Испытание вечностью - Нталья Титова

– Что? – Ронин просто растерялся.

– Вот требования, которые к исходу лета должен выполнить твой отец. – Урус наклонился вперёд и передал прислужнику лист, опечатанный королевским клеймом. – Иначе, мы придём и сами возьмём, что нам причитается, – процедил он сквозь зубы.

– Кстати, мы заключили союз со Стефалией и Джангюль обещана Даверу, – продолжил Ханлар.

– Ступай, дитя! Да смилуется Создатель над тобой! – проскрипел Урус.

Находясь в полном недоумении, Рон покинул зал. Друзей, ожидавших его, у входа уже не было. Он забеспокоился.

– Повелитель, прости моего отца. Он не здоров. Можно поговорить с тобой?

Справа, у колонны стояла Джангюль. Она взяла Ронина за руку и увлекла за собой.

Ночью Джангюль вывела Рона из дворца по тайному ходу. Они расстались в саду. Он просто сказал ей: «Прощай!».

Его немного мучила совесть.

– Меня не в чем упрекнуть. Я ничего не обещал ей и, кроме того, мне не разрешили жениться. А в остальном… Она пришла сама! И обвинять меня тоже не за что. Она хоть и красавица, но, на моё счастье, не «первой свежести», – думал Рон.

Насчёт обвинений он ошибался.

Рано утром им велели отчалить, разрешив возобновить только запас пресной воды.

– Где ты был, Рон! Я себе места не находил! – отчитывал Рона Атей. – Они обшарили весь корабль и взяли всё, что захотели. У нас ни еды, ни оружия. Спасибо, что хоть тёплую одежду оставили! Как нам возвращаться?

– Я ничего не понимаю, Атей! Что-то не так! Урус вёл себя странно. Джангюль сказала, он болен.

– Так ты был с ней? Ты спятил? Пока мы пытались отстоять хоть что-нибудь, ты развлекался? У нас пятеро раненых. Один из них при смерти. Борису ажадарское копьё разворотило голень.

– Прости, Атей! Не знаю, что на меня нашло. Я полный болван!

Ронин позволил себе сорвать королевскую печать с листа, переданного Урусом. Он был изумлён тем, что там увидел. Вместо каких – либо распоряжений по поводу свалившихся на них напастей, было указано наименование и количество того, что сайаны должны преподнести на блюде своему Владыке. Среди прочего – золото, драгоценные камни, серебро, Эбеновое дерево. Рон был взбешён:

– Они обжираются за наш счёт и делают клозеты из нашего золота, тогда как сайанская кровь поливает землю!

Как только триера Мелиада отплыла от берега, во дворце Урарту поднялась паника. Тётки, няньки, услужницы носились по дворцу в поисках Джангюль. Её нигде не было.

– Отец, он похитил её! Ронин Сайан! Его видели с ней ночью. Они покинули покои и направились в Гузальские сады. С твоего разрешения я попытаюсь нагнать их, – тараторил Ханлар.

– Возьми её с собой, – Урус указал на белокурую стефалийку.

Слишком худая и слишком бледная стефалийская ведьма улыбнулась Ханлару. Наверняка у неё были и брови, и ресницы, но, даже при близком рассмотрении, их не было видно. Лицо украшало замысловатое тату, в виде столбцов символов, дарующих их владелице силу и охрану. Левое ухо имело несколько проколов, куда были вставлены кольца разного диаметра и толщины. На них тоже мостились символы. Причёска Шаны, так звали ведьму, походила на причёску Ханлара, за исключением того, что волосы были распущены.

– Накажи его как следует, сын! – велел Урус.

Всю следующую неделю мореплаватели питались только рыбой, да и то добыть её достаточное количество не представлялось возможным. Они голодали, экономили воду. Лица их посерели и осунулись.

Через два дня после отплытия, раненый в живот, Хор умер. За ним погибли ещё два война, пострадавшие в потасовке.

На четвёртый день пути подул сильный ветер, а ночью превратился в настоящий шторм. Ронин выполнял роль триерарха. Они боролись со стихией как могли, но силы их были на исходе. Утром сайаны не досчитались пятнадцати человек.

Путешественники добрались до деревеньки Денгиз голодные, уставшие, изнеможённые. После переохлаждения во время шторма одних из них била лихорадка, другие просто потеряли силы. Ронину пришлось оставить большую часть своих людей, чтобы быстрее добраться до Сайа. Но с Роном всё ещё были его друзья: Атей, Борис и Тирас. Впервые за восемь дней молодым людям удалось нормально поесть. Вооружившись, тем, что нашли в деревеньке, в основном топорами, взяв своих коней, оставленных перед отплытием, они отправились в Сай.

Сайаны ехали уже целый день. Небо начинало темнеть. Рон решил добраться до постоялого двора неподалёку от Молебного перевала и заночевать там.

