Ночь над водой - Кен Фоллетт

– Что у тебя на уме?

– Я хочу попробовать еще раз. Конечно, теперь я должен буду предложить условия получше. Но что важнее – я хочу, чтобы мы были союзниками до и после слияния компаний. Я хочу действовать в согласии с тобой, чтобы ты стала менеджером «Дженерал текстайл», и я готов подписать с тобой пятилетний контракт.

Этого она не ожидала и не знала пока, как к такому предложению относиться. Чтобы выиграть время, спросила:

– Контракт? Что ты имеешь в виду?

– Руководить «Блэк бутс» как подразделением «Дженерал текстайл».

– Я потеряю независимость и стану наемным сотрудником?

– Это зависит от того, как мы выстроим структуру компании. Ты можешь владеть пакетом акций. И пока твоя работа будет приносить доход, ты будешь независима настолько, насколько пожелаешь. Мы не вмешиваемся в дела прибыльных филиалов. Но если ты будешь приносить убытки, тогда извини – неумех мы увольняем. – Он покачал головой. – Но тебе это не грозит.

Чутье подсказывало Нэнси, что его надо гнать прочь. Как бы Нэт ни подслащивал пилюлю, он все равно хотел забрать у нее компанию. Однако она понимала, что немедленный отказ отвечал бы замыслу отца, а Нэнси решила перестать жить по его программе. Но что-то надо было ответить. Она решила выждать.

– Это может меня заинтересовать.

– И это все, что я хотел услышать, – сказал он, вставая. – Подумай, определи, какое соглашение тебя устроит, я отнюдь не предлагаю подписать незаполненный чек, напротив, я хочу, чтобы ты понимала: я сделаю все, чтобы тебе было хорошо. – Голос его завораживал, на словах все выглядело весьма убедительно. За последние годы Нэт мастерски освоил искусство переговоров. Он устремил взгляд куда-то за ее спину. – Мне кажется, что с тобой хотел бы поговорить твой брат.

Она оглянулась и увидела приближающегося к ним Питера. Нэт натянул шляпу и удалился. Создавалось впечатление военной операции охвата. Нэнси с отвращением окинула взглядом Питера. Он обманул и предал ее, Нэнси трудно было заставить себя говорить с ним. Ей захотелось поразмышлять над удивительным предложением Нэта Риджуэя, взвесить, как оно вписывается в ее новые представления о своей жизни, но Питер не дал на это времени. Он стоял перед ней, склонив голову набок, как делал когда-то в детстве.

– Мы можем поговорить?

– Сомневаюсь, – фыркнула она.

– Я хочу попросить прощения.

– За предательство, которое кончилось неудачей?

– Я хочу восстановить мир.

«Сегодня все во мне заинтересованы», – подумала она почему-то с грустью.

– Ты можешь как-то искупить свои грехи, все, что ты натворил?

– Не могу, – быстро сказал он. – Никогда. – Питер опустился на стул, где до него сидел Нэт. – Прочитав твой меморандум, я почувствовал себя круглым дураком. Ты утверждала, что я не в состоянии руководить бизнесом, я ничем не похож на отца, а ты справишься с этим куда лучше меня, и я почувствовал жгучий стыд, потому что в глубине души знал, что это правда.

«Что ж, похоже, Питер прогрессирует», – подумала она.

– Это сводило меня с ума, Нэн, я говорю правду. – В детстве они называли друг друга Нэн и Пити, и из-за того, что он назвал ее этим именем, комок подкатил к горлу Нэнси. – Я не отдавал себе отчета в том, что делаю.

Она покачала головой. Типичное для Питера объяснение.

– Ты хорошо знал, что делаешь. – Нэнси сказала это с горечью, но без гнева.

Группка людей теснилась у входа в здание аэропорта, что-то обсуждая. Питер раздраженно посмотрел на них.

– Давай пройдемся вдоль берега, – предложил он.

Нэнси вздохнула. Все же он ее младший брат. Она встала.

Питер лучезарно улыбнулся.

Они прошли до конца пристани, перешагнули железнодорожные пути и вышли на пляж. Нэнси скинула туфли на высоких каблуках и пошла по песку в чулках. Ветер лохматил светлую шевелюру Питера, и она с изумлением увидела, что та редеет на висках. Подумала, почему не замечала этого раньше, и поняла, что он, по-особому причесываясь, старательно закрывает виски. Тут же и она почувствовала себя старой.

Поблизости никого не было, но Питер молчал. Тогда заговорила Нэнси:

– Дэнни Райли сообщил мне странную вещь. Он сказал, что отец намеренно сделал все так, чтобы мы с тобой неизбежно схлестнулись.

Питер нахмурился:

– Зачем отец это сделал?

– Чтобы мы стали сильнее.

– Ты этому веришь? – хрипло усмехнулся Питер.

– Верю.

– Да и я, наверное, тоже.

– Я решила избавиться от отцовских чар на те годы, что мне остаются.

Он кивнул:

– Но что это означает?

– Пока не знаю. Может быть, я приму предложение Нэта, и наша компания сольется с его фирмой.

– Это уже не «наша» компания, Нэн. Это твоя компания.

Она изучающе посмотрела на него. Искренен ли он? Но это нехорошо – быть такой подозрительной. Она решила истолковать сомнение в его пользу.

Он продолжал говорить, и ей показалось – вполне искренне:

– Я понял, что не создан для бизнеса, и я хочу отказаться в пользу тех, кто хорошо с ним справляется. В твою пользу.

– И что же ты будешь делать?

– Может быть, я куплю себе этот дом. – Они шли мимо красивого белого коттеджа с зелеными ставнями. – У меня теперь будет много свободного времени.

Ей стало жаль его.

– Дом красивый. Он продается? – спросила она.

– На другой стороне вывешено объявление. Я уже смотрел. Пойдем покажу.

Они обошли дом. Он был заперт, ставни тоже закрыты, поэтому даже в окна нельзя было заглянуть, но внешне дом выглядел очень привлекательно. Широкая веранда с гамаком. Теннисный корт и сад. Вдали виднелось небольшое строение без окон, на взгляд Нэнси, эллинг.

– Заведешь себе яхту, – сказала она. Питер обожал ходить под парусом.

Боковая дверь в эллинг была открыта. Питер вошел в нее.

– Боже мой! – услышала она его голос.

Нэнси вошла в дверной проем и начала вглядываться в темноту.

– В чем дело? – с волнением спросила она. – Питер, с тобой все в порядке?

Питер возник с ней рядом и взял ее за руку. На долю секунды она увидела злую, торжествующую усмешку на его лице и поняла, что совершила ужасную ошибку. Он с силой вывернул ее руку и втащил внутрь. Нэнси споткнулась, закричала, выронила туфли и сумочку и упала на грязный пол.

– Питер! – что было сил крикнула она. Нэнси услышала его быстрые шаги, затем хлопнула дверь, и она оказалась в полной темноте. – Питер? – позвала Нэнси, теперь уже испуганно. Поднялась на ноги. Услышала скрип и глухой удар и тут же поняла, что дверь закрыли чем-то вроде засова. – Питер, где ты, отзовись! – снова закричала она.

Ответа не было.

Истерический страх подкатил к горлу. От ужаса ей захотелось кричать. Она поднесла ладонь ко рту и прикусила палец. Паника постепенно отступала.

Стоя в темноте, ничего не видя и не ориентируясь, Нэнси поняла, что брат все спланировал заранее. Нашел пустой дом с подходящим сараем для лодки, заманил ее и запер, чтобы она опоздала к вылету и не смогла присутствовать на заседании правления. Сожаления, извинения, разговоры о том, чтобы бросить бизнес, мучительные признания – все было ложью. Он цинично вспомнил детские годы, чтобы смягчить ее. Она в очередной раз ему поверила, и снова он ее предал. Больше всего хотелось плакать.

Она прикусила губу и попробовала оценить свое положение. Когда ее глаза привыкли к темноте, она увидела щелку света под дверью. Подошла, вытянув перед собой обе руки. Дойдя до двери, она ощупала стены с обеих сторон и нашла выключатель. Она щелкнула им. Эллинг наполнился ярким светом. Нашла дверную ручку и попыталась без всякой надежды ее открыть. Дверь не поддалась, Питер закрыл ее основательно. Попробовала надавить плечом, всей тяжестью тела, но она не открывалась.

Локти и колени болели в том месте, где Нэнси ударилась об пол, чулки все в дырах.

– Ах ты свинья! – выругалась она.

Натянула туфли, подняла сумочку и осмотрелась. Большую часть пространства занимала парусная лодка на колесной тележке. Мачта подвешена под потолком, паруса аккуратно сложены кипами на палубе. В передней части эллинга находились широкие ворота. Нэнси обследовала их, но, как и ожидала, они были на прочном запоре.

Эллинг располагался в некотором отдалении от пляжа, но все же оставался шанс, что кто-нибудь из пассажиров «Клипера» или кто-то еще пройдет мимо. Нэнси набрала полные легкие воздуха и закричала что было силы:

– Помогите! Помогите! Помогите!

Решила кричать с минутными интервалами, чтобы не сорвать голос.

Ворота и боковая дверь оказались плотно закрыты и хорошо подогнаны, но можно было попробовать открыть их ломом или еще чем-нибудь. Она еще раз осмотрелась. Хозяин, судя по всему, являлся человеком аккуратным, потому что никаких садовых инструментов здесь, в эллинге, не было видно. Ни лопат, ни грабель.

Она снова позвала на помощь, затем залезла на палубу лодки в поисках инструментов. Там оказалось несколько ящиков, но все были заперты, как и положено у рачительного хозяина. Снова осмотрела все вокруг сверху, но не обнаружила ничего нового.