Ты будешь мой (СИ) - Сакрытина Мария
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С десяток деревьев эти звери, конечно, успели украсить. Я подняла камни и нанизала на них фэйри за то, что они сделали с моими солдатами. А потом увела оставшихся в живых пограничников. Но я слышу до сих пор, как кричали умирающие зверьки и как смешивались их голоса с туманом.
Духи были довольны.
А я проспала следующие три дня в полной уверенности, что теперь-то всё будет спокойно. И всё было спокойно. Приятно и хорошо — как в могиле.
К тому времени командиры догадались перебросить часть своих гарнизонов в Южную крепость, так что, когда я проснулась, меня охраняли точно последнюю надежду Дугэла. И лекари суетились вокруг: «Ваше Величество, позвольте осмотреть вашу руку, Ваше Величество, позвольте сменить вам повязку. Ах, Ваше Величество, земляной компресс может занести в вашу драгоценную кровь болезнь». И пять караульных в моей спальне — чтобы ни один фэйри не пробрался. Умеют же, мерзавцы, работать, когда припугнёшь.
Следующие дни я валялась в постели, пила целебные настои, наваристые бульоны и подписывала тонны документов. Наградила почётными орденами — мужества, силы, верности и ещё чего-то — тех, кто погиб в Гленне. Высчитала, сколько смогу выделить их семьям сверх положенного пособия. С новым лесом, захваченным духами тумана, выходила приличная сумма. Смельчаку-гвардейцу, защищавшему меня от фэйри в спальне ночью, когда эти зверьки напали, я выделила королевский орден и хорошую денежную награду посмертно. Написала письмо с соболезнованиями его семье — стандартное, конечно. Писала, а самой интересно было: может, набрался храбрости этот мой защитничек и сам решил меня пристукнуть? А фэйри его отвлекли. Неумно, конечно — но сколько у меня умных подданных? И кто скажет, что в их головах происходит? Так что на всякий случай я решила лично проверить всех моих гвардейцев. Мало ли что.
Южного коменданта очень хотелось сместить. Особенно когда он на Прощальной церемонии (мы отправляли тела пограничников их семьям), сказал мне: «Госпожа, зачем вы послали их на смерть?». Если бы не церемония, я бы вспылила. Но пришлось сдержаться — я только шепнула ему: «Разве вы не рады умереть за Дугэл?» Его ответный взгляд мне не понравился, так что тем же вечером я приказала спешно вызвать его дочь во дворец и назначила её фрейлиной. На всякий случай, если её отец решит, что его жизнь дороже благополучия королевства. Убивать его, к несчастью, мне было невыгодно: заменить некем. Остальные ещё большие идиоты.
Тем временем дровосеки старательно рубили гленские деревья, и я разок проехалась с ними — на рассвете, когда солнце ещё не успело прогнать туман. Сделала вид, что не прочь расширить территории Дугэла. Конечно, гленские вожди Эйнии засуетились. Камни украшать собой они явно не хотели.
Осмотр Западных и Восточных крепостей мне пришлось поручить другим. Я слишком плохо себя чувствовала для дальних поездок — и хотела преподать фэйри ещё один урок. Чтобы какое-то время в будущем им неповадно было. А для этого нужно было хотя бы выглядеть здоровой.
Я вернулась во дворец — приходить в себя и принимать гленское посольство.
Я мечтала, что Рэян меня встретит. Перед моим отъездом он и мои советники по посольским делам обсуждали предстоящую свадебную церемонию. Стол, гостей, сам ритуал… Очевидно, как следствие этого меня встретил не будущий супруг, а платье. Свадебное. Голубое. Стояло посреди комнаты вместе с моим советником, портным и подмастерьями. «Ваше Величество, — сказали портной и советник, когда я поинтересовалась, что это такое, — мы следовали всем указаниям: фасон продуман с учётом последних веяний инесской моды. А ткань прислал Его Величество, это лучший шёлк Гленны». Я поинтересовалась — на довольно высоких тонах — помнят ли они, что я королева Дугэла, а не принцесса Инесса. «Ваше Величество, — лепетали они, — таковы указания Его Высочества Инесса». Ну да. Я уже пообещала себе оставить Рэяна без связи из дома. По крайней мере, без лёгкого портала: пусть голубей шлёт по старинке. Зачем ему дом, когда у него есть я? Но выполнение обещания всё откладывалось: порой мне казалось, что простодушный Рэян владел какой-то непонятной магией, заставляющей меня млеть перед ним и становиться кроткой овечкой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Наверное, любовь — сильнейшее волшебство в мире.
