Ориза-Тризняк (Кот Мирр-Мурр - 2) - Иштван Чукаш

История Пала Пломбы

- Все началось с того, что я родился, - начал Пал Пломба. - Описания детских игр пропускаем. На заре моей юности я попал в столицу и получил важное место в научной сфере: меня определили в библиотеку. Моей обязанностью было следить за мышами, обитавшими в книгохранилище, и карать тех из них, кто сгрызал слишком много книг. Надо ли говорить, что я, не упуская столь замечательной возможности, развивал свой вкус и утончал ум. Иначе говоря, много читал. По мере того как росло количество прочитанных мною книг, я, естественно, становился все умнее. И, становясь все умнее, я поддерживал порядок среди мышей все изощреннее. Один раз, например, я три дня и три ночи думал и изобрел восклицательный знак Пломбы. Дело в том, что я пришел к выводу: мыши грызут книги, поскольку не умеют читать. Поэтому я решил научить их основам грамоты. И начал с восклицательного знака. Я был строг, но справедлив. Целую неделю мы упражнялись. Я вставал посередине, поднимал вверх хвост, а мыши повторяли это движение за мной. Нерадивых я запирал в ящик. За восклицательным знаком последовал вопросительный знак Пломбы. Я вставал посередине, поднимал хвост и несколько сгибал его, а тех, кто не следовал моему примеру, запирал в ящик. Я был строг, но справедлив. И все шло как по маслу. Гроза разразилась, когда мы перешли к арифметике. Упражнение называлось: единожды один Пломбы. Да, на умножении мы и застряли, хотя это было очень просто. Две мыши становятся спиной друг к другу и скрещивают хвосты. Я был строг, но справедлив. И все же пришлось запереть в ящик их всех, потому что никто из них не мог выполнить мое задание. Когда я их выпустил, они, как сумасшедшие, бросились из книгохранилища и бежали, не оглядываясь, до самого читального зала. Там, конечно, разразился скандал, и меня вскоре уволили. Так я стал бродячим котом. Воистину, друзья мои, я стал жертвой образованности! Впрочем, я столь скромен, что не прошу вас награждать меня аплодисментами.

История Сорго

- В отличие от историй, рассказанных моими друзьями, моя история действительно интересна, - начал Сорго. - Причем от начала до конца! Родился я посреди широкой, тихой степи. На хуторе. Жизнь моя текла беспечно. Я был свободен, как птица, и делал все что хотел. Молока я пил сколько влезет, колбасой объедался до умопомрачения. Так что дела шли хорошо - вернее... Вернее, кормили, поили меня хорошо, и гулял я тоже хорошо. Но с самолюбием моим дела были плохи! Его постоянно оскорбляли. Меня обзывали и так и сяк, и я был не в силах сносить беспрестанные обиды. И вот однажды старуха, моя хозяйка, сказала мне: - Долго ты будешь путаться под ногами, урод? Вот погоди, поймаю, все уши тебе разукрашу ножом для теста! Чаша моего терпения переполнилась! Я схватил батон копченой колбасы и пошел бродить по свету куда глаза глядят. В дальнейшем жизнь моя тоже была полна приключений. Копченая колбаса скоро кончилась. Но я не сдался! Правда, мне повезло, к тому же я проявил незаурядную ловкость. Я пробился на рынок, туда, где продаются потроха. Слыхали? Так вот, там я до умопомрачения объедался потрохами. Дела шли хорошо - вернее... Вернее, и здесь я не смог выносить грубость. Грубость оскорбляет мой слух. Один раз мясник сказал мне: - Ну ты, свиное рыло! Дождешься, уши обрежу - как раз на шапку хватит! Смотри, размозжу башку-то! И на этот раз чаша моего терпения переполнилась! Я схватил кусок потрохов и бежал. В дальнейшем жизнь моя была полна еще более захватывающих приключений! Но об этом я расскажу в другой раз. Точнее... Точнее, года через два, потому что история с потрохами произошла совсем недавно. Позавчера...

