Чудесное наследство. Книга 4 - Михаил Каришнев-Лубоцкий

Хотя Пикник и не закрывал глаза, но и он постоянно испытывал легкое головокружение. Поэтому никак не мог сосредоточиться и пересчитать детишек, каждый раз у него получался перебор или недобор. «Кажется, их двенадцать… А должно быть восемь! – думал он, лихорадочно наблюдая за серыми и белыми горошинками, перекатывающимся по темному каменному полу подвала. – Ну-ка, попробую еще раз провести учет… Шесть, всего шесть! Куда подевались двое?!»

Даже когда из Гнэльфбурга пришла загадочная телеграмма, Пикник и Сыроежка не хватились пропажи. И только на пятый день после исчезновения малюток старая мышь Гризлиона, их прапрабабушка, забила тревогу:

– А куда подевались мои любимчики Сухарик и Леденец? Да и этой тихони Беляночки я что-то не вижу?[1]

– А правда, где они? – открыла Сыроежка глаза и посмотрела на супруга.

– По-моему, только что были здесь… А может быть, и не были… Я постоянно пересчитываю детишек, но их почему-то всегда получается разное количество…

– Все понятно, – вздохнула печально Гризлиона, – они убежали наверх и там их поймала кошка. Непослушные дети часто попадают в лапы кошкам!

Последняя фраза Гризлионы была адресована пяти притихшим мышатам, но самое большое впечатление она почему-то произвела на их мамашу. Сыроежка ахнула, снова закрыла глаза и лишилась чувств.

– Вот до чего доводят родителей непослушные дети! – произнесла Гризлиона еще одно нравоучение, показывая передней левой лапкой на неподвижное тельце Сыроежки. – Надеюсь, вы не станете такими бессердечными, как Сухарик, Беляночка и Леденец?

– Не будем! Не будем! Не будем! – запищали мышата и стали дергать несчастную мамашу за ушки, лапки и короткий хвост.

Их активные действия привели к положительному результату – Сыроежка вскоре очнулась.

– Дорогая, ты так меня напугала! – кинулся к ней Пикник и помог супруге подняться на все четыре лапы. – Гризлиона пошутила: в нашем замке нет котов и кошек!

– Правда? Ну да, их нет…

– Все мои педагогические усилия пошли насмарку! – рассердилась Гризлиона. – Воспитывайте сами своих детей, а на меня можете больше не рассчитывать!

И она гордо удалилась в самый отдаленный угол подвала. А Пикник и Сыроежка стали ломать головы над вопросом: куда же могли подеваться трое мышат, если их не поймали кошки?

Глава шестнадцатая

Весь день Пикник и Сыроежка не могли уснуть (мыши, как вам известно, днем отдыхают, а по ночам бродят в поисках пропитания), каждую минуту им чудились разные кошмары и ужасы. Наконец Пикник не выдержал и сказал:

– Пойду схожу к Ольгерду и Гансу-Бочонку. Может быть, они нам чем-нибудь помогут.

– Какую помощь ты рассчитываешь получить от призраков? – удивилась Сыроежка.

– Надеюсь, не призрачную, – грустно улыбнулся Пикник и стал карабкаться по стенке к секретному отверстию в потолке подвала.

Уже через минуту он был в гостиной, в которой за большим столом сидели и резались в карты Ганс-Бочонок, рыцарь Ольгерд, Кэтрин и Рихард.

– Есть проблема, – сказал Пикник, забравшись на стол и усевшись на карточную колоду. – Вся надежда только на вас!

– Да? – участливо переспросил его Ганс-Бочонок. – Ну, раскладывай! То-есть, выкладывай!

– Пропали мои детишки. Трое. Два сына и дочь. Мать в слезах, я в шоке.

– А вы их хорошо искали? – поинтересовалась Кэтрин. – У меня однажды в этом подвале брелок от ключей закатился, так я его три года найти не могла!

– Мышата не брелок, они как закатятся, так выкатятся, – мудро заметил Рихард. – А вот убежать они могут. Но куда?

– Из подвала только сюда убежать можно, – тоном знатока сообщил Пикник, – в комнаты замка. А уже отсюда…

– На все четыре стороны! – перебила его Кэтрин. – Помню, как ты однажды пропал. Уж мы тебя искали, искали, искали!.. А ты, оказывается, в Гнэльфбург уехал! В пирожке с капустой!

– Не в пирожке, а в горшочке, – поправил ее, слегка смутившись, Пикник. И побледнел: страшная догадка пронзила его от кончиков ушей до кончика хвоста.

– Что с тобой? – испугалась Кэтрин и стала махать на Пикника картами, которые держала в руках, словно веером. – Тебе дурно?

– Очень… Но сейчас это пройдет…

Пикник собрался с силами и привел себя в чувство.

– Скажи, Кэтрин, ты не могла случайно положить в сумки пуппетроллей моих детишек? Вместе с продуктами, как меня когда-то?

