Стареть не обязательно! Будь вечно молодым (или сделай для этого всё возможное) - Билл Гиффорд

Со своей комплекцией «тощей жерди», покрасневшими глазами и внешностью героинового наркомана, 52-летний ди Грей выглядит под яркими лучами калифорнийского солнца столь же неуместно, как религиозный отшельник на круизном судне. Но отшельничество как раз не его конек: он только что вернулся со съезда участников TED[14] и вскоре должен лететь в Англию. У него плотный график встреч, лекций, конференций и интервью, подобных нашему с ним разговору, во время которого он каждые пять минут отвечал на электронные письма.

Возможно, вы видели его несколько лет назад в американском шоу «60 минут» с Морли Сафером, где он с пинтой пива в руках уверенно вещал о том, что некоторые из живущих ныне людей могут дожить до тысячи лет. В своей статье в научном журнале, опубликованной примерно в то же время, он пошел еще дальше, утверждая, что люди, рожденные в конце этого века, могут прожить 5000 лет и больше{14}. Это как если бы некоторые представители бронзового века дожили до наших времен и открыли себе аккаунты в Facebook.

Такого рода заявления выводят Ольшанского из себя. «Он называет цифры наобум, лишь бы шокировать людей!» – брызжет он слюной. Но ди Грей парирует такие выпады простым аргументом: «Если "что-то" никогда не происходило, это не означает, что это "что-то" никогда не произойдет».

Пример: управляемый человеком летательный аппарат, впервые как идея предложенный Леонардо да Винчи в 1500-х гг., был создан четыре столетия спустя братьями Райт, а всего через 50 лет после этого был оборудован реактивными двигателями. А еще через десять лет – преодолел скорость звука. Да, и мы еще слетали на Луну. На каждом из этих этапов люди считали, что достигли предела возможностей, что дальше пути нет, – и следующие поколения уверенно преодолевали этот предел и шли дальше. «Почему со старением должно быть иначе?» – вопрошает ди Грей.

Сын матери-одиночки, считавшей себя художницей, Обри Николас Дэвид Джаспер ди Грей учился в Харроу, аристократической школе для мальчиков, и изучал компьютерные науки в Кембридже. Свою карьеру он начал как программист, но в скором времени обнаружил, что его интересует гораздо более жизненная и трудноразрешимая проблема: старение.

Его интерес носил не только научный характер. В 1991 г., на пороге своего тридцатилетия, он женился на Аделаиде Карпентер, профессоре генетики из Кембриджа, которая была на 19 лет старше его. Под ее наставничеством он активно занялся самообразованием, поглощая научные материалы о старении и участвуя в дискуссиях тогдашних интернет-форумов. Он оказался способным учеником и в 1997 г. опубликовал свою первую статью, в которой представил свою теорию о роли митохондрий – маленьких электростанций, находящихся во всех наших клетках. Впоследствии эта статья была доработана до формата книги, которая оказалась достаточно впечатляющей для того, чтобы принести автору степень доктора философии Кембриджского университета. Как и известный англо-австрийский философ Людвиг Витгенштейн, ди Грей получил эту ученую степень согласно «особым правилам», касающимся людей, внесших важный вклад в развитие науки, но не проходивших официального обучения в университете. Вооружившись этим почетным званием, ди Грей принялся пробивать себе путь на олимп геронтологии, превосходно владея искусством ведения дискуссии и обладая здоровой долей высокомерия, чтобы решительно сокрушать своих оппонентов. «На сегодняшний день, – заверил он меня, делая очередной глоток пива, – я являюсь самой важной фигурой в области геронтологии».

Вполне возможно. На протяжении последних десяти лет ди Грей задает себе и другим простой, но провокационный вопрос: что, если мы каким-то образом научимся «лечить» старение? Если мы победим его полностью, как победили оспу и полиомиелит?

В своем манифесте от 2002 г., который впоследствии он превратил в нашумевшую книгу «Отмена старения» (Ending Aging), вышедшую в 2008 г., ди Грей изложил программу из семи пунктов, которая чисто теоретически позволяет сделать именно это. Эта программа носит название SENS{15} (Strategies for Engineering Negligible Senescence – Стратегии достижения незначительного старения). Предполагается, что мы можем научиться управлять процессами старения в самих наших клетках. В частности, нам нужно научиться удалять «мусор», который со временем накапливается в них. «Чтобы у вас дома была чистая и здоровая обстановка, вам нужно убирать мусор каждую неделю, потому что с таким количеством мусора легко справиться, – говорит он. – Но если вы не будете делать уборку в течение месяца, у вас начнутся проблемы».

