Мой Ванька. Том второй - Алексей Лухминский

– Не знаю, Саша… Я тоже боюсь за тебя. Очень боюсь… Поганая энергетика способна на многое. Сам знаешь, через неё может и передаться.

– Знаю. Но у меня нет вариантов.

– Пожалуй, ты прав… И знаешь… Я бы как твой учитель благословил тебя на этот шаг, но с одним условием…

– Каким?

– Видишь ли… Старик Кох тоже ещё на что-то способен, – он как-то болезненно морщится. – С условием, что ты ежедневно, ну или через день, будешь появляться у меня на всем протяжении лечения.

– Зачем так часто? – удивляюсь я, хотя уже почти догадался.

– Чистить тебя, разгильдяя, буду! Поддерживать твоё поле буду. Я же тебя знаю!

– Спасибо, – только и могу сказать я от переполняющей меня благодарности.

Наклоняюсь и нежно обнимаю его за плечи. Уф-ф… Как гора с плеч! Это для меня такая поддержка! Бог с ней, с чисткой! Это я и сам умею делать. Но какой это для меня моральный заслон!

Более-менее выспался после операции в академии и своих сегодняшних похождений. Ванька с Ритой в комнате штудируют математику, а я опять на кухне. Только теперь готовлюсь к разговору. Честно говоря, на фантоме я уже проверил вчерашнее наблюдение. Всё подтвердилось, но надо ещё посмотреть.

– Саш! Мы закончили, – подаёт голос Ванька из комнаты.

Захожу. Рита собирает в рюкзачок конспекты.

– Рита… Можно… немного твоего внимания? – осторожно спрашиваю я.

– Ага! – беззаботно отвечает она и поворачивается ко мне.

– Я хочу с тобой поговорить как врач… Можно, я тебя немного осмотрю?

– Как? – не понимает она.

– Своим взглядом…

Про то, что такое «мой» взгляд, она уже от Ваньки наслышана.

– Стань вот здесь, а я посмотрю… Да не бойся ты! – пытаюсь я её успокоить, видя сразу возникшее напряжение.

Долго смотрю. Подхожу и провожу рукой перед ней. В том самом месте чувствую лёгкое втягивание. Сомнений не остаётся.

– Ну всё! Сядь, пожалуйста.

Она покорно садится на тахту. Ванька садится рядом с ней и ласково прижимает к себе.

– Рита… Не хочу тебя расстраивать… Постарайся мне поверить. Ты же знаешь, я кое-что умею…

– У меня что-то… плохое? – упавшим голосом спрашивает она.

– В общем… да! Опухоль… в матке.

– Ах!.. – и она белеет.

– Так! Спокойно! Рита, я же тебе сказал, что кое-что умею… Я мог бы отложить этот разговор до окончания твоей сессии, но с таким случаем надо спешить. Пойми, я очень хочу, чтобы у тебя в будущем было всё хорошо. Для этого надо будет лечиться. Я берусь попробовать всё исправить. Очень надеюсь, что можно будет обойтись без скальпеля.

И Рита, и Ванька смотрят на меня во все глаза.

– У тебя пока ещё только первая степень. Если начнётся вторая, то там уж без скальпеля будет не обойтись. А это значит, что детей у тебя уже не будет. Ты, наверно, всё сама поняла.

– Александр Николаевич…

– Для тебя я – Саша!

– Александр Николаевич, – упрямо тряхнув головой, повторяет Рита, – а если у вас всё получится, то я смогу потом родить?

Ого! У девочки жёсткая хватка!

– Думаю, что да! А после оперативного вмешательства – уж точно нет.

– Я согласна! – торопливо говорит она и оборачивается к Ваньке. – Ваня, я правильно говорю?

– Да, зайка… – он ещё крепче прижимает её к себе.

Наблюдая это, я готов в лепёшку разбиться для положительного результата.

– И ещё… Это приказ. Даше обо всём этом – ни полслова! Ясно? Родителям пока тоже.

Очень сосредоточенно и грустно кивают оба.

– Тогда, Рита, давай, я проведу первый сеанс с тобой прямо сегодня. Сеансы у нас будут ежедневные. Ванюха, за это отвечаешь ты! Будешь привозить Риту туда, где я буду находиться.

Я говорю всё это, даже не спрашивая Ванькиного согласия.

– Послезавтра, Ванюха, отвезёшь Риту в академию. Я обо всём договорюсь. И ещё… Обращаюсь к вам обоим. Запомни, Ванюха, из своих методов я тайн не делаю, но тебе даже пытаться их повторять за-пре-ща-ю! Понял?

Я это сказал, потому что уже прочитал в его голове желание помочь.

– Ты меня понял?

– Понял… Опять по моей башке лазал?

– Извини, но это даже на твоей морде написано. Всё тут слишком серьёзно. А ты, Рита, если хочешь Ванюхе добра, то не позволяй ему даже пробовать. Надеюсь на тебя!

– Я ни за что не позволю. Ваня, я правду говорю!

Как она на него посмотрела! Она его действительно любит!

– Ну вот и хорошо. А сейчас – давайте начнём.

И, отвернувшись, тихонько крещусь.