– Случайно? Случайно могла. Случайно чего не бывает! – Кэтрин весело рассмеялась и щелкнула картами по носу молчаливого супруга.

– Так я и думал… Вот, оказывается, о ком была телеграмма!!

Пикник бросился к шкатулке, которая стояла на краю стола, и попробовал ее открыть. Но только чуть было не прищемил себе лапки тяжелой крышкой.

– Ганс, Ольгерд! Помогите мне! И прочтите, пожалуйста, еще раз текст телеграммы! – взмолился он к друзьям-привидениям.

– Нет проблем, сейчас.

Ганс-Бочонок достал злополучный телеграфный бланк и, развернув его, громко стал читать написанное печатными буквами:

– «Приезжайте срочно пикник пожалейте своих малюток привезите побольше продуктов кракофакс».

– Ну да! Так оно и есть! – воскликнул Пикник, едва Ганс-Бочонок успел замолкнуть. – А мы-то сначала подумали, что нас на пикник приглашают! К малюткам-пуппетроллям! А это, оказывается, меня зовут! На помощь к моим малюткам-мышатам!

– Ты прав, – закивал головой Ольгерд. – Хотя оба толкования текста телеграммы имеют равные права, но ты, наверное, прав еще больше!

– Я немедленно еду в Гнэльфбург! – тут же сделал вывод Пикник. – Когда у нас первый экспресс в столицу? В половине шестого вечера? Боже, осталось всего два часа!!

– Мы поедем с тобой, тебя одного даже в вагон не пустят, – заволновался Ольгерд.

Его поддержал и Ганс-Бочонок:

– С нами, может быть, тоже не пустят, но с нами в пути тебе будет надежнее.

– Пойду соберу вам еды в дорогу, – поднялась со стула Кэтрин. И, поймав на себе испуганный взгляд Пикника, торопливо добавила: – Я буду очень внимательно упаковывать сумку!

Следом за супругой поднялся и Рихард:

– А я пойду закажу вам билеты на поезд. Заодно оформлю справки у ветеринарного врача.

– Справки хватит одной – для меня, – поправил его Пикник. И очень смущаясь, попросил: – А еще купи, пожалуйста, мне намордник… Так, на всякий случай…

Глава семнадцатая

Жителей Мерхендорфа трудно было чем-либо удивить. Каких только чудес они не перевидали – и не перечислить! Но когда на первой платформе железнодорожного вокзала появился Пикник в крошечном наморднике, важно вышагивающий на задних лапках и толкающий перед собой небольшую двухколесную тележку с огромной сумкой, все пассажиры и провожающие невольно замерли и уставились на него.

– Дорогу, дорогу, пожалуйста! – сердито выкрикнул странный чудак в наморднике, протискиваясь сквозь толпу гигантов-гнэльфов. – Я спешу на посадку, мой вагон в самом хвосте состава!

– Хвостатым пассажирам там самое место! – усмехнулся один из зевак. И тихо ойкнул: ему показалось, что какой-то невидимый железный рычаг не очень сильно толкнул его в грудь. Гнэльф пошатнулся и уступил дорогу Пикнику.

Когда взмыленный пассажир в наморднике добрался, наконец, до последнего вагона, то понял, что его мытарства еще не кончились. В дверях тамбура его поджидала встреча с усатым проводником, который лениво проверял билеты у садившихся в вагон пассажиров. Пикник достал из кармашка сюртука свои проездные документы и, зажав их в зубах, попробовал запрыгнуть в тамбур. Разумеется, вместе с тележкой. Но бдительный проводник поймал прыгуна и его багаж и вновь вернул их на платформу.

– Извините, но я не могу пропустить вас в вагон, – сказал проводник, приглаживая вздыбленные вверх усы.

– Это еще почему? – возмутился Пикник. – У меня есть билет, причем, не один, а целых четыре! А еще у меня есть справка от ветеринарного врача. Вот, держите! Хоть я и считаю такую справку не политкорректной, но я готов пойти на унижение! Как, вам и этого мало?! Вам мало того, что я напялил себе на голову эту конскую упряжь?!

Такого напора проводник не выдержал и невольно попятился немного в сторону и назад от наседавшего на него хвостатого пассажира.

– Да, я вижу и билеты, и справку, и, конечно, намордник… Но где ваш хозяин?!

– Разве в правилах о перевозке животных что-нибудь говорится о хозяевах? – вопросом на вопрос ответил Пикник. – Я перечитал их от корки до корки пять раз и не нашел ни единого слова о хозяевах!

– Но они подразумеваются… Не может ведь животное само ехать в поезде!

– А вот и может. И вы сами сейчас в этом убедитесь.

Пассажир в наморднике вдруг подпрыгнул на месте и с воплем: «Все за мной! На абордаж!» влетел в тамбур, а оттуда по коридору помчался к своему купе. Затормозив у запертой двери, он скомандовал подбежавшему к нему через мгновение проводнику:

– Отоприте, пожалуйста!