Третье письмо Мирр-Мурра друзьям

Дорогие ребята и Бобица! Голосом, срывающимся от радости, спешу сообщить вам, что мечта всей моей жизни исполнилась! И я нисколько не преувеличиваю! Я уже все испробовал - пил воду, задерживал дыхание, но икота не проходит. Так что сообщаю вам великую новость срывающимся голосом. Может быть, конечно, я икаю оттого, что вы меня вспоминаете. Это, несомненно, очень приятно! Несказанно приятно!. Но все же прервитесь на минутку - может быть, икота пройдет. Должен заметить, что икать довольно неприятно; к тому же это не подобает бродячему коту, который сидел на втором месте от Большой Гулкой Трубы, в тени! Такова великая новость, которую я сообщаю вам голосом, срывающимся от радости! А теперь расскажу всё по порядку, от самого начала до самого конца: Самое начало: Ориза-Тризняк сел играть в карты, и я пошел один. Самый конец: Большую Гулкую Трубу снесли. Но самое интересное - это середина, все, что произошло в промежутке между самым началом и самым концом. Итак, рассказываю о том, что было в середине. Как видно, вы перестали меня вспоминать, потому что икота прошла. Это меня радует. С другой стороны, грустно, что вы меня уже не вспоминаете. Но хоть иногда-то вы думаете обо мне? Время от времени? Например: "Так говорил Мирр-Мурр!" Или: "Это Мирр-Мурр любил!" Или же: "Лучше всех это получалось у Мирр-Мурра!" В общем, если не думали, то теперь уж не забудьте подумать! Ведь.теперь вы можете гордиться мной! Мной, бродячим котом Мирр-Мурром, который сидел на втором месте от Большой Гулкой Трубы, в тени. Не подумайте, мне было отнюдь не легко! Но зато очень интересно. Во всяком случае, в середине. Я все шел и шел, не оглядываясь на трубу, в которой Ориза-Тризняк, позабыв обо всем на свете, играл в карты. Будьте осторожны с картами - страсть к ним весьма пагубна! Сначала на сердце у меня было тяжело, ведь я остался один и Ориза-Тризняка вдруг перестала интересовать организация бродячих котов. А ведь я узнал о ней от Ориза-Тризняка. Однако он пал жертвой картежной страсти. Но я остался тверд! Я закрыл глаза и продолжал упорно идти вперед. Я решил не останавливаться до тех пор, пока не дойду до Большой Гулкой Трубы. Потом на сердце у меня стало легче. Я подумал: еще несколько шагов, и исполнится мечта всей моей жизни! От этой мысли я окончательно повеселел. Так я пришел к Большой Гулкой Трубе. Как, о как рассказать вам о ней?! Мне доводилось видеть всякие трубы - маленькие, большие, широкие, закопченные. Но таких, как Большая Гулкая Труба, я не видел никогда. И готов спорить на что угодно - вы тоже не видели. Во-первых, она была очень большая! Когда я посмотрел на нее снизу, она закрыла полнеба. Во-вторых, внутри нее такая огромная полость, что второй такой, пожалуй, во всем свете не сыщешь. К этому выводу я пришел после некоторых наблюдений. Наблюдений весьма хитроумных. Вы сами, должно быть, знаете, каким образом можно определить величину полости той или иной трубы. Для этого нужно прослушать эту трубу. Иными словами, прислушаться к ветру, завывающему в трубе. Так вот. Если ветер завывает тонким голосом, полость трубы, скорее всего, весьма небольшая - так себе, полостишка. Если ветер гудит голосом пониже, то мы имеем дело уже с полостью, заслуживающей упоминания. В Большой Гулкой Трубе ветер ревел! С такой силой, что за этим ревом почти ничего не было слышно. Прошло довольно много времени, прежде чем я привык к этому реву. Наконец мне перестало закладывать уши, и за ревом я стал различать другие звуки. Это было приблизительно так: - У-у-у! Вы мне кого-то очень напоминаете! - У-у-у! Кого же? У-у-у! Я уже забыл! - У-у-у! В вашем возрасте это бывает. - У-у-у! Смотрите-ка! У-у-у! Видите