Платье я рвать не стала — а хотелось. Я только взяла себе на заметку: в ближайшее время обсудить церемонию с будущим свёкром. В отличие от Рэяна, король Инесса тот ещё лис, и любой наш разговор — словно танец на углях. Мало того что сына он продавать не хотел, так ещё и магия на него не действовала. Я половину своей свиты убила, чтобы заклинание подкорректировать…
Но после свадьбы, думала я, Рэян станет моим и только. А его отцу останется кусать локти, если он решил через сына претендовать на Дугэл. Обломится. Я, конечно, влюблена, но ещё не сдурела.
За Рэяном послали, как только я привела себя в порядок. Но его снова не оказалось во дворце — мой принц с некоторых пор полюбил гулять в столице. Мне казалось, я не уделяю ему достаточно внимания, и он скучает. Это следовало как можно скорее исправить.
А вечером же, когда я успела поругаться с королём Инесса («Милая Илва, чем вам не понравился шёлк? Голубой — прекрасный цвет и он подчёркивает ваши глаза»), прибыли послы из гленской Эйнии. Я принимала их не в тронном зале, как делала моя мать, а в открытой галерее недалеко от сада камней. Мать не чувствовала землю и туман, как я, поэтому, полагаю, ей было всё равно. А мне нравилось быть к камням ближе.
Я смотрела на фэйри с трона на возвышении в конце галереи. Мне смешно было: они очень заметно нервничали, эти фэйри. Ещё бы: к каменным колоннам из сада стелился туман, в нём мягко шуршал дождь, солнце садилось где-то за тучами — царство Дугэла во всей красе. Ни милых фэйрийскому сердцу деревьев, ни света. Туман и камни. Конечно, фэйри нервничали! К тому же, не могли не понимать, что ничего хорошего их не ждёт. Но начали они очень смело:
«Ваше Величество, прекрасная госпожа, дружественный договор нарушен, туман пересёк границы Гленны, ваши солдаты рубят Эйнию. Чего нам ждать, величественная госпожа?»
Я сказала, чего им ждать. Я показала им головы их «героев», тех, первых нарушивших нашу границу. Потом заставила их вождя полюбоваться на останки колдуна-фэйри, пытавшегося меня убить. Я была убедительна, подозреваю, когда говорила, что захваченного леса нам мало — и Дугэл не против получить ещё. Всю Эйнию — раз уж договор был нарушен. Не нами, кстати.
Фэйри ярились. Как псы, рвущиеся с цепи при виде оленя. Но вождь у них оказался смышлёным: когда я закончила, он только поинтересовался, что может успокоить туман. Я выдержала паузу, уже представляя, как псы захлебнутся лаем, и сообщила, что. Их дети, их дочери. По трое за каждого погибшего дугэльца. Давно в Дугэле не было детей и женщин-фэйри, посетовала я. А жаль, отличные рабы. И живут дольше.
Кажется, гленцы даже не обратили внимания на моё заикание, хотя я довольно долго говорила. Они смотрели на меня, как на сумасшедшую, а самые отчаянные тянулись за мечами — которые у них отобрали ещё на границе.
Забавно, что большинство среди фэйри, как и среди людей — идиоты.
Их вождь глухим от ярости голосом пытался говорить что-то про недопустимость моих притязаний. Я рассмеялась — мне действительно было очень весело. Они забавные, эти зверьки.
Переговоры зашли в тупик, как я и ожидала. Женщины и дети для гленцев священны, почти как для людей.
Отсмеявшись, я кивнула гвардейцам. И объяснила сгрудившимся фэйри, что раз новый договор подписан не будет, значит, война продолжается. Они ведь не думали, что Дугэл станет терпеть их выходки? А раз война, то послов — в темницу, а моих магов и солдат — в Эйнию. Всегда хотела посмотреть Эйнию, говорила я. Священные рощи, да? Интересно, безумно. Круги камней там будут, наверное, тоже хорошо смотреться — на месте вековых дубов.
Зверьки так не считали. Они хотели драться прямо сейчас: самых отчаянных, правда, уже скрутила стража. Остальных утихомирил вождь. Он сам упал на колени перед ступенями трона и принялся уговаривать меня передумать. Я видела, каких трудов ему стоило склоняться передо мной — и другим фэйри, последовавшим его примеру. И мне это нравилось. Настолько, что я встала с трона, спустилась к ним, ткнула носком туфли вождя в подбородок, заставляя поднять голову, и с улыбкой, сама почти не обращая внимания на заикание, объяснила, почему я не передумаю. И почему место его соотечественников у моих ног. А в конце рассказала, что я собираюсь с ним сделать. С ним и его подчинёнными.