Таким образом, все, что нам нужно сделать, чтобы остановить или замедлить процесс старения, – это научиться избавляться от мусора и разного рода повреждений, не позволяя им накапливаться в наших клетках. Однако как это сделать, пока никто не знает.

Программа SENS не просто амбициозна, а фантастически амбициозна: еще один из семи ее пунктов предлагает, в сущности, излечение рака. Если это действительно удастся сделать, прямая Вопела взмоет вверх еще круче, и в конце концов мы достигнем того, что ди Грей называет «скоростью убегания от старения»: каждый год будем добавлять больше 12 месяцев к нашему сроку жизни. Таким образом, некоторые из нас, опять же чисто теоретически, смогут дожить до 3015 г. и вместо проверки своего аккаунта в Facebook заняться более актуальными на тот момент вещами.

Это звучит безумно, даже отчасти пугающе. В 2005 г. Джей Ольшанский вместе с 27 другими именитыми учеными-геронтологами выступили с контратакой против ди Грея и его проекта SENS под лозунгом «Притормози, ковбой!». «Каждый пункт программы SENS с учетом нашего нынешнего уровня знаний, а точнее говоря, нашего нынешнего уровня незнания представляется чересчур оптимистичным», – говорится в их статье. В ней они бросаются такими словами, как «абсурд», «фантазии» и даже «вздор». «Журналисты, которым нужно продать свои издания или заполнить эфирное время, охотно хватают приманку этого мнимого кембриджского ученого, который якобы знает рецепт вечной жизни»{16}, – раздраженно ворчат исследователи. Разумеется, они не преминули заметить, что фактически ди Грей не является «кембриджским ученым», поскольку никогда не занимал академической должности в этом университете. (Он работал в Кембридже, но всего лишь в должности ИТ-специалиста в лаборатории генетики.)

Как и следовало ожидать, эта контратака возымела противоположный эффект: она только укрепила авторитет ди Грея. Вместо того чтобы проигнорировать его, ученые приняли вызов. Журнал Technology Review, издаваемый Массачусетским технологическим институтом, предложил приз в $20 000 тому, кто сумеет окончательно и бесповоротно опровергнуть теории ди Грея перед жюри независимых экспертов. Три группы ученых попытались это сделать, но их опровержения был признаны недостаточными для того, чтобы претендовать на приз. Еще одна победа ди Грея.

Этот спор продолжается и сейчас, разделив сообщество геронтологов на два лагеря. Противники ди Грея считают, что мы можем добавить несколько здоровых лет жизни к достигнутым 80 годам и ничего больше, а сторонники ди Грея убеждены в том, что мы можем сделать гораздо больше, вплоть до того, чтобы изменить человеческую биологию и выйти за пределы изначально установленных природой ограничений.

Что касается того, когда это может произойти, вопрос остается открытым, и даже ди Грей не осмеливается прогнозировать примерные сроки. Сам он уже подписал контракт на то, что после своей смерти будет подвергнут криогенной заморозке подобно Остину Пауэрсу[15] – то есть погружен в резервуар с жидким азотом в надежде на то, что однажды в будущем его возвратят к жизни. И ди Грей не одинок в своих мечтах: уже сотни людей подписали подобные контракты и заплатили за эту процедуру $200 000. Самым известным в мире крионированным человеком, а вернее, частью человека, пожалуй, является голова Теда Уильямса, которая в настоящее время находится в термосе с жидким азотом в криохранилище под Финиксом (штат Аризона)[16]. Единственная загвоздка в том, что технологий, позволяющих заморозить, а затем разморозить и вернуть к жизни живое существо, даже мышь, пока не существует. Идея, что в далеком будущем наши потомки сумеют аккуратно разморозить голову Теда Уильямса и приладить ее к новому телу, кажется еще более фантастической, чем искусственная перестройка наших биологических механизмов для достижения бессмертия. Я бы не стал надеяться на это слишком сильно.

Несмотря на всю противоположность и непримиримость своих точек зрения, ди Грей и Ольшанский говорят об одном и том же: старение является проблемой, которая должна быть решена. И решена срочно. Что бы ни говорили о нем представители геронтологического мейнстрима, ди Грей сделал одну важную вещь – вызвал в сознании широкой общественности негодование, революционный настрой в отношении феномена старения, который традиционно воспринимался как неотвратимый факт человеческого бытия.