Да… Хоть я и постарался всё продумать, но не всё так гладко, как этого бы нам хотелось. Только где-то к середине сеанса я начал понимать, что и как надо делать. Рита стояла, а я работал руками, вытягивая из неё эту проклятую больную энергию и мысленно убивая эти проклятые клетки. При этом не забывал обращаться к Нему с мольбой о помощи. Рита сказала, что у неё ощущение, будто из неё все внутренности вытягивают.

Устал страшно. Ванька повёз её домой, а сам я, как мог, почистился, теперь лежу и делаю упражнение с солнышком и пляжем.

– Ну как ты, Сашка? – кричит с порога Ванька, заскакивая в квартиру.

– Отдыхаю… Устал очень… Ты лучше скажи, как она?

– Да там всё нормально вроде. Ладно, встань, я кровать тебе постелю. Спать тебе надо! Вставай, вставай!

Нехотя поднимаюсь и иду на кухню.

В машине рассказываю всё как на духу Кириллу Сергеевичу.

Он сосредоточенно молчит, хотя мой рассказ уже закончен. Долго молчит.

– Вот что я тебе скажу, Сашенька… Боюсь я за тебя. Но ты поступаешь как настоящий врач и настоящий брат. Если бы я такое, как ты, мог, то сделал бы то же самое. Пусть это и звучит банально. И ещё… Я Илье Анатольевичу безмерно благодарен, что в трудную для тебя пору он подставил своё плечо.

– Я тоже, – тихо говорю я.

– А теперь я скажу тебе как твой начальник. С сегодняшнего дня и до конца твоих упражнений ты будешь у меня под контролем в смысле твоих нагрузок. И никаких суток!

– Фиг вам! – весело бросаю я. – Прорвёмся!

– Я на тебя всех наших натравлю, – грозится главный, – особенно Елену Михайловну!

– Только не это! – поддерживаю я шутку.

– Вот-вот! Я знаю, кто на тебя может повлиять, – он смеётся. – Только я не шучу. И подумай, может быть, твои приёмы надо будет прервать на это время?

– Кирилл Сергеевич, дорогой вы мой! Давайте я сам буду принимать решения по каждой ситуации. Я ведь сам понимаю, что перед каждым моим сеансом должен быть в форме.

Машина подъезжает к больнице.

– Давай-ка мы сейчас продолжим наш разговор у меня в кабинете. Хорошо?

– Вы вызываете меня на ковёр?

– Да. Это действительно так, – очень серьёзно говорит главный.

В кабинете Кирилл Сергеевич сначала наливает нам обоим по чашке кофе. Это наш ежедневный, вернее, ежеутренний, ритуал.

– Так вот, Сашенька… Я возвращаюсь к теме твоих вечерних приёмов.

– Кирилл Сергеевич, я же сказал вам, что понимаю важность своего состояния перед началом сеанса с Ритой, – несколько недовольно говорю я.

– Сашенька, сынок, я старше и опытнее тебя в житейских вопросах. И ты знаешь, как ты мне дорог. Плюс ко всему, я ещё и главврач. А значит, твой начальник. Поэтому прости, но решать буду я.

– Но у меня же есть пациенты, которых я должен довести. Здесь мне никто не может помочь. Меня некем заменить!

– А вот здесь ты неправ! Ты, видно, забыл, что у нас есть целая команда. Пока мы с тобой ехали на работу, я уже многое продумал.

– Ну что может сделать в таких ситуациях наша команда? Ведь лечу-то я!

– Так, Сашенька, пока я тебе ничего говорить не буду, хотя, возможно, ты в моих мозгах уже и покопался, – ворчливо рассуждает главный, – Но если биопсия подтвердит твой диагноз, а я, увы, в этом уверен, то мы соберём нашу команду и будем решать, как тебе помочь. Это сделаю я! Хочешь ты этого или не хочешь.

Сказанное звучит очень строго, но и очень тепло.

Биопсия, к сожалению, всё подтвердила. В кабинете Кирилла Сергеевича собрались все, кроме Риты. И Сергей Петрович с Юрием Степановичем, и Сергей Александрович, и Николай Сергеевич, и Ванька. Они все приехали так неожиданно для меня, что остаётся лишь присутствовать и слушать.

– Дорогие мои товарищи, – Кирилл Сергеевич обводит всех взглядом, – простите, что выдернул вас всех сюда, но дело не терпит отлагательства.

– Кирилл, тему мы уже знаем, – вставляет ректор.

– Не уверен, что до конца, – суховато произносит главврач. – Действительно, мы знаем, что наш Саша взялся за серьёзное, но очень опасное дело. К сожалению, это было необходимо. Это понимают все. Саше обязательно надо помогать, если мы хотим, чтобы всё окончилось хорошо.

– Кирилл, ты скажи, что надо сделать! – снова встревает ректор.

– Сашу надо максимально освободить от всего. О том, что касается его работы в традиционной области, я уже распорядился. Остаются его вечерние приёмы. Его пациенты, которых он бросить не может. Я посмотрел, какие это случаи, и понимаю, что там прерываться нельзя. Их надо довести. Короче, на весь этот период Саше нужна здесь замена. Заменит его Ваня. А тебя, Сергей, – обращается он к ректору, – я прошу сделать так, чтобы Ваня мог быть здесь с четырёх до семи вечера.