вон того сопляка? Он мне тоже кого-то напоминает. У-у-у! - Где? У-у-у! - Вон там, в водосточной трубе. - У-у-у! Новый бродячий кот, наверное. - У-у-у! Больно дохлый. - У-у-у! Вспомнил! У-у-у! Он мне напоминает новорожденного младенца! У-у-у! Тут я вылез из водосточной трубы. На крыше было полным-полно бродячих котов! Больших и маленьких, тощих и толстых, молодых и старых, серых и рыжих, пятнистых и полосатых, белых и черных. Они сидели - кто разговаривал, кто глазел по сторонам, кто дремал. Никогда еще я не видел столько котов вместе! Здесь собрался, так сказать, весь цвет кошачьего общества! Еще бы! Ведь все они были бродячими. И я в том числе. Я оглядывал их с гордостью. Сначала окинул взглядом все общество, собравшееся на крыше, а затем пристально вгляделся в каждого из присутствующих. Радость охватила меня. Наконец-то я здесь. Правда, в самом низу крыши, одной ногой еще в водосточной трубе, но зато прямо напротив Большой Гулкой Трубы! В этот момент мне казалось, что труды, волнения, испытания - все пережитое не напрасно. Это было как во сне. По крыше разливалось молочно-белое сияние, Большая Гулкая Труба ревела, не умолкая ни на мгновение, а в небе, прямо у нас над головами, появился лик Великой Бродячей Кошки! Улыбаясь, смотрела она на нас, бродячих котов. Я выпрямился, чтобы быть заметнее. В этот момент я несколько покачнулся и, чтобы удержать равновесие, за что-то уцепился. За что именно, я не видел, так как смотрел вверх, в небо, но уцепился я изо всех сил. Чтобы не скатиться с крыши. И тут раздался первый крик. Он звучал приблизительно так: - Ай-яй-яй, аи, хвост! Кричал старый кот, тот, что сидел передо мной и всех с кем-то путал. Сразу оке вслед за ним заорал кот, сидевший чуть дальше: - Ай-яй-яй, аи, лапа! Тут же закричал третий кот, за ним четвертый, и вскоре вся крыша разразилась мяуканьем, которое заглушило даже рев Большой Гулкой Трубы. Поскольку я держался крепко и был теперь уверен в том, что не упаду, я решил присоединиться к вознесению хвалы Великой Бродячей Кошке. Я замяукал первое, что пришло мне в голову: - Слава! Слава! Слава! На лике Великой Бродячей Кошки я ясно различал улыбку. Ее, видимо, радовал наш хвалебный хор. Затем она ушла ловить звездных мышей. Постепенно шум на крыше стал стихать. Наконец крики совсем прекратились. Я ясно услышал охрипший голос кота, сидевшего передо мной: - Может быть, вы все-таки отпустите мой хвост? Не в силах вымолвить ни слова от удивления, я отпустил его хвост. Наступила полная тишина. Я ясно услышал слова кота, который сидел в тени Большой Гулкой Трубы и на шее которого висела длинная цепь: - Кто начал этот смехотворный кошачий концерт? Все посмотрели на меня. Я не стал оборачиваться, хорошо понимая, что за мной уже никого нет. Я сказал: - Я. Собственно, я просто за что-то уцепился... - За что-то?! - хрипло возмутился старый кот, сидевший передо мной. Надо же! Не за что-то, а за мой хвост! - Да, - признал я. - Но, по моему мнению, наш хвалебный хор был приятен ей! Ей! - показал я взглядом в сторону неба. Все переглянулись и зашептали, забормотали, залепетали, обсуждая мои слова. Да, говорили они, в этом, должно быть, что-то есть, но ведь раньше об этом никто ничего не знал; это что-то новое, в своде законов об этом ничего не говорится и все такое. Затем все разом посмотрели в сторону кота, который сидел впереди и на шее которого висела цепь. Он кашлянул, призывая всех соблюдать тишину, и сказал: - Обвиняемый, встаньте! Разделим твой поступок на две части. На хорошее и на плохое. Идея вознесения хвалы хороша. Мы запишем ее на стенке Большой Гулкой Трубы. Среди прочих законов. Ты заслуживаешь вознаграждения. Объявляю: отныне