Жизнь коротка - Чейз Джеймс Хэдли

– Ну вот как это было, – закончил Гарри, закуривая очередную сигарету. – Она сказала, что я могу ей позвонить. Конечно, я позвоню. Посмотрим, может, мне удастся пригласить ее куда-нибудь на следующей неделе. Она говорила, что будет очень занята, но попытаться стоит.

Развалившись в кресле, Рон смотрел на Гарри.

– Не хочу портить тебе впечатление, Гарри, – тихо произнес он, – но держи ухо востро с этой женщиной. Так легко попасть в беду, особенно если ты молод и неопытен. Знаю, звучит банально, но порой это оказывается правдой. Так что остерегайся.

Гарри уставился на него:

– Остерегаться кого?

– Ее, – сказал Рон, потом зевнул, потянулся и встал. – Ну ладно, я ложусь. Завтра у меня длинный день, так что нужно выспаться. А ты как?

– Я готов, – ответил Гарри, нахмурившись. – Слушай, Рон, если бы ты ее увидел, то сразу понял бы, что с ней все в порядке.

– Неужели? – спросил Рон, начиная раздеваться. – Я сужу о девушке по ее поступкам, а не по внешности. Не странно ли, что девушка, которая живет совершенно одна, приглашает на ужин незнакомого молодого человека, поболтав с ним всего каких-то полчаса?

– Теперь ты говоришь ерунду! – горячо возразил Гарри. – Она меня пригласила… – Тут он внезапно умолк, сообразив, что не может объяснить Рону, почему она это сделала. – Ей было одиноко, – продолжил он после небольшой заминки. – Что в этом плохого?

Рон сел на кровать, скинул туфли и стянул носки.

– Ты мне нравишься, Гарри, – сказал он, не глядя на приятеля. – Ты славный, чистый юноша, и мне хочется думать, что ты всегда будешь таким. Не советую тебе связываться с гламурными девицами: от них одни неприятности. Уж я-то знаю. Я считал себя очень умным, когда женился на Шейле. Она была из таких вот кокеток. По ее мнению, приятно проводить время – это значит выпивать, танцевать, ходить в кино четыре раза в неделю и как можно меньше работать. Она была милой и хорошенькой, и я надеялся, что она образумится, но не тут-то было. Такие не способны образумиться. – Он натянул пижаму и нырнул в постель. – Есть девчонки, Гарри, которые не приносят счастья. Ни себе, ни другим. У них ложные ценности и представления. Они хотят развлекаться и ни за что не отвечать, а так не бывает. Может, им и повезет в жизни. Но только не тем бедным простофилям, которые на них женятся или их обхаживают. Будь осторожен с этой девушкой. Убедись, что она не вторая Шейла. Может, и нет, но держи ухо востро.

Гарри натянул одеяло до подбородка и хмуро уставился в потолок.

– Ты все усложняешь, Рон, – сказал он. – Клэр совсем не похожа на Шейлу. Я провел с ней целый вечер, и это не стоило мне ни пенни. Ведь ты никогда не проводил вечера с Шейлой, не потратив уйму денег?

– Это правда, – печально согласился Рон. – Ладно, давай посмотрим, как пойдут дела, только не теряй бдительности.

– Твоя проблема – это чертов цинизм, ты вечно ругаешь женщин, – сказал Гарри. – Тебе не повезло с Шейлой, и ты решил, что все девушки такие. Но это, слава богу, не так.

– Узнай, что она думает о браке, – предложил Рон. – Это даст тебе некоторое представление о ее характере. Я с самого начала штопал носки, готовил еду, стирал, убирал, пока Шейла сидела без дела, взвалив на меня все домашние хлопоты. Выясни, ловко ли твоя девушка управляется с хозяйством и хочет ли она детей, когда выйдет замуж. Готов поспорить, что это не так. Девушки этого сорта ничего такого не хотят, и самое печальное, что простофиля, который ее обхаживает, считает, что ей не нужно пачкать прелестные ручки или портить фигуру, рожая детей. Как бы то ни было, спроси ее – и сам увидишь.

– Ты говоришь так, будто я собрался на ней жениться, – сказал Гарри, выключая свет. Он был рад, что не рассказал Рону о ее взглядах на замужество. – Как я могу жениться на такой девушке? Она, должно быть, зарабатывает в десять раз больше, чем я.