– Рон, смотри, там дым! – заметил Борис.

Рон понял, что источник дыма был именно там, куда они направлялись.

Подъехав к постройкам двора, путешественники не поверили своим глазам. Подворье было выжжено до тла. Осталась лишь телега, гружённая бочками и выделанной пушниной. Рон спешился и подошёл ближе. Около выгоревшей избы лежали два обгоревших тела. Что-то странное было в них. Рон пригляделся. Он уже видел такое и не раз. Тела были обглоданы.

– Злежные! – закричал он, но было поздно.

Два мертвяка, точно гончие псы, на четвереньках неслись по направлению к всадникам. Рана Бориса хоть и не кровоточила и была перевязана, матерчатые повязки её пропитались кровью. Они почуяли свежую кровь. Их лица были бледны, глаза – чёрные провалы, с голов слезли волосы, кожа местами висела. Они злобно таращили свои редкие зубы – гнилушки.

Ронин вскочил на коня.

– Скорей к перевалу! – закричал он.

Рон знал, что без клинков и мечей из серебряного сплава им можно спастись только бегством.

Погоня длилась недолго. Почуяв запах гнилой плоти, кони неслись как ненормальные. Разрыв между всадниками и мертвяками увеличивался. Вскоре злежные просто остановились. Запах крови Бориса и других раненых ослабел, и они потеряли ориентир.

Рон велел не останавливаться. Нужно было как можно скорее сообщить отцу, что злежные могут переходить реку. Они торопились, но не успели, на Молебном перевале их уже ждали…

Глава четвёртая. Сокровище Алиры

– Ну, давай же, иди сюда! Ближе, ближе! Тупой ажадар! – еле слышно рычала Алира, сидя на ветке дерева.

Она посмотрела на окна харчевни, куда так стремилась. Потом опять обернула свой взгляд на так ненавистного ей ажадара, охранявшего периметр. Алира хотела привлечь его внимание, чтобы он подошёл ближе. Она потрясла ветку дерева, на котором сидела – никакого внимания. Запустила снежок в тупую ажадарскую голову. Всё попусту! Этот увалень просто зевнул, отряхнул плечо от снега и продолжал стоять. Это взбесило её.

– Может, ты вообще ходить не умеешь! Ну ладно! Придётся мне самой прийти к тебе.

Алира сняла шубу и оставила её на ветке. Она тихонько вспорхнула. Подлетев к ажадару, встала на снег и бесцеремонно пошла мимо него, развязно виляя бёдрами.

– Эй, красавица, тебе не холодно?

Она остановилась, повернула голову в сторону и опустила ресницы, так, чтоб не было видно глаз.

– Уделишь минутку, чтобы обогреть? – промяукала она и облизала губки.

Этот «не умеющий ходить» сорвался с места и, схватив её за локоть, потащил к сараю около харчевни. Как только они попали внутрь, Алира резко повернулась к нему лицом. Запрыгнув на него, она впилась ему в шею клыками. Ажадар пытался сбросить её, но она крепко вцепилась когтями в его плечи. Яд действовал быстро. Минуту его трясло, словно кленовый лист, ртом шла пена, потом он затих.

Девушка стянула с ажадарского борова шубу и сапоги. Вставив по полену в каждый сапог и привязав их за голенища к своим сапогам, она попробовала ходить. Алира оторвалась от земли, встала на поленья и пошла. Получилось неплохо! Вот только шубу подгонять было некогда. Рукава болтались, а плечи безбожно висели.

– Ладно, сойдёт! – подумала Алира.

Она набросила капюшон шубы на голову и вышла из сарая. Ей предстояло пройти ещё двух патрульных ажадаров и одну «летающую жабину», так она окрестила калтакесов. Это препятствие Алира преодолела совершенно спокойно и направилась в харчевню.

Внутри ажадары устроили настоящий дебош. Кругом валялись черепки от посуды. Мебель тоже изрядно пострадала. Ажадарские туши, достигшие предела опьянения, валялись на полу. Остальные сгрудились вокруг единственно уцелевшего стола и допивали то, что ещё осталось.

Алира перешагнула парочку боровов на пути к лестнице. Она преодолела уже половину ступеней, шагая на второй этаж, когда в дверном проёме, ведущем в погребок, появилась Нани. Старушка волокла огромный жбан, очевидно, с вином, запнулась и завалилась на стену, расплескав часть содержимого. Один из ажадаров, сидящих за столом, громко выругался, подошёл к женщине и ударил её по лицу. Алира скрипнула зубами и повернулась.

– Шестеро вменяемых, – подумала она. – Не страшно!

Девушка проделала обратный путь к входной двери и затворила засов. Обернувшись, она поковыляла к сидящим. Одно из поленьев было не ровным, оттого правый сапог всё время подворачивался.