конфиденциальной беседы.

— Разумеется, я никому ничего не скажу, — ответил он, и она смутилась от невысказанного упрека. — Вы можете доверять мне. Продолжайте.

Еще прежде она решила, что расскажет ему все в общих чертах, не называя имен, и в нескольких словах изложила разговор с двумя старыми джентльменами. Он слушал, не перебивая, но с явным недоверием, а в глазах нарастал страх.

— Эти стариканы, — осведомился он, когда она закончила, — они, вообще-то, в своем уме?

— С этим у них все в порядке, — заверила она.

— В таком случае, они преступно беспечны! — Казалось, Тревор ошеломлен. — Как можно рисковать жизнью молодой женщины ради такой бредовой затеи!

— Рисковать жизнью? — эхом повторила Марта. — Затея, может быть, и бредовая, но при чем тут риск?

Он вытащил трубку и стал набивать ее грубым табаком. Словно завороженная, Марта следила за его движениями, в который раз отметив, как красивы его руки, как ловко он все делает. Обшлага его пиджака были довольно-таки обтрепаны, и с острой жалостью к нему Марта решила, что не станет пить кофе, если он предложит ей еще чашечку, и, быть может, представится возможность заплатить за ланч, не обидев его.

— При чем? — Он поднес спичку к трубке, затянулся и, попыхивая, принялся ее раскуривать. Выпустив первое голубое облако дыма, взмахом руки потушил спичку. — При чем тут риск? При том, что с риском связана любая охота — особенно за тем, что представляет собой какую-то ценность. Чем все кончится в данном случае, трудно сказать. Но опасность есть, можете быть уверены.

— Я не понимаю, какой может быть риск, если ни одна душа об этом не знает? — заторопилась она. — Я же поеду просто как туристка.

— Милая моя. — Тревор нетерпеливо взмахнул трубкой. — Суть нашего разговора, насколько я понял, в том, что вы просите совета, предпринимать ли вам эту увеселительную поездку за чужой счет? Так?

— Ну… — Вовсе не ради совета хотела она его видеть. Скорее уж, из потребности кому-то довериться, в чем и собиралась, было признаться, как вдруг быстрым движением он взял ее за руку. Прикосновение отозвалось в ней знакомой, сладкой болью.

— Так вот вам совет: откажитесь, — твердо заключил он.

— О, но мне придется поехать, — возразила Марта. — Я уже согласилась.

— Ну и что? Откажитесь. Скажите, что передумали. Чем вы, в конце концов, связаны? — Он сжимал ее руку, и упоительная нега разливалась по всему телу, подчиняя себе, обессиливая.

Однако…

— Я не могу, — опустив голову, сказала она. — Возможно, я впустую потрачу время, но у меня нет никаких обязательств. Пусть затея бредовая, зато чертовски привлекательная. Я хочу поехать.