– То-то и удивительно, – раздался из темноты голос Рона. – Может, я слишком подозрительный, но эта ее болтовня о модельном бизнесе звучит, на мой взгляд, не очень-то правдоподобно. Я не знаю ни одной фирмы, которая делала бы моделям такие дорогие подарки, во всяком случае в наше время. Спортивные машины марки «MG» стоят сотни и сотни. Тебе не кажется, что это чересчур?

Гарри это, конечно, казалось странным, но он не хотел признаваться в этом даже себе.

– Ой, ерунда это! – бросил он. – А как еще, по-твоему, она все это получила?

– Даже в наше время всеобщей бедности не перевелись богатые мужчины, которые могут позволить себе снять для девушки квартиру и делать ей дорогие подарки. Есть в Вест-Энде и те, кто умеет дорого себя продать. Это гораздо более правдоподобное объяснение, чем та чушь, которую несешь ты.

– О, я так и знал, что рано или поздно ты это скажешь! – с горячностью ответил Гарри. – Но ты совершенно не прав. Ничего такого в ней и близко нет.

Рон вздохнул:

– Хорошо, Гарри. Пусть я не прав. Но будь осторожен. Не попади в переделку, а если попадешь, не будь дураком и не пытайся выпутаться в одиночку. Может, я сумею помочь.

– Не знаю, что с тобой сегодня, – раздраженно произнес Гарри, взбивая подушку. – Делаешь проблему на пустом месте. Я собираюсь спать. Спокойной ночи.

Но он еще долго не мог заснуть. Голова у него шла кругом. Он пожалел, что рассказал Рону о Клэр. Можно было догадаться, что Рон сорвет на ней свою злость. Рон наговорил уйму ерунды. У Клэр не было с Шейлой ничего общего. Клэр – самая восхитительная, самая чудесная, самая привлекательная девушка в мире. Плохо, что у нее так много денег. Если он хочет часто видеться с ней – а он решил, что хочет этого, – тогда ему нужно зарабатывать больше. Он работает на Муни вот уже три года. И теперь решил, что попросит увеличить ему заработок – на десять шиллингов в неделю. Это, конечно, не слишком поможет, если он собирается встречаться с Клэр регулярно. Нынче десять шиллингов – это почти ничего. Придется найти какой-нибудь другой заработок, если только он не воспользуется сбережениями. В конце концов, всегда можно взять фунт-другой из скопленных денег. С этой утешительной мыслью Гарри заснул.

Глава шестая

Альф Муни однажды услышал, что какая-то девушка сравнила его с Адольфом Менжу, и запомнил это на всю жизнь. Он был такого же небольшого роста, с печальным лицом, тяжелыми мешками под глазами, обвисшими усами и острым подбородком.

Подчеркивая сходство, Муни носил мягкую фетровую шляпу с широкими полями, сдвигая ее на затылок, и вручную расписанный американский галстук, который свободно повязывал под расстегнутым воротом рубашки. Находясь в ателье, он редко носил пиджак и расхаживал в расстегнутом жилете, который не распахивался благодаря цепочке от часов. Потухшая сигара в уголке рта, порой вызывавшая дурноту, завершала его американский образ, который не мог обмануть никого, за исключением самого Муни.

Вот уже сорок лет Муни пытался разбогатеть, но всякий раз терпел неудачу. Он перепробовал множество способов. Был букмекером, моряком, торговым агентом, водителем такси, продавцом торговых площадей, управляющим одним из магазинов Вулворта. Он зарабатывал деньги и терял их, снова зарабатывал и снова терял. В один год дела шли в гору, на следующий под гору. То он разъезжал на подержанном американском автомобиле, то довольствовался автобусами. Удача никогда долго ему не сопутствовала. Он либо был при деньгах, либо вовсе без денег. Казалось, для него не существовало счастливой золотой середины.

В данный момент дела Муни вновь пошли на спад. Три года назад он выиграл пятьсот фунтов на футбольном тотализаторе и открыл фотоателье в надежде, что если работать будет кто-то другой, то удача наконец повернется к нему лицом. Муни нанял троих молодых людей (одним из которых оказался Гарри), чтобы те фотографировали прохожих на улицах, и девушку, Дорис Роджерс, – она проявляла пленки, печатала фотографии и общалась с клиентами. Свое участие в предприятии Муни ограничил тем, что постоянно торчал в дверях: ему казалось, что таким образом он задает делу тон. Бизнес продержался три года. Это было рекордом для Муни, но теперь перед ним вновь замаячила перспектива банкротства, и он стал размышлять, какой следующий шаг необходимо предпринять.