ты имеешь право сидеть в тени Трубы. По рядам пронесся удивленный шепот. Я же ощущал непомерную гордость. - С другой стороны, дергать за хвост - это плохо! - продолжал кот. Мы едва не скатились с крыши. Ты заслуживаешь наказания! Объявляю: ты останешься на своем месте, в водосточной трубе. Обвиняемый, признаете ли вы себя виновным? Я не считал себя виновным. Старый кот, сидевший передо мной, язвительно рассмеялся. А мои глаза наполнились слезами, и, чтобы скрыть их, я опустил голову. - А теперь, - вновь услышал я голос кота, сидевшего впереди всех, - а теперь я объявляю заседание открытым. Прошу соблюдать тишину! Просьба не курить! Прошу соблюдать тишину, в противном случае буду вынужден просить всех очистить помещение! Наконец наступила тишина, только кот, сидевший передо мной, пробормотал себе под нос: - Сразу видно, что из судебной палаты! Здорово научился вести судебное разбирательство! Да, - добавил он, - что ни говори, лучшие разбойники выходят из жандармов! Таких воробьев уж не проведешь на мякине! Эти слова я не совсем понял, и внимание мое обратилось к речи кота с цепью на шее, из судебной палаты. - Внимание! - сказал он. - Первый пункт повестки дня: оглашаю Закон Бродячих Котов! Параграф первый! - Он повернулся к Большой Гулкой Трубе и стал читать закон, нацарапанный на закопченной стенке: - Параграф пер-вый: бродячим, котом является кот, прошедший три испытания. Параграф второй: бродячий кот - самый храбрый, самый красивый, самый умный, самый ловкий, самый хитрый, самый добрый, самый честный, самый сильный и самый могучий кот в мире. Параграф третий: святыней бродячих котов всего мира является Большая Гулкая Труба, а горячо любимыми руководителями их являются коты, сидящие в тени Трубы. Параграф четвертый: примером для нас и нашим предводителем является Великая Бродячая Кошка. Параграф пятый: начиная с сегодняшнего дня Великой Бродячей Кошке следует возносить хвалу общим мяуканьем в продолжение одной минуты. - Сказав это, он умолк. Таков Закон. Надеюсь, вы его тоже выучите. Особо обращаю ваше внимание на пятый параграф. Очень хороший параграф! Остальные тоже хороши, не спорю, но пятый ближе всех моему сердцу. Догадываетесь, почему? Это, можно сказать, главный труд моей жизни. Правда, я все еще сидел на краю крыши, одной ногой в водосточной трубе, но это продолжалось недолго. Сейчас я все расскажу. Бродячие коты прослушали параграфы, а потом снова начались разговоры. Я разглядывал Большую Гулкую Трубу и, всматриваясь, по складам читал параграфы, нацарапанные на закопченной стенке. (И внимательнее всех пятый параграф. Но я уже объяснял почему.) Так я некоторое время таращил глаза, как вдруг заметил, что все снова смотрят на меня. Притом, как мне показалось, с испугом. Во всяком случае, глаза котов, смотревших на меня, широко раскрылись от страха. Это казалось мне странным - я не понимал, чего они от меня хотят и, главное, чего они испугались. Так что на всякий случай я улыбнулся. Но они по-прежнему глядели на меня со страхом. Я улыбнулся еще любезнее, показывая, что меня бояться не надо. Но и это не помогло. У некоторых из них даже шерсть встала дыбом от страха. Вот тут я растерялся и вдруг услышал у себя за спиной знакомый голос: - Простите, пожалуйста. Здесь находится Всемирная Ассоциация Бродячих Котов? От страха у всех отнялись языки, так что ответил я: - Да, - и обернулся. Это была Остановка Кирпичный Завод, собака со странным именем; она стояла, высунув язык и улыбаясь. Она сразу узнала меня и радостно поздоровалась со мной. - Ты как сюда попала? - удивился я. Остановка Кирпичный Завод ловко прыгнула на крышу - бродячие коты в страхе отпрянули к Большой Гулкой Трубе - и ответила: