Северное море (СИ) - Хокка Юлия

Мы с бабушкой стояли не двигаясь, словно приросли к земле. Поравнявшись с Ильей, этот уголовник что-то ему сказал, но я не расслышала, что именно, и быстрым шагом пошел дальше к дороге, на обочине которой стояла припаркованная машина. Мужчина с собакой пару секунд смотрели ему вслед, после чего подбежали к нам. Меня била мелкая дрожь.

— Просто чудо, что я успел… — выдохнул мой новый спаситель.

— Кто это был? — спросила бабушка.

— Не знаю, какой-то нехороший человек, видимо.

Он врал. Я понимала это.

— Надо позвонить в полицию. И сыну, — нерешительно произнесла женщина.

— Я думаю, не стоит. Сына Вы только напугаете, а полиция все равно ничего не сделает. Нет ни состава преступления, ни доказательств.

Машина развернулась и быстро уехала в сторону поселка. Мы проследили за ней взглядом.

— А если он вернётся? Что он Вам сказал?

— Был недоволен, что я ему помешал.

— Что ему нужно? — негромко спросила я.

— Не знаю, — Илья выразительно посмотрел мне в глаза.

Он снова врал, это легко прочитывалось по лицу, хотя бабушка, может, и верила. Я заметила, что она нервно поглядывает на собаку, стоящую у ног хозяина. Бабушка с детства боялась собак, а Люк и без того выглядел угрожающе, хоть и был на поводке.

— Илья, не уходи, — в моем голосе звучало какое-то отчаяние и испуг.

— Откуда он знает, что Ника – дочь моего сына? Откуда он вообще знает её имя? — бабушка вскинула руки.

— Не знаю, может, услышал где-то, — неуверенно произнес мужчина, — Ник, пойдем пройдемся, поговорим.

— А бабушка?

Я волновалась за неё.

— Ей ничего не угрожает, к тому же, он уехал. Возьми телефон, мы будем недалеко в случае чего.

— О чем Вы хотите с ней поговорить? — недовольно спросила женщина. — Во что вы, подонки, её втянули?

— Ника сама Вам потом расскажет, если захочет. Это не займет много времени.

— Бабушка, иди лучше к бабе Зине или к Степану Петровичу, а я за тобой на обратном пути зайду.

— Ой, не пари ерунду, больно я кому нужна! Иди уже, разбирайся со своими мужиками! Говорила я, добегаешься.

На лице женщины отражалась злость, резко развернувшись, она направилась к дому, оставив вырванную траву и маленькую тяпку лежать около грядки, которую ей помешали дополоть. Обогнав бабушку, я быстро забежала в дом, кинула полотенце на кровать, и, схватив телефон, вернулась к Илье. До дороги мы шли молча, потом мужчина заговорил:

— Это был человек Михаила. Помнишь, ты видела его перед поездкой в Финляндию?

— Помню… Я сразу поняла, что ты знаешь, кто это и зачем приходил. Так зачем он приходил за мной?

— Михаилу нужно, чтобы Юлий согласился на сделку, скажем так.

— А я тут при чем? Он же с Настей, — я говорила спокойно, но что-то в моем голосе все же прозвучало, судя по взгляду Ильи, он тоже уловил эти непонятные нотки, однако, ничего не сказал.

— Она тоже в опасности. Как и ты. Михаил знает, что и ты, и она, важны для Юлия. Он постарается вас выкрасть, а если с помощью Юлия заработать не выйдет, он сможет вас продать…

— Чего?

— Николь, я не шучу. Ты в опасности.

— И что же мне делать? Поехать домой?

Мы шли по деревне, вокруг, на участках, можно было увидеть отдыхающих или, наоборот, работающих в садах людей. Рядом находился сильный, смелый мужчина и крупный пёс. По сути, я чувствовала себя в безопасности, но тело все равно продолжала бить дрожь, хотелось убежать и спрятаться, залезть под одеяло с головой, как я делала в детстве, когда ссорились родители.

— Нет, дома не безопасно. Я поговорю с Юлием, надо обсудить ряд вопросов. А ты… я провожу тебя домой, ты соберешь вещи, придумай, что сказать бабушке, соври что-нибудь, поживешь какое-то время в другом месте, пока мы всё не уладим.

Это всё звучало, как какой-то бред, как сюжет российского сериала с телека, которые любила смотреть моя бабушка. Было одновременно страшно и абсолютно ничего непонятно. Никак не получалось осознать то, что мне сказал Илья. Куда он собирался меня отвезти? Как долго это продлится? Что я должна была соврать отцу и бабушке? И почему опять я? На этот раз с Юлием меня же уже ничего не связывало. С чего Михаил решил, что я для него все еще что-то значу?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Все эти вопросы пришлось задать Илье, как единственному, кто мог внести ясности в сложившуюся ситуацию. Мы к тому времени уже свернули на плотину, хотя я думала, что мы идем к нему домой. От полученных ответов, на самом деле, стало ненамного легче. Илья не знал, сколько это продлится, может, пару дней, может, пару недель, а может, и еще дольше. Куда он хочет меня спрятать, мужчина тоже так и не ответил. Вопрос «что врать бабушке?» стал исключительно моей головной болью.

Одна часть меня боялась и была готова уехать хоть на край света, лишь бы спастись, лишь бы не попасть в лапы к этим непонятным людям, а другая не хотела принимать происходящее, считая все сказанное Ильей утрированным бредом.

— Хорошо, допустим, я уеду. А как же мои близкие? Михаил же может и до них добраться, чтобы выманить меня, разве нет?

Дровосек набрал полную грудь воздуха и тяжело вздохнул. Мы стояли у водоема, отстегнув карабин поводка, мужчина дал псу команду «гуляй», и тот тут же бросился в воду, сам хозяин опустился прямо на траву. В голове возникла мысль, что отстирать серые джинсы, если они испачкаются зеленым соком, будет нелегко, но Илью это явно в тот момент не заботило. Я села рядом, поправив и так короткое платьице, во всяком случае, его хотя бы не страшно испачкать – все равно надевала только поверх купальника перед походом на плотину.

Слишком глупые и неуместные мысли в сложившейся серьезной ситуации.

— Да, естественно, им что-то угрожает, но я не думаю, что Михаил будет строить настолько сложные схемы: выманить тебя с помощью бабушки, чтобы выманить Юлия. Да и толку? На вас с Настей он хоть деньги может заработать, а твои родственники ему зачем?

Я подумала о том, что Маша достаточно молодая, и её он тоже мог бы её продать, но в слух это говорить не стала.

— Николь, пойми… — тихо обратился ко мне мужчина, глядя прямо в глаза, — выбора у тебя нет. Если хочешь жить, то надо ехать. Всех твоих родственников и друзей мы не сможем увезти, надо еще решить, что с вами делать. Да и денег сейчас слишком мало…

— Отправишь меня снова в Финляндию? Одну? Или поедешь со мной?

В глубине души я надеялась, что меня действительно отправят заграницу. Одной ехать было страшновато, на секунду я задумалась, может, мне позволят взять Дашу? Хотя он сказал, что денег мало. Ехать с Ильей было бы хорошим решением, а с Юлием – еще лучшим… Вот только Юлий был с Настей.

— Ммм, нет, вряд ли. Я говорю, насчет места надо обсудить с людьми, с Юлием. Пока не знаю. Соберешь вещи, посидишь у меня. Сейчас сколько времени? — он глянул часы, надетые на руке. — Пять часов… К ночи, я думаю, уедем.

— Боже… что за жесть? — вопрос не был адресован Илье, скорее просто мысли в слух.

Я наблюдала за псом, который уже вылез из воды и упорно что-то вынюхивал на земле неподалеку от нас.

— Ник, мне очень жаль. Но я обещаю, я защищу тебя.

Мой взгляд перешел с собаки на мужчину, это вышло самопроизвольно, просто его голос прозвучал как-то странно. Выдержав со мной зрительный контакт максимум секунды три, Илья отвернулся к воде.

— Как ты так оказался рядом в нужный момент? У тебя дар – меня спасать, как у Юлия?

— В кинематографе меня бы назвали богом из машины.

— И все же?

— Я узнал о… конфликте Юлия и Михаила, пошел погулять с собакой, подумал, надо встретиться с тобой, предупредить на всякий случай, как видишь, очень вовремя.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Да уж.

Я согласилась поехать с ними, пришлось принять факт отсутствия выбора. Жить всё же хотелось, причем нормально. Так что Илья проводил меня до дома, сказал, что будет неподалеку и что, когда я соберу вещи, или в случае чего, позвонить ему. Передо мной стояло две задачи. Первая – взять все необходимое, ничего не забыть, но при этом не набирать лишнего. Вторая – как-то объяснить все бабушке и отцу. Вторая была намного сложнее.